Бывают такие моменты, которые полностью меняют наши жизни. Одним из них стала гибель Энжела. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти мою. Прошло уже больше недели, а я все не могу поверить, что нет рядом этого светловолосого ирлинга. Я уже никогда не услышу его спокойного голоса и не увижу урагана чувств в его глазах.

Рожденный рабом, Энжел никогда не жил для себя. У него не было счастливого детства и родительской любви, которая так согревает наши сердца. Лишенный этого, ирлинг никогда не имел душевных привязанностей и не испытывал настоящих искренних эмоций. Он вообще не знал, что такое жизнь.

Я часто вспоминаю момент нашего прощания. Тогда я заметила, что он начал проявлять искренние эмоции. Однажды Деймон сказал, что именно я смогу помочь Энжелу с этим. Неужели я справилась? Неужели сделала это? Только вот как? Тогда это было неважно. Главное, что ирлинг возвращался в свой мир свободным и умеющим чувствовать. Тем более несправедливой казалась эта смерть, когда я прижимала к груди его бездыханное тело — у него ведь только появился шанс на настоящую жизнь.

Сердце разрывалось от боли. В тот миг мне казалось, что оно готово остановиться вместе с сердцем моего спасителя. Однако предложение посланника я отклонила — я должна испытывать боль, должна испытывать вину.

В какой-то момент в моей груди загорелась надежда спасти Энжела. Это ведь волшебный мир. Здесь должно быть возможно все. Именно это позволило мне не сломаться и, призвав на помощь свои способности, заключить ирлинга в магический кокон.

Тогда я действовала интуитивно и наблюдала, как мои чары окутывают Энжела и заключают его в своеобразное облако, которое парит в метре над землей.

Прямо с поля битвы я отправилась в храм богини Эмилии. Там я сделала то, чего не делала никогда — молила ее о спасение ирлинга. Я готова была на все, что бы она ни попросила. Только богиня так и не ответила, оставшись равнодушной к моим мольбам.

Я отказалась продолжать путь по направлению к моему замку как минимум до того момента, как у меня получится вернуть Энжела. Мы остановились в достаточно большом городе, который располагался неподалеку от места сражения. Пытаясь найти нужную информацию, мы перерыли все книги в городе, отыскали лучших магов, даже думали поговорить со старейшинами — но увы, тщетно. Каждый день я умоляла богиню о прощении и о том, чтобы она спасла ирлинга или хотя бы подсказала, как это сделать. Только вот ответом всегда было молчание.

Эмилии было плевать на мои просьбы.

Откинув очередную бесполезную книгу, я прикрыла глаза и помассировала виски. Голова ужасно болела, не позволяя мыслить здраво. Дни утекали, а у нас не было и намека на то, как спасти Энжела. Мне приходилось нелегко — с каждым днем надежда угасала, и было все сложнее справляться с эмоциями.

— Ты должна отдохнуть. Когда ты последний раз нормально отдыхала?

Ксан устроился в кресле напротив меня, лишь большой деревянный стол разделял нас. Я окинула взглядом просторный кабинет со множеством разных шкафов и полочек, всюду лежали книги. Большую часть книг я уже изучила, потратив на это кучу времени. Мой стол тоже был завален различными книгами и старинными рукописями, которые нам удалось приобрести в городе. На работу со всем этим и походы к тем, кто, казалось, мог помочь, уходило слишком много времени, и я действительно не помнила толком, когда последний раз отдыхала.

— Как себя чувствует Мет?

Как же я была рада, что в той битве он выжил. Ранение и правда было серьезным, но благодаря Дику, который вовремя принес эльфа к лекарю, Мета удалось спасти. Лишь на второй день он пришел в себя и рассказал, что произошло после нашего исчезновения в портале.

Вместе с полковником и его людьми они искали любые следы, которые могли бы указать на то, кто напал и куда мы исчезли. Только вот следов, как и в прошлый раз, не было совершенно.

В один из дней им удалось наткнуться на оборотня, который якобы знал мага, способного помочь в поисках. Для встречи с магом пришлось направиться в город, который располагался в нескольких днях пути. Именно по дороге на них и напали.

— С ним все хорошо. Мет полностью здоров. Они с Диком добыли еще несколько книг, но не уверен, что там будет что-то полезное.

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыла глаза, понимая, что, скорее всего, он прав.

— Что-нибудь известно о маге, который им мог помочь в поисках нас?

— Маг с таким именем никогда не проживал в городе.

— А оборотень? Солдатам полковника удалось найти хоть что-то о нем?

Ксан покачал головой, и я хмыкнула. Глупо было надеяться на другой ответ.

Как же я устала от всего этого.

Утро следующего дня встретило меня ярким солнцем и прекрасной погодой. Только это совершенно не поднимало мне настроение. Со дня смерти Энжела я потеряла сон. Кошмары не дают мне покоя. Стоит мне заснуть, и я снова и снова вижу, как Энжел умирает у меня на руках.

Я перестала узнавать себя в зеркале — мне нелегко было видеть бледную, осунувшуюся девушку с огромными синяками под глазами. Поглощенная спасением ирлинга, я совершенно забыла о себе. Окружающий мир стал мне безразличен, впрочем, как и собственное состояние. Лишь спасение Энжела было для меня действительно важным.

Раздался тихий стук в дверь — на пороге моей комнаты с подносом в руках стоял Мет. Последние пару дней он каждое утро приносил мне завтрак, чтобы я успела позавтракать прежде, чем вновь возьмусь за поиски.

— Спасибо, Мет.

Поставив поднос на столик, он собрался уйти, но неожиданно для себя я его задержала. Только сейчас я обратила внимание, что изменилась не я одна. Поглощенная своим горем и поисками, я совершенно не обращала внимание на Мета. За все время, прошедшее после того, как он пришел в себя, мы практически не разговаривали.

Мет изменился. Он больше не походил на того восемнадцатилетнего наивного мальчишку, которого я видела прежде. Благодаря тренировкам его фигура больше не казалась щуплой. Черты лица изменились и будто стали грубее, а в глазах я больше не видела счастливого блеска. За короткий срок Мет, казалось, повзрослел на несколько лет.

— С тобой все хорошо?

— Да. Все хорошо, Лия.

Я смотрела, как за эльфом закрывается дверь, понимая, что последние события изменили каждого из нас.

Мы все, только каждый по-своему, переживаем свалившееся на нас горе.

Мы все расплачиваемся за выбор, который я когда-то сделала.