— Прости, прости, прости! — сложив пальцы в замок, Яна трясет ими в воздухе, изображая раскаяние.

Я отворачиваюсь.

Меня все еще потряхивает после встречи с бывшим. Десять минут назад Дима появился на пороге дома, где мы собираемся отмечать юбилей Янкиного парня, со своей девушкой.

И, говоря "бывший ", я не имею в виду какие-то давние, покрытые мхом отношения. С момента нашего расставания прошло лишь два с половиной месяца, в течение которых я продолжала верить, что мы обязательно сойдемся.

Потому что у всех пар бывают кризисы.

Потому что нельзя просто взять и выкинуть на свалку три потрясающих года.

Потому что я все ещё влюблена в него.

Но, судя по тому, что Филатов привел в нашу общую компанию другую – он с успехом утилизировал то, что когда-то ко мне испытывал.

Вот урод.

Поражаясь собственной наивности, я качаю головой.

— Ты говорила, что он не поедет, — сердито смотрю на подругу.

— Я сказала, что он "скорее всего не поедет", — мажется Яна. — Это разные вещи, — и смотрит на меня с такой жалостливой улыбкой, что хочется волком выть от обиды.

Я решительно трясу головой.

— Ты просто предательница! Ладно бы Филатов был один, так он еще и с… этой.

— Алён, ну да, я не сказала! — вспыхивает Яна. — Потому что тогда бы ты точно никуда не поехала!

— Естественно, блин! Я же не мазохистка! Ты думаешь, мне приятно видеть парня, к которому у меня ещё есть чувства, с другой?! Представь себя на моем месте!

— Я виновата, да, я признаю. Но Дима друг Андрея! Разве я могу что-то с этим поделать?

Я упрямо смотрю в сторону.

Конечно она не может.

Яна – моя лучшая подруга, а Дима – лучший друг Андрея, парня Яны.

Мы познакомились с парнями на последнем курсе универа и почти одновременно начали с ними встречаться. В кино, за город, в кафешку – всегда вчетвером. Лучше и не придумаешь.

Только итог трёхлетних отношений – какая ирония – у нас совершенно разный. В феврале у Яны с Андреем будет свадьба, а я Филатову теперь ни друг, ни девушка, никто… просто бывшая, с которой ему волей-неволей приходится встречаться.

— Алёнка, ну хватит, — Яна обнимает меня. — Хватит страдать по этому недоумку!

— Давай, я буду сама решать, страдать мне или нет? — огрызаюсь в ответ, но тут же смягчаюсь. Яна же не виновата, что Филатов бестактная козлина. — А она красивая, — удрученно вздыхаю, положив подбородок на плечо подруги.

— Да ничего особенного, — хмыкает та. — Тощая, как вобла сушёная.

— Для него она точно особенная.

Обхватив за плечи, Яна выпрямляет руки и отодвигается.

— Алён, ну прости меня дуру. Я не со зла. Если серьёзно, я думала, Филатов увидит тебя и начнет кусать локти. Разве я знала, что ему хватит мозгов притащить с собой эту… Лизу? — Яна закусывает губу, снова ожидая моей бурной реакции.

Я тяжело вздыхаю.

— Да что теперь поделать, не убивать же тебя. Как я выгляжу?

— Ты фантастическая красотка! — сияет Яна.

— Не подмазывайся, — закатываю глаза.

На что подруга мастерски строит невинную мордочку.

— Ты правда не обижаешься?

— Нет, — решительно машу головой. — Все. Хватит! Пора оторвать этот пластырь. Идем, я не собираюсь прятаться от него. Слишком много чести! — провозглашаю я.

— Вот это моя девочка! — ободряюще улыбается Яна, похлопывая меня по руке.

Я поворачиваюсь к зеркалу с подсветкой и смотрю на себя. Мы все еще стоим, закрывшись в ванной комнате.

Яна права. Выгляжу я потрясно, ничем не хуже его новой сушеной воблы с нарощенными ресницами и грудями девочки-подростка.

Ничего сверхъестественного не случилось. Этого следовало ожидать. Мы бы все равно столкнулись – не сегодня, так на свадьбе Янки и Чурилова. Мне просто нужно научиться справляться с эмоциями, которые неизменно вызывает красивое лицо Димы, и воспоминания о том, как нам с ним было хорошо.

Приосанившись, я накрываю свою грудь, обтянутую черной водолазкой, ладонями и слегка приподнимаю ее.

Я фантастическая красотка.

— Идем, мне надо выпить, — развернувшись, толкаю Яну в плечо.

И с таким поистине воинственным настроем мы вываливаемся из ванной комнаты, расположенной на первом этаже.

А на кухне, совмещенной с гостиной, уже вовсю хозяйничают девчонки, включая Лизу – новую девушку Филатова.

Для грандиозной попойки в свою честь Андрей арендовал коттедж на горнолыжном курорте, и я планировала оторваться в эти выходные на полную катушку.

Ага. Оторвалась. Просто обхохочешься.

Народу в коттедже много. Отметить двадцатипятилетие Чурилова приехали все его друзья. Среди них две семейные пары, одна из которых с пятимесячным ребенком. К счастью, я не одна одиночка.

С бокалом, судя по цвету, виски с колой в кресле сидит девушка с огненными волосами. Я так и не поняла, кто она такая, а спросить у Яны снова забыла.

— Ну что, дамы, пока мужчины на улице, бахнем за встречу? — прорывается сквозь музыку звонкий голос Яны. Я показываю жестом, чтобы она убавила громкость на ДжиБиЭль, из динамиков которой ревет зубодробительный бас. Получив одобрение большинства, Яна распахивает огромный двухдверный холодильник. — Кто что будет?

Но, как водится, в любой компании всегда находятся те, кто начинают вымораживать, отказываясь от выпивки. И кто вы думаете у нас сегодня главная трезвенница вечеринки?

Конечно же Лиза-вобла-не-пью-алкоголь-потому-что-я-вся-не-такая.

Я даже не пытаюсь шифроваться, когда останавливаю на ее скуластой мордашке презрительный взгляд. Лизавета не только достойно его выдерживает, но и смотрит на меня с не меньшим негативом, подтверждая мои догадки.

Она прекрасно осведомлена о том, кем я прихожусь ее парню.

Вернее, приходилась. Что, по большому счёту, в век интернета и соцсетей превращается в вопрос двух минут.

Хотите знать, что в ней бесит больше всего?

Она совершенно на меня не похожа.

Никакая Лиза не вобла.

Высокая, стройная, с аристократическими чертами лица, она производит впечатление хрупкой и ранимой девушки. Полагаю, глядя на нее, у парней автоматически срабатывает инстинкт защитника.

То ли дело я. Уж явно не былинка на ветру – округлые бедра, большая грудь, ещё щеки эти постоянно розовеют. Как говорит мама – кровь с молоком. Она твёрдо убеждена, что таким образом делает мне комплимент. А еще иногда мама в шутку называет меня Кобылянской, тоже намекая на мои роскошные габариты. Я как-то пыталась ей объяснить, кто такая эта Кобылянская, но она не стала слушать. В ее понимании это всегда очень красивая и оформленная девушка.

Смешно, правда?

Уж поверьте, Лизу точно бы никому не пришло в голову называть Кобылянской.

И, нет, я не комплексую.

Разве что самую малость.

Черт. Я всё-таки комплексую.

Поджав губы, делаю вид, что осматриваю интерьер гостиной.

Дом и правда чудесный – с обилием дерева и натуральных материалов, огромный, трёхэтажный, он представляет собой очень надежное и уютное место, где каждому будет приятно провести несколько зимних дней.

Когда сумерки становятся плотнее, шумной ватагой парни возвращаются с заднего дворика, где располагается мангальная зона. Огромный коттедж вдруг становится тесным. Все торопятся занять место за массивным деревянным столом.

Судя по аромату, довольным стонам и громким чмокам, шашлык удался, но, по понятным причинам, мне кусок в горло не лезет. А вот виски с колой очень даже.

Настроение на нуле, лицо горит, на душе скребутся кошки.

Нужно немного провериться.

Я поднимаюсь наверх, где чуть раньше облюбовала небольшую спальню с выходом на балкон.

Коттедж построен на возвышенности, и вид со второго этажа открывается действительно очень живописный: заснеженные горы, высокие ели и симпатичные загородные домики.

Я шире распахиваю дверь, вдыхаю свежий морозный воздух, при этом чувствуя, что уже неслабо набралась. А ведь завтра мы собирались всей компанией кататься на горных лыжах. Поэтому либо пора перестать бухать, либо завтра максимум, что меня ждет – жёсткий горный отходняк.

— Привет, — позади раздается до боли знакомый голос.

Я замираю.

— Привет, — бормочу в ответ.

— Классно выглядишь, — произносит Дима.

Усмехнувшись, я подавляю вздох.

Он издевается?

— Я всегда так выгляжу.

— Да. Я имел в виду… — неловко умолкает Филатов.

Я оглядываюсь. Сердце колотится быстро, но не так восторженно, как раньше, когда оно было наполнено яркими чувствами к этому парню и безумной эйфорией. Пусть я и понимаю, что мое состояние являлось всего лишь результатом действия дофамина, норэфетамина и фенилоэтилоамина, но находиться в нем было верхом блаженства. Сейчас же внутри меня все заполнила тоска, обида и разочарование.

— Дим, иди к своей девушке, а? — саркастично говорю я.

— Не злись. Я же просто хотел поздороваться.

На миг взгляд Димы меняется и даже будто становится прежним – нежным и ласковым, отчего у меня внутри все переворачивается.

Я сглатываю сухой ком.

— Поздоровался? Досвидос, — упорно смотрю на него.

— Ну зачем ты так? — печально произносит Филатов.

— Слушай, или ты уйди отсюда, или я ухожу, — угрожаю ему.

— Вот об этом я и хотел поговорить с тобой, — начинает Дима. — Ведь мы же можем нормально общаться.

— Да пошел ты!

Стиснув зубы, я срываюсь с места и пересекаю спальню.

Хватит с меня.

Нужно было вызвать такси сразу же, как только стало понятно, что этот вечер не закончится ничем хорошим.

— Алёна… — беспомощно бормочет Дима, вставая у меня на пути

— Уйди с дороги! — рычу на него.

Покачав головой, Филатов все же отходит.

Тогда я сбегаю по лестнице и несусь в прихожую, где быстро обуваюсь, хватаю свой рюкзак и куртку. Когда я открываю входную дверь, мне вслед летят громкие вопли, ликование и звон бокалов. Похоже, кто-то только что толкнул тост в честь Чурилова.

Я оглядываюсь. Не знаю, зачем. Возможно, в надежде, что Филатов бросится меня догонять, убеждать, что ошибся, и умолять вернуться к нему.

Но Дима что-то не спешит воплощать в жизнь мои убогие фантазии.

Я толкаю дверь попой, а уже в следующее мгновение она сама собою резко распахивается. Потеряв равновесие, я в кого-то врезаюсь и падаю на бетонное крыльцо.

— Твою мать! — рявкаю от боли.

При этом мои лицо находится на уровне чьих-то бедер, а руки держат чью-то очень упругую задницу.

— Эй, малыш, если ты так хочешь постоять передо мной на коленях, предлагаю найти местечко потеплее и поукромнее, — раздается голос сверху.

— Чего? — щурясь, я задираю голову.

В глаза бьет свет настенного уличного фонаря.

— Вставай, разве тебе не говорили, что девочкам вредно сидеть на холодном? — сказав это, незнакомец наклоняется и без каких-то особых усилий ставит мою безвольную тушку на ноги.

Но и тогда я не вижу его лица. Оно гораздо дальше, потому что этот мужчина охренеть какой высокий.

— Ты кто, вообще, такой? — бормочу я, отряхивая свои колени.

— Миша я. Адрюхин брат.

Отступив, я обхожу мужчину, заставляя его повернуться на сто восемьдесят градусов, и повнимательнее разглядываю лицо.

И правда.

Передо мной стоит Чурилов-старший.

Ну как старший? Парни погодки, но тем не менее.

— Я тебя знаю. Мы уже знакомились на прошлом дне рождения Андрея, — сообщаю ему.

— Да, точно, — усмехается Миша. — Как сейчас помню.

— Ну и как меня зовут? — спрашиваю, подозревая, что парень врет.

— Вероятно… На… стя? — неуверенно отвечает он.

Я качаю головой.

— Не-а.

— Аня? — произносит тоже явно наугад.

— Мимо.

— Подскажи первую букву.

— Алёна, — выдыхаю я.

— Точно! Я так и хотел сказать.

— Ну-ну.

— А ты чего? Все там, а ты тут в одного? — осведомляется Миша.

Я снова чувствую опустошение.

— Не твое дело, — огрызаюсь в ответ.

Миша осматривает меня, останавливая взгляд на рюкзачке.

— Алёна, извини за идиотский вопрос, но ты тут с парнем или одна?

— А тебе-то что? — ощетиниваюсь я.

— Дело есть.

— Какое?

— Сначала скажи, с кем ты приехала? — Миша продолжает демонстрировать свое нездоровое любопытство.

— С Яной.

— Это которая невеста моего брата? — недоверчиво спрашивает Миша, чем только подтверждает мои сомнения в его честности.

Он же без понятия, кто я такая.

— Да. Мы подруги, — я закатываю глаза и напоминаю ему: — А ты со мной пил на брудершафт.

— И мы целовались? — замирает парень.

— Нет.

— Ха. Ну вот, иначе я бы тебя точно запомнил, — усмехается он. — Но раз ты говоришь, что мы с тобой выпивали, то ты просто обязана мне помочь.

— С чем?

— Видишь вон ту "кию"? — Миша указывает на серебристый автомобиль. — На ней приехала моя знакомая. Инга. Может, ты ее знаешь? — спрашивает он. Я отрицательно качаю головой. — Тебе повезло. Мы третий месяц, как разошлись, а результат – сама видишь, — кивает в сторону "кии". — Выручайте, малыш, я приехал поздравить брата, а оказался в полной заднице.

Догадываюсь, что речь идет о той рыжей красотке с печальным ликом, которая тоже тусуется без пары.

— Да-да, конечно, рассказывай! — неожиданно во мне просыпается дух женской солидарности.

— Мамой клянусь! — уверяет Миша. — Я уже все перепробовал, даже сказал ей, что я гей.

— А ты гей? — разочарование так и сквозит в моем голосе.

Мне почему-то совсем не хочется, чтобы Миша оказался геем – такое добро пропадёт.

— Нет, я стопроцентный натурал, — торжественно заверяет он. — Натуральнее меня только Марио из древней видеоигры.

— Марио? Что за Марио?

— Как? Ты не знаешь? Этот чувак чего только не делал ради своей женщины – ел странные грибы, растения, сражался с шипастыми черепашками и огромными драконами. Воистину у этого мужика были стальные яйца.

Я хлопаю глазами, потому что понятия не имею, о чем говорит этот огромный взрослый мужчина.

Он сказал "шипастые черепашки"?

— Ясно. Только я-то тут при чем?

— В общем, Алён, можешь оказать мне услугу? — карие глаза фокусируются на моем лице.

Я хмурюсь.

— Какую ещё услугу?

— Притворись моей девушкой на сегодня, — заявляет парень. — Если, конечно, ты свободна. Если это не оскорбляет твоих чувств. Или религиозных убеждений. Или ещё чего-нибудь, — Миша пожимает плечами. — Проси взамен, что хочешь. Я умею быть благодарным.

От удивления я теряю дар речи, но потом у меня в затылке что-то щёлкает. Знаете, как у Ньютона, когда тот сидел под яблоней и внезапно додумался до существования гравитации.

Конечно мое озарение не назовешь академическим, но, кажется, я знаю, как этим вечером вернуть себе чувство собственного достоинства, ну или, на крайний случай, отвлечься и повеселиться. Ведь я имею на это право.

Тем более, Чурилов-старший – просто отличный экземпляр на роль моего фальшивого парня.

У Миши очень приятные черты лица. Он не из тех смазливых красавчиков, с лиц которых можно пить воду, но с его груди я бы с удовольствием лизнула соли после шота текилы.

Однозначно.

Разглядывая его широкие плечи и мощную грудную клетку под распахнутой паркой, я закусываю губу, отмечая кое-что очень любопытное – до этого момента я была твердо убеждена, что меня не привлекают качки. Но сейчас мне хочется забрать свои слова обратно и проглотить их. Или все дело в том, что при выдающемся росте парня мышечная масса распределена по его телу очень гармонично.

Или у тебя просто давно не было секса, а тут подъезжает такая тестороновая машина, да?

Встряхнув головой, я прогоняю эту мысль, опускаю взгляд ниже его бедер, за которые уже успела подержаться, и снова возвращаюсь к лицу.

Черт. Мне реально все нравится в этом парне. Но мой интерес исключительно деловой.

— Слушай, здоровяк, у меня есть встречное взаимовыгодное предложение.

Прищурившись, Миша соблазнительно улыбается, явно заинтересованный моими словами.

Я отлично понимаю, что это плохая идея, просто нутром чувствую, но, мои серые клеточки ушли в загул. Или, говоря почти научным языком, виски, кола… эффект тринитротолуола.