Алексия

– Понимаешь, Винни, какой он гад? Казанова недобитый! – жаловалась я своей морской свинке, скармливая ей морковку.

Свинтус принимала из моих рук еду, как психотерапевт оплату, бесстрастно зыркая на меня глазами-пуговками в лучших традициях Фрейда.

У нас с ней был негласный договор: я периодически изливаю ей душу, а она выражает молчаливую поддержку, поглощая вкусности.

Отца уже нет в живых, а у мамы плохое здоровье: высокое давление, так что я стараюсь, чтобы она волновалась пореже. Моя жалоба на домогательства ректора будет воспринята ею очень остро. Не дай Бог, ещё инсульт разобьёт.

Я должна сама справиться с этой проблемой. Только не знаю, как.

Новых подружек ещё не завела, а все старые остались в родном посёлке. Конечно, я продолжаю общаться с ними по телефону и в соцсетях, но с каждым днём всё больше понимаю, что это общение постепенно сходит на нет. 

Словно я оказалась в другой вселенной, а они, как и прежде, живут в своём привычном мире – с сельскими дискотеками, посадкой-сбором урожая и попытками устроить личную жизнь. Танюха готовится к свадьбе, Алинка уже на третьем месяце, Оля бросает пятого по счёту жениха. У всех кипит жизнь, и всем уже не до меня.

А я – перебралась в Белотопольск, снимаю тут квартиру, подрабатываю репетиторством и сумела поступить в гуманитарно-педагогическую академию. Специальность – «Экология и природопользование». Теперь вот жалуюсь морской свинке на приставучего ректора. Больше некому. 

Когда я покупала этого зверька в зоомагазине, мне сказали, что это мальчик. Я назвала его Винни Пухом. Но спустя пару месяцев поняла, что это всё же девочка, так что Винни Пух подвергся ребрендингу и стал просто Винни.

Для полного счастья планирую ещё взять котёнка. Даже мысленно его себе представляю: хорошенький такой, рыженький, будет спать у меня в ногах и мило мурчать. Накуплю ему кучу игрушек, поставлю когтеточку и кошачий домик.

Жаль, что на данный момент пока не могу его прокормить и обеспечить всем необходимым: едва свожу концы с концами. Но когда-нибудь я воплощу эту мечту.

Может, они с Винни даже подружатся? Было бы здорово.

А сейчас все мои мысли занимали проблемы с ректором.

– Представляешь, Винни, он вызвал меня к себе в кабинет и отчитал за внешний вид! Якобы я слишком вызывающе одеваюсь. Но это же неправда! Что такого неприличного в этой длинной чёрной юбке? Или белой блузке? Заявил, что обязан провести со мной воспитательную беседу, и я должна явиться завтра, в субботу, в восемь утра на улицу Майскую, дом пять, офис двенадцать. Я глянула в интернете – это гостиница «Венера»! И никакой это не офис, а комната в мотеле! Как бы сказала бабуля, греховодник лысый…

К глазам подступили предательские слёзы, но я не позволила себе разреветься. Достаточно той истерики, что накатила сразу после ректорского ультиматума. Давненько я не испытывала такого унижения и беспомощности.

Нет, при нём я реветь не стала. Гордость не позволила. Просто сжала челюсти и молча вышла из кабинета, слыша, как в спину донеслась угроза: «Веди себя хорошо, Морозова, иначе моргнуть не успеешь, как будешь отчислена! И не глупи! Твоё будущее в твоих руках!» 

Ректор Геннадий Иванович Орлов. Степенный профессор-краевед, идеальный семьянин, почётный гражданин города. В кабинете на столе – фотографии жены и двух дочерей. Светило исторической науки.

И я – девушка из сельской глубинки. Мелкий воробей против сексуально озабоченного орла. 

И как мне из этого выкрутиться? Сказаться больной? Кому-то пожаловаться? Обратиться в полицию? Сомневаюсь, что кто-либо станет мне помогать. Выставят дурочкой или шантажисткой. Ещё и срок впаяют за дискредитацию светлого образа и безупречной репутации местного краеведа. 

Вдобавок ко всему у меня сегодня днюха – исполнилось двадцать лет. Мама и подруги уже поздравили с раннего утра, по телефону. 

Мой бывший парень – Сергей – и тот прислал свои поздравления. Даже виртуальную открытку с розами отправил. Но я не прониклась, не желая иметь ничего общего с этим изменщиком, и сразу её удалила.

А днём прилетел «подарочек» от ректора. 

Возвращалась домой из универа с пеленой перед глазами, и на одной из улочек едва не опрокинула лавку с разными безделушками. Купила одну из них, за бесценок. Это был серебристый браслет с ярким синим камнем, он упал мне прямо под ноги. Подняла его с извинениями перед продавщицей, и залипла на этом украшении. 

Браслет был настолько изысканно красивым, что я никак не могла понять, почему пожилая женщина продала мне его так дёшево. Сто рублей – это вообще не деньги по нашим-то временам. 

Взгляд упал на купленную прелесть, лежавшую сейчас передо мной на столе, и я тихо прошептала:

– С днём рождения, Леська. Справимся. Правда, Винни?

Свинтус был со мной совершенно согласен.