Батя стоял у окна, нервно сжимая свиток в руках. Его взгляд то и дело возвращался к сургучной печати, словно он пытался разглядеть в ней тайный знак, подтверждающий или опровергающий его сомнения. Он перечитывал строки, шевеля губами, будто надеялся, что это поможет ему лучше понять написанное.

— Да говори уже! Сколько можно тянуть? — не выдержала мама, с раздражением стукнув по столу. Ее голос дрожал от напряжения.

— Да это бред какой-то… хоть и написано от имени самого царя! Может, они там ошиблись… — пробормотал батя, нервно теребя свиток.

— Читай вслух! — произнесла мать уже с угрозой. Все в доме знали, что, когда она говорит таким тоном, лучше не перечить. — И соврать не вздумай!

Батя тяжело вздохнул и начал неуверенно зачитывать:

— Златоцвету, то есть нашу дочь, призывают отдать долг родине, потому что у нас нет сыновей!

— Девку к мужикам? — ахнула мать, прижав ладонь к груди. Ее лицо побледнело, а глаза расширились от ужаса. — Что же это такое творится? Кто ж ее потом замуж возьмет?!

— Да нет же! — перебил батя дрожащим голосом. — Написано, что она будет служить в особом отряде чародеев, чтобы охранять границу тридевятого царства! У нас же только девки…

Он обвел взглядом горницу, где на лавках сидели его дочери, все — разного возраста. Я, старшая, уже на двадцать первый год пошла, а замуж так и не вышла. Еще и дар Ягини получила. И, честно говоря, пока я не встретила того, кто бы пришелся мне по нраву.

— Если бы не ее дурной характер, — вдруг вспылил батя, краснея от гнева, — давно была бы замужем, внуков бы нянчили! А то все «не те» да «не такие»!

— А она Ягиня, ей никто не указ! — с вызовом ответила мать и встала с лавки, придерживая большой живот. — Может, в этот раз повезет… Будет еще мужик в доме!

— Что-то не верится… — вздохнул батя, и его взгляд упал на меня. В его глазах читалась смесь тревоги и усталости. — Златоцвета, ты ведь не поедешь? Это ж чепуха какая-то…

Я молчала, глядя на него. Внутри меня бушевали смешанные чувства: с одной стороны, я понимала, что это может быть опасно, с другой — не могла не гордиться, что выбрали именно меня. Ягиня — это не просто дар, это ответственность. И если я смогу защитить границы царства, то внесу свой вклад в общее дело.

Что ни говори, а я была батиной любимицей и помощницей. Он обучал меня всему, что знал, а я впитывала знания с жадностью, ведь была не против. Вот и выросла неправильной невестой для деревенских женихов. Всем нужна была тихая, хозяйственная и красивая девушка...

А я — рыжая, в батю!

Мать-то русокосая, да и сестры — красавицы, словно куклы, одна другой краше. Вон уже две сестры себе женихов присмотрели, да не простых, а городских. Сыновей купцов, не каких-то там деревенских валенок.

— Дай мне прочитать, — сказала я, подойдя к бате.

Его лицо помрачнело, но он протянул мне свиток. Я взяла письмо дрожащими руками, чувствуя, как сердце колотится в груди.

— Призывают магов и чародеев, непонятно, зачем им мой дар. Я же только о лесе, травках ведаю, да еще и учусь… — Мой голос дрожал. Я внимательно вглядывалась в текст, пытаясь найти скрытый смысл, но строчки расплывались перед глазами. — Тут сказано: «Гарантируется охрана, отдельное спальное место, плата». Добротная… Этого хватит на хорошее приданое для всех сестер! — я едва сдержала удивление, рассматривая сумму, прописанную в царском письме.

Какая щедрость!

— И сколько же надо отслужить? — батя нахмурился, скрестив руки на груди. — Да и стоит ли оно того? Мы же не бедствуем…

— Год! Это не много! — выдохнула я, стараясь говорить уверенно. — Ты же слышал, о чем судачили на последней ярмарке? Тугарин собрал армию тьмы, хочет все царства света в рабство взять. А наше с краю от них, еще и рядом с Темным лесом… — я замолчала, не в силах продолжить.

В памяти всплыли страшные образы: разрушенные деревни, плачущие женщины, дети, бегущие от захватчиков…

Я перечитала документ, но никаких особых требований в нем не было. Только явиться на общий сбор у столицы уже завтра.

Время утекало, как песок сквозь пальцы. Сердце сжималось от страха и надежды одновременно. Год… Всего лишь год, чтобы защитить наш дом, своих близких и будущее. Но и правда, стоило ли оно того?

Мать с батей громко спорили, хотя пытались делать это шепотом. Их голоса дрожали от негодования, а на лицах была видна тревога. Воздух в горнице потрескивал от напряжения, как перед грозой.

— Еду! — сказала я твердо, чтобы поставить точку в этом споре. — Батя, поутру лошадей запрягай, общий сбор пополудни у сторожевой башни, что смотрит на восток, — добавила я и вышла из комнаты, оставляя их с сестрами.

— Но Злата… — Мама не смогла сдержать всхлип.

— Царю-батюшке нельзя перечить! — отрезала я, не оборачиваясь.

Внутри все сжималось от боли, но я не могла поступить по-другому.

Поднявшись на второй этаж отцовского дома, я вошла в комнату, которую делила с двумя сестрами. Вещей у меня было немного, и я уже знала, что мне понадобится. Быстро собрала пару комплектов одежды: рубахи, сарафаны. Лапти заменила на сапоги, сложила косынки и рушники. Все это было необходимо для долгого пути.

Не забыла я и о заветном сундучке, который подарила мне наставница из леса — Ягиня. В нем хранились травяные сборы, настои и лечебные мази. Я бережно взяла его, чувствуя тепло и защиту, которые он дарил.

Затем я решила сбегать попрощаться с наставницей. Деревенские жители все еще носили ей подношения, и я надеялась, что это не изменится. Ягиня была старой, и оставлять ее без помощи было бы неправильно.

— Накажу сестрам, пусть ходят, проведывают! — прошептала, выходя из комнаты.

Я чувствовала, что Ягиня меня ждет. Наверняка хочет дать напутствие, а оно мне точно пригодится!

Все-таки я немного боялась…