Несколько лет подряд мы ездили в горы – на кислые источники в Карачаево-Черкесию. Это было сложно для меня и невероятно интересно. Сами эти воды мне как таковые нужны не были. Я преследовала иную цель. Мне очень хотелось в знойном южном августе окунуться в холод. Настоящий, чтобы пробирало до костей и пар со рта. И все твои знакомые дома изнывают от жары, а ты стоишь на снежнике, и твои пальцы немеют от снега. Вот это манило меня в те места больше, чем сама вода, которая и не особенно, на мой взгляд, была вкусной. Про пользу я не знаю, поэтому и сказать мне тут нечего. Я всегда больше любила впечатления и ощущения происходящего момента.
Мне нравилось наблюдать за людьми, их лицами. Больше всего любила прийти на сами источники, забраться чуть повыше на гору и сидеть смотреть на все вокруг свысока. Как народ копошиться у источников на единственном ржавом пяточке. Кто пьет, кто ноги отмачивает, кто горы бутылок себе наливает, надеясь сохранить все это добро, подливая в каждую бутылку по глотку некоей воды Нарзана. Она словно святая всю остальную воду делает сохранной долго. Тут главное верить, так ведь? Там где вода с названием «ухо», «нос» и «глаза» очередь. Там пить не надо. Там в ил погружают пластиковую трубу и к дырке подставляют тот орган, который указан на камне и ждут выхлоп газа из горных недр. Газ вышел, обжог тот же глаз и человек довольный отходит, уступая место новому «пациенту». А я за всем этим наблюдаю с пачкой сухариков в одной руке и водой, непонятно какой в другой. Меня поит муж. Он когда приносит очередной стакан, говорит.
— Это от желудка пей, сейчас принесу от печени.
И я довольная жизнью, что теперь у меня нет желудка, скоро избавят от печени, а там и от головы с селезенкой, жую свои сухарики и любуюсь панорамой.
Жизнь моя не богатая на приключения компенсирует пытливый ум и воображение богатыми впечатлениями. И как говорится в таком случае. А дело было так!
Чтобы дойти до кислых источников надо преодолеть ряд долин. Все они живописные и сильно отличаются друг от друга. Очень трудно идти и невероятно красиво. Входишь в очередную долину и словно в новый мир попадаешь. И как раз, не доходя до самого последнего и самого крутого подъема, если сдать влево и перейти речушку можно напиться уже из одного источника. Его название – «Мужская сила».
Кто-то однажды догадался тут установить три камня в узнаваемой многими последовательности и…паломники это место заполонили не зарастаемой тропой. Нет мужчины, которому бы не хотелось эту силу сохранить, вернуть, оживить, подбодрить, укрепить и так далее и так далее.
И вот сижу я на камушке ножками болтаю. С печалью в глазах смотрю, что мне туда наверх, а все тело уже устало. А жара припекает, и идти надо, все мои уже там. Я вечно в хвосте. А рядом ручеек так сладко журчит и маленькие бабочки с голубыми крылышками на мокрую землю садятся и тоже охлаждаются.
Подошли два паренька и такие не к источнику сразу, а мимо. Я глазками сразу за ними шмыг. Это что-то новенькое, где кружки? А нет кружек и стаканов тоже нет. Один деловито осмотрел моих голубых бабочек и достал сачок. Второй достал странного вида тонкую и длину трубку. О, как я не пожалела, что задержалась. И давай эта развеселая парочка гоняться за насекомыми. Тот, что с сачком поймал козявку и прижал сачок к земле. А второй трубку вставил в отверстие и ртом давай сосать воздух. После конец трубки опустил в большую пластиковую банку и выдул. Я ничего подобного в жизни не видела!
— Вы что ботаники?! – ошарашено выдала я, даже не поняв, что заговорила. Так впечатлила меня парочка.
Парни словно очнулись и меня, наконец, заметили. Один прочистил горло и недовольно скривился. Второй поправил кепку, снова расправил свою трубку и ответил.
— Мы! Би-о-ло-ги. А ни какие - то там ботаники!
— Вау, - выдохнула от полного восторга.
Никогда не видела в живую биологов! А тут сразу два экземпляра. Один прыщавый, второй очкастый. Оба худые с торчащими носами и ушами. Все атрибуты юного двадцатилетнего возраста были при них.
— А что вы делаете? - никак не могла отстать от них я.
Тот что с сачком и прыщами оказался более заносчивым и отвечать мне не собирался. Он презрительно фыркал и делал вид, что ловит он там козявок в траве, не переловит. Зато второй парень в очках и кепке оказался словоохотливее и поведал мне любопытной тетке. А я, скорее всего в свои тридцать, именно такой им показалась. Что он студент выпускник. А это его друг он окончил институт в прошлом году. И чтобы защитить диплом ему надо найти и описать неизвестное до этого насекомое. А друг ему помогает и они решили, что именно тут они и отыщут неизвестное доселе насекомое.
Я слушала с открытым ртом. Так мне все понравилось, и парень понравился, что и мне захотелось им помочь. И так как они пришли с той стороны откуда и я, то ничего лучшего я не придумала, как послать их на самый верх к пятаку источников.
— Так тут вы ничего и не поймаете, - протянула руку в нужном направлении, - вам туда надо. Наверх к самым источникам, там столько насекомых! Уж точно нужное найдется.
Студент в очках заинтересовался.
— А что там?
— Сартир там! – на полном серьезе ответила, - там гауно аж наружу полезло уже давно. И там целый парадайз для вас. Соси не хочу. Уж из того разнообразия вы точно найдете неизвестную какую-нибудь муху точно!
— Мы там уже были, - прогнусавил прыщавый бывший студент и встал.
Встала и я. Ну нет, так нет, подумала я и пошла все же покорять последний рубеж перед источниками. И целый день я была под впечатлением от этих студентов и их занятия. И все думала, чего это прыщавый так насупился, обиделся? И мне дошло! Я назвала их ботаниками. А это наука о растениях. А они же биологи! Эти по живности. И так мне смешно стало. Они оскорбились! Обиделись, что я их ботаниками назвала это раз. И этого мало мне было, я им еще и предложила поелозить сачком по тому, что вытекает из нужника на источниках в поисках неизвестного насекомого. Рассказала своим в лагере, оборжались все. А мне тоже было немножко смешно и неловко, и смутилась я. Все - таки биологи – не ботаники.
