Ведьма! Ведьма! Слышишь вой?

Это он идет с косой!

Темной ноченькой придет,

Жизнь твою он отберет!

Если хочешь жить – беги! 

                                   Только честь уж сбереги!

Не оглядывайся! Брысь!

Лишь в тумане растворись…

Пролог

Мы никогда так сильно не ругались. Конечно, мы не идеальны, и скандалы время от времени случались, но чтобы так… Я просто не знаю, что произошло с Никитой. В него словно бес вселился! А ведь все началось так невинно, я бы даже сказала, случайно…

Мы были у друзей, когда кто-то предложил поиграть в обычную, на первый взгляд, игру. Мы передавали бумажку с помощью губ, когда один из парней, который передавал листочек мне, выронил его. Не знаю, специально или нет, но игра была нарушена, а, следовательно, мы должны были поцеловаться. Я не хотела этого делать, но друзья надавили на меня, стали поднимать на смех… Я взглядом просила помощи у своего парня, но он лишь смотрел на меня. Он позволил мне принимать решение. Меня больно кольнула такая реакция. Неужели ему все равно? Неужели плевать? Неужели ради друзей он мог пожертвовать мной? Он мог сказать свое твердое «нет». Но не сказал. Мог защитить меня. Но не сделал этого. И мог не винить во всем меня. Но не стал.

В нужный момент Никита проявил слабость, а теперь шишки получала я…

Он с силой прижал меня к стене, и я почувствовала, как сильно ударилась затылком. Ник совсем слетел с катушек. Он просто не видел грани. Он… Боже, я никогда его таким не видела? Что с ним? Почему ведет себя так?

- Ты ведешь себя непотребно! – закричал парень, продолжая трясти меня. – Как ты могла так опозорить меня?!

Я стала отбиваться, когда руки Никиты коснулись моей шеи. Именно в этот момент я жутко напугалась. Думала, что он действительно сможет убить меня. Я дралась с ним, отбивалась изо всех сил. Не хотела позволять ему так обращаться со мной. Он просто не имел права.

Но он – мужчина. И поэтому физически сильнее. Один резкий удар, и мое тело мешком завалилось на пол. Дальше – страшнее. Град ударов ногами и руками посыпался на меня. Боже, я молила о смерти. Я кричала о ней.

Господи, лучше умереть. Лучше не чувствовать эту боль. Я больше не могу. Ведь он не просто бил меня. Он убивал.

***

Этой ночью Эде никак не спалось. Что-то в груди давило. С ней впервые было такое. Девушка поднялась с постели и подошла к окну. Сегодня была необычайно тихая ночь. Даже пения птиц не было слышно. Эда нахмурилась. Что-то было не так. Все-таки когда Раш в деревне - ей спокойнее. Может, раскинуть карты? Девушка бросила взгляд на часы. Практически два часа ночи. Не самое лучше время для расклада. Но внутреннее чутье, ведьминское или просто интуиция, подсказывало, что нужно рискнуть. Хотя после полуночи карты могут обманывать, играть и путать. Но Эда была уверена, что в этот раз ничего подобного не будет.

Накинув на плечи шерстяную накидку, девушка взяла подсвечник и вышла в коридор. Прохладно. Приближается осень. За окном завывает ветер, поэтому деревянный дом гудит. Пол под ногами скрипит. Лишь бы бабушку не разбудить. Мама точно не дома, так что не страшно… Сестры крепко спят. Так что время есть. И чутье… Бабушка всегда говорит, что чутье свое нельзя игнорировать. Оно всегда подскажет, что делать. Предупредит об опасности.

Чутье нужно слушать и слышать.

Вот Эда и послушала. Спустилась вниз, где была лавка сладостей. Каждое утро они открывали дверь и сотни жителей деревни приходили сюда, чтобы набить свои животы, а семья Эды – кошелек. Сладости не то, что любит семья Морриган, но нужно как-то жить. И выживать. Поэтому умные женщины нашли выход. И маскировка (не зря говорят, что нужно быть на виду у врага), и прибыль. И отличнейшая репутация. Что очень важно.

Девушка прошла к стойке, где обычно рассчитывали клиентов. Села на высокий стул и опустила на деревянную поверхность свечу.

- Соберись, - прошептала Эда и стала перетасовывать карты. – Давай.

Карты стали плавно ложиться. Всего девушка выложила шесть карт. И от каждой по телу пробежала дрожь.

- Дьявол… - выругалась Эда, и тут грудь пронзила адская боль. Будто она смогла призвать самого дьявола, и он вонзил свои когти в мягкое тело. Было так больно, что даже не было сил кричать. Ее нутро рвали на куски, органы словно резали ножами. Ни вдохнуть, не выдохнуть.

Ноги вдруг ослабли, и Эда рухнула на пол.