Глава 1

Когда живешь долго, некоторые проблемы быстроживущих перестают быть главными. Бессмертные расы не цепляются за существ, которые быстро умирают. Спокойно относятся к ценностям, которые дают материальные блага, потому что за свою жизнь накопили столько, что вся Земля с многомиллионными жителями может жить несколько веков безбедно.

Но у них существует болезнь, которая практически не лечится… им скучно. Можно отсрочить эту болезнь, если найти существо, которое будет близко тебе и разделит все тяготы и радости, что выпадают на пути, но здесь у многих свои причины, по которым одни не находят, другие не хотят искать.

Стаур Озарис относился к первым. Ему было много веков, очень много, дракон уже перестал считать и лишь одно держало его на этом пласту реальности, спасая оболочку от распада, Древние. Они нашлись очень вовремя, раса которой драконы были слугами, детьми, соратниками, прозябали на забытой всеми планете на краю вселенной. Стаур ожил, ведь теперь все может измениться, и та пучина безнадеги, которую чувствовали все драконы уходила из их жизни.

Земля дракону не нравилась, тем, что магия здесь не действовала, щит, что укрывал планету от внешнего воздействия, высасывал все силы.

Стаур хмыкнул, вышел на широкий балкон двухэтажного особняка и глотнул горячего чая. Сразу вспомнилась горгона, как ожесточенно она спорила за каждый камень силы, покупая у него чайные деревца. Он несколько веков был хранителем мира Алорна, потом поставил на эту роль её сына, от чего теперь долго не захочет попадаться на глаза «каменной деве». На губы опять наползла улыбка.

Утро было морозным и солнечным, снег мягко покрывал зеленые елки, стелил белоснежной пеленой дорогу. «Нужно пораньше выехать подумал мужчина», сегодня Перион, глава их общины на Земле, а по совместительству его сын, просил быть на каком–то балу.

Стаур вздохнул, древние даже после множества перерождений были сильны и перетягивать на свою сторону, сильных мира сего, было тяжело, они не поддавались очарованию. Да, люди чувствовали перемены, но не понимали природу своих тревог и того, как быстро меняется климат планеты, щит трещал по швам и скоро порядку, который был на Земле несколько тысяч веков придет конец.

Но все равно Стауру было здесь хорошо, наконец–то спокойствие и понятные цели. Их цель спасти древних, а для этого нужны силы.

Что нравилось Стауру на Земле, так это наука. Не имея возможности применять магию, люди превратили науку в своего помощника. Мужчина хмыкнул и стал поспешно собираться, снегопад усиливался.

Машина взревела многолошадным мотором и с видимой нагрузкой поехала вперед.

В гостинице, которую драконы отстроили больше для отвода глаз, а на самом деле, как место встреч с сильными мира сего, было тепло. Дракону в последнее время казалось, что планета забирает уже не только магию, но и жизненные силы. Вокруг сновали переодетые в непонятные создания с крыльями, девушки и парни, обслугу старались нанимать одну и ту же, но что–то Стауру не понравилось сразу.

Какой–то непонятный запах, который забивал обоняние и не давал сосредоточится. Странно. Мужчина прошел в банкетный зал, нашел столик, за которым сидел сын. Рожденный от простой человечки, он не унаследовал драконью сущность отца, но был сильным магом и только благодаря ему, драконы нашли людей, своих создателей. Сын выглядел пожилым мужчиной и Стаур иногда понимал, что скоро потеряет его. Маги даже такие сильные, не живут вечно, как драконы.

– Что с тобой? – сразу спросил Перион, – ты бледен и дышишь странно.

– Не пойму, – отмахнулся Стаур, – какой–то запах.

Перион переглянулся с другим драконами и ухмыльнулся.

Стауру это не понравилось.

– Что–то случилось? – сразу из расслабленного став надменно –холодным спросил дракон.

Перион поднял руки словно защищаясь:

– Успокойся, это древняя.

– Что, – тут же с любопытством спросил Стаур, – истинная?

Перион кивнул.

– Сидим оглядываемся, кто из них, не хотим спугнуть, сам знаешь, мы не можем их заставить что–то делать против воли.

Стаур кивнул, но все равно нахмурился, украдкой оглядывая зал. Собрались почти все драконы, кто был сейчас на Земле. Вот черные со своим вожаком; это – серые, прожигают взглядом, не любят быть на вторых ролях; красные, самые темпераментные, поэтому даже не скрывают, что кого–то ищут. Но что всех их сближает сейчас, это хищные взгляды и подозрительно оглядывающие взоры.

Истинных древних, тех, кого изначально закрыли на Земле было около ста тысяч. За множество перерождений их раскидало по всему свету. Их души, вот что главное во Вселенной. Те, кто родились уже на Земле, всего лишь зародыши той силы, что имеют истинные.

Стаур уже видел настоящих древних, даже общался с ними, хотя это было тяжело. И сейчас он чувствовал не совсем то, что при встрече с другими. Похожий на зов, странно тянущий куда–то бежать… и этот запах.

Подозрение, которое возникло сразу, когда он его почувствовал стало обретать смысл… неужели… через столько веков одиночества он нашел свою алани, свою половинку сердца, души, сущности. Теперь дракон сидел напряжённый, готовый в любой момент вскочить и бежать, нестись, хватать, оберегать и любоваться. Перион отвлекся от разговора с одним из приглашенных задумчиво посмотрел на отца.

Те, кто видели их впервые сразу скажут, что они родственники. Необычайного оттенка глаза, синие, как безоблачное небо, нос с еле заметной горбинкой, некоторая угловатость черт, что не портила, а наоборот придавало мужественную красоту. Рост выше среднего, они оба казались поджарыми, пока не замечаешь перекатывающиеся под тонкими рубахами, мышцы. Черные волосы Стаур, на Земле стриг коротко, тогда как Перион не уходил от привычки носить хвост.

Девушки, что порхали по залу с белыми крылышками за спиной и в тонких коротеньких тогах, наверно чувствовали себя звездами. За ними следили, поедали глазами, к ним принюхивались и некоторых даже трогали. Простым касанием, мимолетно.

 Лишь Стаур сидел и ждал, почему–то ему казалось, что он сразу поймет кто она. Ему подскажет сердце, её запах, кровь, что сейчас бурлила в нем с необычайной скоростью пульсируя по венам.

– Успокойся, – дотронулся до локтя отца Перион, – я не пойму, что с тобой.

Стаур не сразу сообразил, на что указывает взглядом Перион, потом посмотрел на свои руки, на которых переливались чешуйки, а пальцы стремительно обзаводились когтями.

– Стаур, – тревожно посмотрел в глаза отцу, Перион, — это то, что я думаю.

– Если ты думаешь, что я нашел свою Алани, то это да, она тут, – немного ворчливо сказал дракон пряча руки под стол, другим необязательно знать, что с «черным отморозком», как его иногда называли в родном клане, что то случилось.

А потом в зал неся поднос с многочисленными тарелками вошла она.

Весь зал в едином порыве повернулся к выходу. Девушка старательно держала поднос и смотрела под ноги, чтобы не споткнуться на высоких каблуках. Было видно, что носить такое она не привыкла.

Небольшого роста, худенькая, с рыжими почти красными волосами, которые собраны в пучок на макушке. Несколько прядок вырвались на волю и спиральками падали на голые плечики с трогательно выпирающими косточками.

Тога была ей немного велика, поэтому спадала с одного плеча, а крылья за спиной нервно трепыхались, создавая впечатления, что девушка сейчас взлетит. Тут она приостановилась и посмотрела в зал выискивая куда нужно нести поднос, замерла.

Голубые глаза широко распахнулись, губы чуть приоткрылись говоря, что хозяйка прибывала в немного ошарашенном состоянии. Стаур сжал кулаки, когти впились в кожу отрезвляя болью. Он скрежетнул зубами. Девушка была готова кинуть поднос и бежать, вон, как затряслась от странностей, которые происходили в зале. Потом она встретилась взглядом с синими глазами Стаура. Дракон улыбнулся, стараясь придать своему жесткому лицу, вид милого увальня. Если б его увидела сейчас языкатая горгона не удержалась бы от хохота. Но на девушку его улыбка произвела впечатление, она улыбнулась и прямиком пошла к нему.

Драконы в зале наконец–то отмерли и стали разговаривать между собой, пытаясь не выпускать из поля зрения, истинную.

Девушка неуклюже поклонилась, застенчиво улыбнулась и стала выставлять тарелки с едой на стол. Стаур судорожно дышал, старясь не сойти с ума от её близости и не напугать. С алани нужно быть ласковым, нежным, не дай вселенная невзлюбит с первого взгляда и мучайся потом веками, отмаливай прощения. Дракон даже выдохнул с удивлением понимая, что он нашел её. Потом смотрел на удаляющуюся девушку и мечтательно вдохнул её запах, тонкий, нежный, с привкусом либрисов, которые растут на далеком Алорне.

Глава 2

Я обожаю зиму. Особенно когда сидишь в теплой комнате, пьешь чаек, закусываешь вкусной плюшкой. Смотришь, как за окном медленно падают крупные снежинки. Да, я люблю такую зиму… Но есть одно большое «Но».

Сижу я в холодной, обшарпанной комнатушке, в общежитии, в животе пусто со вчерашнего обеда, а в кошельке даже на завалящий «Ролтон» денег не наскребётся. Как ты дошла до такой жизни Алинка, хочется мне спросить себя, как?

Против воли на глаза набежали слезы. Но одним движением смахнула соленую жидкость и стала собираться на работу.

После колледжа, я вся в радужных мечтах, стала искать работу. Меня хвалили, ставили в пример, я считала, что с моим талантом двери открыты… Ага! Все смотрели в мой красный диплом художки и разводили руками, нужен опыт, и зачастую, навыки академического рисунка и живописи, станковой композиции и знания истории искусств в работе мало нужны.

Помыкалась я с год, потом другая беда, мама вышла замуж и уехала жить за границу. У нас с ней всегда были немного натянутые отношения. Она не принимала участия в моей жизни и словно ждала, когда я буду считаться самостоятельной и съеду от нее. Квартиру она продала, а так как я была прописана у бабушки, то моего мнения никто не спросил. У бабушки кроме нее в двухкомнатной квартире жил мой дядя с женой и тремя детьми, поэтому я даже не рассчитывала там остаться.

Сначала снимала квартиру с несколькими девчонками, потом нашла богом забытую комнатушку, за которую просили чисто символическую плату. Хозяйка в моем лице, наняла сторожа своей неблагоприятной жилплощади. Работать устроилась официанткой в небольшом кафе, платили минималку на которую нужно было, как–то жить целый месяц.

Я постояла перед потемневшим от времени зеркалом, задумчиво разглядывая свою рыжую шевелюру. Вот послушалась девчонок, и выкрасила свои русые волосы в рыжий цвет, теперь словно факел, отсвечиваю, далеко, что в неблагополучном районе, не есть хорошо.

Можно сказать, что я довольно миленькая, голубые глазки, стройная фигурка (чего б ей не быть стройной, на такой–то диете) и длинные, теперь уже рыжие волосы. Парни на меня засматривались, но только то. Странно, но я до сих пор не была в отношениях. Не скажу, что мне этого хотелось, но вот обидно. Даже у самой завалящей девчонки на нашем курсе были отношения, я у меня не было, и кто в такой ситуации «завалящая».

Тяжело вздохнула, схватила сумочку и потопала на работу, думами сыт не будешь. А вот о второй работе, подумать надо. Еще час тряслась в автобусе, а потом целый день беготни, недовольные клиенты, довольные клиенты, тарелки, подносы и жирный Арни. Так, за глаза мы называли нашего шеф повара, который мнил себя мешленовской звездой и любил хватать за попы официанток.  Мы ненавидели его всей толпой и дали кличку, которая в принципе ему полностью подходила. Мужчина был толстым, с вечно красным лицом. А вот голос высокий, когда он кричал, срывался на визгливый фальцет, хотелось заткнуть ему рот, чтобы прекратить этот крик, ну очень неприятный тип.

          После работы ко мне подошла Ольга, красивая эффектная брюнетка, на которой наша униформа смотрелась, как самое дорогое брендовое платье.

– Слушай Алин, ты подработать не хочешь?

– Я за любой кипеш, кроме голодовки, – сразу ухватилась за вопрос, иногда Ольга подкидывала подработку.

Шумные вечеринки, детские праздники, светские рауты, надо сказать, что платили там хорошо, главное вовремя реагировать на гостей. Один раз мне пришлось даже аниматорам помогать, когда их художник не выходил на связь. Жаль, что не удалось пристроиться, место занято.

 –  Светская тусовка, в честь дня влюбленных, романтичная мишура, мы в роли ангелов раздаем всем выпивку и закуску.

– Ну и фантазия, надеюсь там карапуза с луком не будет, – фыркнула я.

– Зря ты так, платят просто офигительно, я даже согласна тем карапузом побыть, который голенький и с луком, – Ольга рассмеялась, – настреляла бы себе мужичков получше.

Я навострила уши, как гончая или борзая, кто там след у охотников берет, но реально безденежье задолбало, хотелось наконец–то спать в теплой, уютной кроватке и есть три раза в день.

– Ты же знаешь работать я готова, –сказала успокаивающе Ольге, – но без интима.

–О господи, – фыркнула наша красавица, – куда тебе до их экскортниц, – она с превосходством посмотрела на свой выдающийся четвертый размер и потом на мою родную двушечку, которая с похудением постепенно скатывается к минусу. Мне хотелось гордо вскинуть голову, и уйти в туман, но я прикусила язык и кивнула головой:

– Работаю, — вот не до гордости, будет у меня дом, полная чаша тогда и гордость включу.

– Тогда быстро пошли, – кивнула на выход Ольга, – скоро машина подъедет.

– Сегодня день влюбленных, что ли? – удивилась я.

– Представь себе, – Ольга рассмеялась, – с нами еще мальчики будут, мне сказали, они из агентства какого–то. Я должна была с подругой пойти, но у неё сегодня аварийная ситуация, красные партизаны.

– В чем прикол, – натягивая свою курточку спросила я.

– В приглашении черным по белому, чтобы никаких женских проблем.

– Странно, – нахмурилась я, в принципе Ольге я доверяю, но что–то стало как–то тревожно.

– Да не дрейфь, – рассмеялась брюнетка, если что отобьемся, там у меня знакомый в обслуге гостиницы работает.

– А что за гостиница, – еле поспевая за коллегой спросила я.

– Алорта, – гордо сказала Ольга, словно уже там работает.

– Ого, – протянула я.

– Да, туда попасть дорогого стоит.

Глава 3

Алорта правда была наша местная достопримечательность. Зачем небольшому городу, такая крутая гостиница, было непонятно. Вот там скорей всего и повар с мишленовкими звездами и обслуга нечета нашей, все с ногами от ушей. Я поежилась, и куда тебя Алинка несет. И все равно бежала за Ольгой, и пыталась настроить себя на позитив. Если сразу, как котенка не выкинут за дверь, буду, порхать как бабочка, главное, что впереди весна, а у меня даже сапог нет, прошлогодние, клееные переклеенные уже не выдержат. С такими невеселыми думами, села в шикарную машину. Внутри пахло кожей, дорогими духами и чуть заметно сигаретами.

– И че девчонки, едем, – спросил парень и белозубо улыбнулся, – потом посмотрел на меня и перевёл взгляд на Ольгу, – а Анька где?

– Технические проблемы, – махнула рукой Ольга и сказала, – трогай.

– Понятно, – осматривая меня цепким взглядом хмыкнул парень, – ты ей объяснила на счет процентов.

– Все будет ок, – Ольга посмотрела на меня, – Алинка нормальная и понимает, что за все надо платить.

 Я тут же кивнула головой, кто находит работу тот и заказывает песню, то есть с выплаты процентик отдаем добреньким работодателям.

Гостиница слепила блеском роскоши и иллюминацией. Как ни кстати пошел снег, огромными, пушистыми комками и до служебных дверей я добежала похожая на сугроб, который моментально растаял в фойе, повиснув прозрачными каплями.

– Детишки быстро в гримерку, там костюмы, мальчики налево, девочки направо, – с хохмила представительного вида женщина в строгой, синей униформе. Мы потопали в нужную сторону.

Оказалось, что моего размера нет. Было очень обидно, но Ольга быстро порылась в своей сумочке достала бесцветные нитки, и прямо на мне чуть присборила по бокам и немного в горловине, тогу.

– Да, – протянула девушка, – декольте не для твоих прыщиков.

Рядом прыснула еще она опоздавшая, ослепительная блондинка, прикрывая рот ладошкой.

 А я что, все правда, главное работа есть и ходить в дырявых сапогах, весной не придется. Напряжение чуть спало.

Вокруг витали вкусные запахи, и живот стразу напомнил о себе болезненным спазмом. Как бы грубо это не звучало, он просил не просто есть, а жрать, прямо большими буквами. В обед, еле успела пару пирожков съесть, запивая горячим чаем. Гастрит мне обеспечен.

–Что–то они сегодня странные, – сказала одна девчонка заскочившая поправить макияж.

– Что там лениво спросила, блондинка.

– Да как сдурели, сначала все с мест подскакивали, потом назад сели, сидят… есть не едят, не танцуют…

– Ох, я надеялась опять подсмотреть, как они танцуют, – протяжно сказала блондинка, — это феерично, я вам как бывшая танцовщица говорю. Пластика, переходы, движения, завораживают, – тут она заметила меня, – о новенькая, ты чья воробушек?

– Моя, – вышла вперед Ольга.

– А Котелина, смену растишь, – улыбнулась улыбкой акулы девушка, – боишься конкуренции, поэтому замухрышку взяла, смотри тебе отчисления от нее не светят.

— Это ты зря, – сказал, покачав головой блондинка, – помнишь горничную со второго этажа, тоже вроде бы не кожи ни рожи, а ухватила себе из красавчиков.

Девушки переглянулись, усмехнулись словно что–то вспомнили.

Потом перестали обращать на меня внимания и ушли, о чем–то весело щебеча.

– Про кого они говорят? – спросила у злой Ольги.

– Местная достопримечательность, «красавчики», мечта всех девчонок, кто их видел. Никто не знает кто они, откуда они, но точно иностранцы, потому что говорят с акцентом. Вот бы одного захомутать, – девушка зажмурилась, – глаза синие синие, смотришь и утонуть боишься. Сколько не пыталась внимание на себя обратить словно не видит. Ольга встала, оглядела себя в большом ростовом зеркале, чуть натянула тогу, чтобы лучше была видна ложбинка между грудей и кивнула мне на выход.

– Ну что, пойдем уже горемыка, ты главное под ноги смотри, на таких каблуках даже мне трудно, но что не сделаешь ради красоты. Выходить в зал было боязно, я ухватила на подаче поднос и понеслась за девчонками. Ноги тряслись от голода, руки с ними в такт, поэтому шла аккуратно, чтобы не растрясти красоту на тарелках. Посмотрела на бумажку с номером стола и оглядела зал, замерев на секунду.

Это был как удар под дых, одновременно несколько десятков пар глаз смотрящие на меня и словно что–то ожидающие. Я быстро нашла стол с моим номером, при этом встретившись с глазами синими синими, как сказала Ольга, даже догадываюсь теперь про кого она говорила.

И правда красавчик. Черные волосы небрежно взлохмачены, тонкий нос, губы, сжатые в полоску. Красавчик словно злился, я быстренько расставила тарелки, чтобы не попасть под плохое настроение хозяев праздника. Что–что, а лимит оскорблений на сегодня превысил всевозможные пределы. Боюсь не выдержу и вякну чего–ни будь не кстати. И прощай сапоги, и несколько месяцев вкусных обедов. Я вздохнула и потопала на выход. Там уже стоял один из красавчиков. Волосы серебристые, глаза почти чёрные, интересный типаж, в который раз за день зачесались руки. Хотелось взять в руки кисть и творить, и это впервые за несколько месяцев.  Мужчина галантно отворил двери и рукой позвал на выход. Я опешила, но на автомате вышла в коридор, где столкнулась с Ольгой, пышущей злобой.

– Ты зачем поднос с моего стола взяла.

– А, – спросила еще не отошедшая от поступка одного из красавчиков.

– Ты взяла мой поднос, тебе ясно сказали на какие столы, ты носишь еду, – чуть не кипела от злости коллега.

Сейчас она была похожа на страшную гарпию, а свет, исходивший из приоткрытой двери, освещал лицо, рисуя тенями страшный оскал.

– Ой перепутала, – сказал я, – переживала, не посмотрела какой номер, поздно вспомнила, да, про номера столов мне говорили.

– Надеюсь этого больше не случится, – прошипела девушка и словно метеор пронеслась мимо, чуть не откинув меня на стену.

— Вот сумасшедшая, – прошептала про себя, потирая руку, которой все–таки ударилась о стену.

Потом я еще несколько раз бегала в зал, носила еду на другой стол, по сторонам старалась не смотреть. Нервы дороже. А вот в голове уже стоял портрет того, с синими глазами, почему именно его, а не того, кто дверь открыл… не знаю, но эти глаза не отпускали. Притягивали взор и хотелось еще раз погрузится в синеву, словно бездну.

Тьфу на тебя Алина, успокоила сама себя. Чего ты губы раскатываешь, смотри какие тут красавицы ходят, словно их на специальном отборе выискивали. Высокие, стройные, грудастые, со всеми этими выемками и изгибами. Я вздохнула и потащила тяжелый поднос на кухню, столько еды не доели, украдкой оглядела зал, чуть не споткнулась. И быстро выскочила за дверь… не помню, как бежала до кухни и как ставила поднос. Перед глазами стоит картинка из множества глаз, устремленных на меня. Черт побери я брежу. Чего им всем на меня пялится. Я быстро оглядела свою тогу и даже крылья извернувшись осмотрела. Нет ни пятен, ни дырок…

–Тебе все показалось, – прошептала про себя как мантру, они не могли всем залом на меня смотреть. Ведь не могли?! Рядом пробежались стайкой девчонки, о чем–то возбужденно переговариваясь.

– Ты это видела? – услышала голос одной.

– Ага, первый раз так, и главное на кого смотрели, что они на ней увидели.

– Я так скажу девчонки, хрен их поймешь, что им еще надо, то горничная какая–то, то эта… непонятное, то ли девочка то ли птичка.

Потом они удалились, и я больше ничего не услышала.

Глава 4

Гостиница была большая, я примерно понимала, где нахожусь и где наша раздевалка, поэтому руки в ноги и потопала на выход. Что–то мне не нравилось во всей этой суматохе. И красавчики, их подозрительные переглядывание, словно секта какая–то.

– Ты чего тут затарилась, – спросила блондинка, имя которой у меня сразу вылетело, – пошли они танцевать будут.

– Мне б в раздевалку, – попросила я.

– Не выдумывай, быть на таком празднике и не увидеть их танцев, поверь это прекрасное зрелище.

То, что это будет зрелище я поняла сразу, потому что красавчики, а их было около тридцати все стояли в только им понятном порядке возле сцены. Зал был большой, высокие потолки, сцена, на которой стояли музыкальные инструменты. Возле сцены танцпол на котором в другие дни, скорей всего проходят местные вечеринки с танцами. Я аккуратно встала около стены и выглянула из–за спин тихо перешёптывающихся девушек. Столпились в небольшом коридорчике со служебного входа, потому что остальные гости красавчиков, в которых с удивлением узнавала некоторых известных личностей, стояли недалеко от столиков и смотрели с интересом на замерших мужчин. Я выглянула из–за спин девушек и постаралась стать так, чтобы было видно. Красавчики словно почувствовали, что я смотрю на них и резко подняли все головы. Чувствовалось, что каждый из них напряжен, в одно мгновение, резкий топ ногой и все перемещаются в другое положение. Если честно я даже не заметила, как они это сделали. Замерла чтобы не пропустить ничего из того, что увижу. А потом случилось вообще непонятное.

Откуда–то полилась музыка, она была странной ритмичной, словно марш на параде, красавчики меняли позы сначала непонятно, потом я поняла, что все закономерно, словно вырисовывают определённую фигуру, музыка наращивала темп, а мужчины двинулись так плавно, хищно, перетекая из одной позиции в другую и словно продвигались в нашу сторону. Девушки рядом всполошились. Некоторые даже чуть отпрянули, потому что идущие волной красавчики представляли зрелище, от которого спирает дыхание.

Сверкающие глаза, плавные движение в какой–то момент я подумала, что сошла с ума, потому что мне казалось вокруг тел я вижу сияние. У каждого свое, состоящее из мелких звездочек, притягательное, живое, мерно мерцающее сияние. А потом все резко закончилось. Красавчики застыли и посмотрели в нашу сторону. Некоторые девушки не выдержал и ахнули, а у меня в ушах гул и в глазах темнеет. Видимо я все–таки потеряла сознание, потому что в следующий момент почувствовала, как меня несут на руках. Мерное покачивание, было приятно, меня некогда не носили на руках. В детстве не считается, я не помню.

Меня положили на кровать, мягко прогнулся матрас. Тишина. Я пыталась выплыть из своего непонятного состояния и не могла, сознание плавало, укачивало, баюкало заставляя погружаться в манящую темноту.

– Зови её, – раздался рядом грубый голос, – зови Стаур.

Кто–то взял меня за руку, погладил запястье, я ощутила, как его коснулись мягкие губы, поцелуй. Мне целуют руку! Хотелось открыть глаза и посмотреть кто это, надеюсь это тот с синими глазами. Темнота не отпускала.

– Алани, иди сюда, – послышался другой голос, – руку опять поцеловали, ты нужна мне, сердце мое.

– Это не мне, – думала я, – меня зовут не Алани, а Алина.

Стало обидно, хотелось, чтобы тот, кто целует руку говорил такие нежности мне. Он шептал, что я красивая, что он будет носить меня на руках, а я горько плакала внутри себя, потому что все слова были так приятны и не мне.

– Алани, если ты не проснёшься, я уйду за тобой, мне не зачем больше жить.

Потом что–то произошло, и я услышала еще голос, старческий и даже дребезжащий.

– Глупцы, – голос еще пытался кричать, но видимо сил кричать у него не было, – будить спящую силу, на планете, вы убийцы, я вас всех в порошок сотру, если мы её потеряем. Следующего перерождения может не быть, идиоты, планета на грани коллапса, нам нельзя сейчас терять истинных.  

Потом меня словно встряхнули и стало плохо, голова закружилась, и я открыла глаза. Сначала ничего не видела, все расплывалось, потом проступили очертания люстры на потолке, перевела глаза вбок. Рядом сидит и держит мою руку синеглазый, и стоят двое пожилых мужчин. Один похожий на синеглазого, второй с черными глазами, в которых клубилась тьма. Я отвернулась. «Ты сошла с ума Алина», – вынесло вердикт сознание.

– Алани, – тихо позвал синеглазый, – как ты себя чувствуешь?

– Вы меня с кем–то путаете, – тихо сказала ему стараясь не смотреть в глаза и пытаясь вырвать руку из его захвата, – меня Алина зовут.

– А я Стаур, – тут же сказал мужчина и руку мне не отдавал, наоборот наклонился и опять поцеловал запястье. Я замерла со страхом разглядывая непонятного мужчину.

– Вы зачем мне руку целуете, – с ужасом стала придумывать себе страшилки.

Это точно сектанты какие–то, наверно я для жертв нужна, сейчас каких только шизиков не повылазило.

– Хочу целовать, – сказал синеглазый и улыбнулся, сверкнув крепкими белыми зубами с выделяющимися клыками.

Я даже про вампиров подумала, обрывая свою зарождающуюся истерику.

– Мне нужно идти, – голос предательски дрожал.

– Оставь в покое девочку Стаур, ей и так от вас досталось, дуболомы, я подниму вопрос о вашем поведении в совете. Еще один выкрутас и вылетишь вон, не поможет Перион.

Я уже наконец–то вырвала руку у синеглазого и на трясущихся ногах попыталась сбежать.

– Я провожу, – мягко сказал Стаур, – не бойся меня Алани, никого не бойся.

– Я не Алани, – выскользнула из комнаты, нужно бежать и замерла, не зная куда идти.

– Видишь, ты не знаешь куда идти, – словно прочитал мои мысли мужчина, мягко подхватил за руку, – я помогу. Тебя наверно надо довезти до дома. Я довезу.

– Сама доберусь, – не стала вырывать руку, голова подозрительно кружилась. «Это все голод», – подумала про себя, нужно поесть и все будет хорошо. Я не хотела смотреть на синеглазого, не потому что боялась, вернее боялась, но не его. А то, что вижу. Вокруг его головы все еще сверкала и переливалась непонятная субстанция. Это было красиво, потрясающе и хотелось потрогать её руками чтобы убедится, что не брежу.

Тем временем мы оказались возле раздевалок. Там это произвело фурор.

– Бери вещи, – мягко подтолкнул меня к раздевалке Стаур и улыбнулся. Да что он ко мне прицепился, хотелось вспылить и прогнать его прочь, а когда увидела злющий взгляд Ольги из открытой двери, захотелось вообще самой бежать без оглядки. Но я расправила плечи и насупилась, как мне казалось злостно. Конечно, представляла, как смешно выгляжу со стороны. Огромный мужик, мечта всех красавиц, сейчас жмущихся по стенкам, и я, мелкая козявка, с воинственно торчащими в разные стороны волосами. Поневоле на губы пришла улыбка, от чего синеглазый расцвел сам, ловя мой взгляд. Мне даже показалось что он качнулся ко мне и быстро шмыгнула в комнату, хлопнув дверью перед его носом.

Девушки зашубуршились, каждая по своим вещам, лишь одна блондинка довольно дружелюбно похлопала по плечу:

– Тебе повезло, будет у тебя теперь все что ты хочешь.

– А что я хочу, – ошарашенно посмотрела на девушку.

– А это уже сама решай, бывай, удачи.

Девушка цокнула языком посмотрела на Ольгу чуть приподняв одну бровь и вышла из комнаты:

– Ты это специально, – вдруг раздался рядом, голос коллеги, – я же сказала, что синеглазый мой, ты специально перед ним в обморок упала.

– Что, – удивилась я, – Ольга я не знаю, что со мной было.

– Зато я знаю, – девушка, не обращая внимание на других наступала на меня, – знаю, что ты тварь, которая ни перед чем не остановится, пригрела змею на груди.

Я шарахнулась от руки, которая прошлась совсем рядом с моим лицом. Быстро ухватила свою сумку и стала переодеваться. Под общее молчание выскочила наружу, хотелось плакать. Было обидно.

Синеглазый оторвался от стены, к которой прислонился, оглядел меня с ног до головы. Хотелось крикнуть ему в лицо, чтобы отвалил, одни проблемы от него. Но ехать домой надо было, Ольга навряд ли поможет, теперь даже непонятно отдадут ли мне деньги за работу.

– Алани, пошли отвезу тебя, – сказал он когда я пошла на выход.

– Если ты хочешь выйти наружу, то не туда идешь, – сказал в спину мужчина.

Я развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла назад.

– Меня зовут Алина, – буркнула под нос.

– Я знаю, – сказал он и почувствовала, что он улыбается, сдержала в себе ответную улыбку.

Ну не могу я грубить ему, если он мне кажется странным со своей Алани и улыбками, то я сама такая же странная, хочется просто смотреть на него и тоже глупо улыбаться.

– «А если это влюбленность» – подумала про себя и чуть не остановилась.

Я никогда не влюблялась. Сначала переживала, считала себя ненормальной, потом перестала переживать. Я чувствовала, писала картины, которыми восхищались, по крайней мере хвалили преподаватели. А теперь понимаю, что чувства, которые одолевают совсем непонятные.

Как проявляется влюблённость. Попыталась вспомнить своих подружек по колледжу, которые говорили о любви, как они описывали свои чувства. Пропадая в своих мыслях, даже не заметила, как очутилась в большом автомобиле. По маркам я не разбиралась, для меня все машины делились на большие и маленькие, синенькие красненькие. Вот Ольга наверно знает марку автомобиля, скорей всего она и сколько стоит такая машина знает.

За руль сел Стаур, странное имя, точно иностранец. Мужчина улыбнулся мне что–то нажимал по кнопкам.

– Замерзла, – спросил он, – сейчас будет тепло.

 Машина тихо загудела, мягко тронулась. Я совершенно не ощущала, едим ли мы.

– Скажи свой адрес, – попросил Стаур, я назвала.

Ехали молча, я боялась разговаривать, а мужчина просто смотрел на меня иногда и улыбался. Блаженный какой–то, но какой красивый блаженный. Так хотелось схватить краски, кисти и уйти в нирвану, воплощая на холсте свою мечту. Я всегда так делала, когда чего–то не могла получить, будь то простая сумочка из дорогого магазина или поездка на море. Море на холсте успокаивало, а мой портрет с сумочкой говорил, что не так–то сильно она мне нужна.

Стаур помог выйти из машины, я вежливо попрощалась и потопала в дом. Чувствовала на спине его взгляд, так хотелось обернуться, но я шмыгнула за дверь и побежала быстро по лестнице. Потом долго смотрела в окно, как он стоит у машины, смотрит на мое окно и не уезжает. Я уже помылась и собиралась спать, завтра опять на работу, а он все еще стоял.

– Ну и стой, – демонстративно задернула шторку и легла в холодную кровать.

Глава 5

Заснула быстро, что было редкостью. Только закрыла глаза, уже сплю. И утро наступило так же быстро. Утренний ритуал по сборке на работу всем понятен и знаком. Автобус, кафе. Заспанные посетители, которые любят перед работой зайти на чашечку кофе, злющий Арно, визгливо отчитывающий новенькую девочку.

«Вот и кончилась твоя сказка, Алани»– вырвалось против воли. Мимо прошла Ольга, сильно задела меня локтем. Девушки, с которыми раньше нередко по утрам пили чай и разговаривали о проблемах, странно косились и ушли от меня в другой угол, пить чай. При этом Ольга демонстративно хмыкнула. Я меланхолично мешала в стакане сахар и думал, что даже сказка на один вечер, все равно сказка. Меня носил на руках принц, целовал мне руки, довез домой.

«Буду вспоминать только хорошее», – решила про себя. Потом был серый день, который плавно перетек в серый вечер. С работы уезжала на автобусе забитым битком, кто–то наступил на ногу, от чего ныли пальцы. В подъезде было странно темно. Нет здесь всегда темно, но сегодня особенно. Даже на верхнем этаже вывернули лампочку, которая хоть немного освещала лестницу.

 В следующую минуту меня ошеломил сильный удар об стену. Сначала не было больно. Все происходило так быстро, что я не успевала понять, как упала на замызганный пол, как по телу прошлись чьи–то твердые сапоги, ломая ребра и отбивая внутренности. Вот потом пришла боль. Страшная, от которой я не могла вздохнуть.

– Ладно хватить, – услышала я голос Ольги, – а то прибьете еще.

– А че так быстро, – запыхавшийся голос парня, который подвозил нас к гостинице, – я еще малыша хотел выгулять.

– Дебил, – отрезала девушка, – мне кажется ты ее сильно бил, смотри, чтоб кони не двинула. Малыша в другом месте выгуляешь.

Я стонала на полу не в силах двигаться. Любое движение причиняло боль. Было страшно.  Когда немного пришла в себя, тихо поднялась, периодически останавливаясь пошла в свою комнату, благо на нужном этаже. Свет в комнате показался ярким, прикрыла глаза, в которые пришли слезы. Они катились по щекам горячей волной, было плохо, тошнило.

Почувствовала во рту вкус крови. Телефон в кармане был безжизненным, огромная трещина пересекала дисплей, стало еще хуже. Почему это происходит именно со мной?! Посмотрела на забытый в углу мольберт с белым холстом. Я так не решилась написать картину, то времени не было, то вдохновения. Стоять было больно. Я сняла холст и вытащила с сумки с красками палитру. Когда я пишу, то вся жизнь вокруг замирает. Я почти не чувствую боли, тело словно онемело, вожу кистью по холсту, оживляя свою мечту. Оказалось, моя мечта имеет синие глаза и ласковую улыбку.

– Алани, – слышу громкий крик, Алани, где ты?

Я слышу крик и думаю, вот и галлюцинации начались. Дверь слетает с петель и ко мне бежит он, синеглазый Стаур.

– Алани, – шепчут его губы, он поднимает меня с пола и куда–то несет.

– Меня зовут Алина, – пытаюсь в который раз сказать синеглазому, но тьма опять накрывает меня с головой.

                                                 ***

Стаур не находил себе места. Ему хотелось поехать и забрать свое сердце из того места, где он вчера её оставил.

– Успокойся, – строго сказал ему Перион, – хочешь схлопотать от Совета. Сначала с ней поговорят те, кто лучше разбирается в психологии. Ты что собрался её сказать. Я дракон, а ты моя истинная. И что она подумает после твоей речи.

– Все можно доказать, – вспылил Стаур, – и кто я, и что тут происходит.

– Она сейчас простая человечка, её силы спят. Ты знаешь, что истинных нельзя вывозить с Земли, они могут погибнуть, мы многое перепробовали, но они не выдерживают, сила возвращается к ним, а в их телах стоят блоки.

– Зачем ты мне это рассказываешь, – буркнул дракон.

– По крайней мере ты успокоился, – улыбнулся Перион рассматривая своего отца. Таким Стаура он еще не видел. Мечущимся, несчастным, этот опыт дорогого стоит.

– Я чувствую, что нужен ей, – вдруг сорвался с места дракон, – Перион, это зов.

Перион весь подобрался и стал звонить тем, кого послали следить за «древней». Выслушал доклад, что она зашла в дом и нахмурился, отец не стал бы так переживать, с другой стороны, у него раньше не было алани. Надо же, Перион еще раз вздохнул, отец нашел свое сердце, когда Периона не станет, он уже не будет одинок.   

Стаур гнал машину не разбирая дороги, ему было плохо, кружилась голова, болела грудь, сердце буквально выпрыгивало из груди. Он ворвался в ее комнату сорвав с петель дверь и когда увидел всю в крови, избитую, думал умрет там, возле нее. Алани крепко держала в руках белый квадрат и не отпускала. Стаур бежал сначала к машине, потом уложив ее на сидения несся в больницу.

 Его еле уговорили сидеть в зале ожидания. Дракон был зол и пытался пройти в операционную, лишь окрик Периона который примчался на звонок следящих, немного умерил его пыл.

– Вы не получите её, – жестко сказал синеглазый, и Перион понял, что это не блеф, Стаур все сделает, но к девчонке теперь не подступишься.

Из операционной вышел врач, увидел Стаура, который сразу подошел к нему с тревогой в глазах.

– С вашей женой все хорошо, вы успели вовремя, сломаны пару ребер, ушиб внутренних органов, сотрясение мозга. Мы еще её понаблюдаем, но сейчас могу сказать, что с ней все хорошо она спит.

Доктор уже хотел уходит потом вспомнил что держит в руках:

– Ах, вот это наверно ваше, – и передал Стауру картину, которую не выпускала Алани. На белом холсте был нарисован он. Набросок был хорош. Удалось подметить и жесткий профиль, и мягкую улыбку так не свойственную ему. Стаур сжал зубы, так что заскрипела эмаль.

– Их найдут и накажут, по закону, – сжал руку отца Перион, – не твори глупостей.

– Иногда я жалею, что мы не можем, некоторых из них уничтожить.

– Не тебе решать, – хмуро сказал Перион и ушел.

Глава 6

Я проснулась от лучей солнца, которые слепили даже через закрытые веки. Полежала, чуть–чуть прислушиваясь к телу и не найдя сильной боли открыла глаза, чтобы встретится с синими глазами Стаура.

– Опять ты! – не выдержала я.

Рядом кто–то неблагозвучно засмеялся, прямо громко так, в голос. Я неудобно повернулась набок, чтобы увидеть красивую девушку. У нее были длинные сверкающие на солнце волосы, зеленые глаза, которые могли поспорить по красоте с глазами Стаура и довольная улыбка.

– Ты не пуп Земли Стаур, наконец–то, а то достали все эти пляски вокруг тебя.

– Мелкая! – угрожающе нахмурился Стаур, но той было совершенно по барабану и злой мужчина и лежащая оторопевшая от сцены я.

– Так некогда мне, – тут же перешла на деловитый тон девушка, — вот зелье, чтобы пила по капле каждый день. Восстановит ауру, которую эти драконы тебе повредили своими плясками, надо ж додуматься ритуальный танец исполнять, вызывать древних на Земле, чудики.

– Слышал бы тебя Совет, – попробовал перебить девушку Стаур, – но встретившись взглядом с светловолосой, заткнулся, – понял…

Я во все глаза смотрела этот балаган и понимала, что совсем ничего не понимаю. Какое зелье, какие драконы. Оглядела больничную палату. Я точно в больнице, только вот узнать бы что не в той, где мягкие стены.

Девушка по–простому уселась на кровать и стала меня рассматривать.

– Худющая какая, ты что её голодом моришь, – усмехнулась, когда Стаур скрипнул зубами.

Интересно, кто она, что имеет такую власть командовать таким как Стаур.

– А вы, собственно, кто? – не выдержала я осмотра.

– Правнучка этого старого ко… – она кашлянула, – я его правнучка.

– Вы шутите? – спросила с опаской.

– Нет, – покачала головой девушка, скажи ты как хочешь, чтобы тебе рассказали, все сразу или потихоньку понемногу.

– Желательно все сразу и с подробностями, – тут же выдала я.

– Наш человек, – удовлетворенно сказала девушка, – но рассказывать тебе будет вот этот мужчина, он очень заинтересован чтобы ты поскорее все узнала и стала его Алани.

– Меня Алина зовут, – в который раз стала отнекиваться от нового имени.

– Приятно познакомиться, Елена, или Отага, Лоутар, Зуллор, я горгона, раньше жила здесь на Земле, это я виновата в том, что сюда притащились драконы. Ты пока молчи, – предостерегла она меня, – слушай.

И тут я увидела нечто, её волосы, лежавшие до этого сверкающей волной, взметнулись ввысь и словно змеи принялись извиваться в воздухе.

— Вот поэтому я горгона, – хмыкнула девушка, – ну хватит, красуются они.

– Ты можешь говорить как–то мягче, – вызверился на горгону Стаур, она еще не отошла после операции.

– Еще немного и все нормально будет, – вздохнула горгона, ну жрет силу Земля, полрезерва на какую–то лечилку потратила.

Стаур смягчился и обратился ко мне:

– Как ты?

Я еще под впечатлением от увиденного:

– А можно мне вас нарисовать? – спросила я у девушки.

Не все же вам меня ошарашивать, усмехнулась про себя на удивленные лица. По крайней мере в палате я не одна, со мной горгона и дракон и никаких банальных Наполеонов.

– Рисуй на здоровье, – согласилась девушка, потом дракону, – давай портал, мочи нет, тянет паразитка, – потом опять повернулась ко мне, – ты его сразу не гони, он хоть и придурок иногда, но надежный, выслушай хотя бы.

Я кивнула головой. Стаур что–то пошептал, и тут же сверкающая арка встала перед девушкой. Она помахала мне рукой

–Если что заскакивайте на Алорн, покажу вам Гондальфу,– и вошла в сверкающее чудо, которое сразу захлопнулось рассеиваясь сверкающей пылью. Я сглотнула.

– Алани, – позвал дракон, – не обижайся на Елену, у нее тяжелая судьба.

– С чего ты взял что обижаюсь, – внимательно посмотрела на мужчину, – если ты дракон, значит летаешь.

Немного обалдев от моего вопроса Стаур кивнул.

– Я хочу полетать, – сразу выдала свое желание, а что…

– Когда–нибудь я тебя покатаю.

– И нарисовать хочу, – еще больше воодушевилась я, – дракона.

– И нарисуешь, – дракон медленно подкрадывался ко мне.

– А кто такая Алани, именем которой ты меня зовешь, – спросила я его.

– Алани, значит сердце, душа, жизнь, истинная любовь дракона.

– Ты хочешь сказать… – я замерла, не в силах противостоять его взгляду.

Наш поцелуй был нежным, приятным, это не было похоже на слюнявые поцелуи, которыми решали наградить меня одногруппники, и это было прекрасно.

Где–то внутри меня просыпались чувства. Я уверилась, что да, я влюбилась и сейчас мне совершенно было плевать, и на то, что мой избранник дракон, и на то, что я знаю его несколько, дней и на все остальное мне было плевать. Потому что внутри горели, разгорались и плавились мои первые чувства.

–Это как чудо, – рассматривая лицо Стаура сказала я.

Он забрался на кровать, и я только удивлялась почему к нам до сих никто не зашел. Я проводила пальцем по его носу, вычерчивала губы, которые только что целовали меня. Дракон же прижимал к себе мое тело, завернутое в одеяло, стало даже смешно, ему кажется, что мне холодно.

– Что чудо, – спросил мой любимый.

– Я не могу поверить в чудо, – серьезно глядя в синие глаза, сказала мужчине, – всего этого не было три дня назад, а мне кажется я знала тебя всегда.

– Поверь в чудо Алани! – прошептал мне в губы Стаур и поцеловал.