Белые стены палаты слепили, рассеивая проникающий в окно солнечный свет. Многочисленные трубки с питательными веществами пугали своим количеством и разноцветием. Металлическая дверь отполированной поверхностью отражала содержимое лаборатории. В зависимости от того, под каким углом на нее смотреть, виделись то столы с многочисленными приборами, то мониторы с непонятными цифрами и линиями, то огромная белая кошка с черными, почти параллельными полосками.

Животное было приковано к столу стальными пластинами. Оно лежало неподвижно и сторонний наблюдатель не смог бы определить – теплится ли еще в пушистом теле жизнь или уже покинула его. Внезапно большие слезящиеся глаза распахнулись, вполне осмысленным взглядом скользнув по искаженному отражению. В этот момент громкий звонок возвестил о снятии сигнализации, и через несколько секунд дверь отворилась, пропуская в помещение высокого субтильного мужчину в медицинском халате и с цифровой картой пациента в руках.

– Ну что, киска, как ты поживаешь? – произнеся это, вошедший оторвался от экрана карты и взглянул на мониторы. – Так, основные показатели в норме. Твоей жизни больше ничто не угрожает… ну, кроме меня, – раздался неприятный смех. – Вживление нейронно-нанического чипа прошло успешно. Вы, лигры^[1], всегда были умными тварями, а теперь, благодаря моей разработке, и вовсе станете на несколько ступеней выше в интеллектуальном плане. Ай да я! А эти идиоты не верили, что я смогу. Смеялись… Но ничего, мы с тобой, малышка, еще им покажем. Надо только сделать последние анализы…

Взяв переносной сканер, мужчина склонился над подопытной и медленно заскользил им вдоль гибкого тела. Данные с устройства тут же попадали в историю болезни, хотя правильнее было бы назвать её «историей одного эксперимента».

Несколько лет назад в этом мире были запрещены опыты над человеком по созданию супер-расы – генетически усовершенствованных людей с искусственно усиленным интеллектом. И тогда в голову одного из ведущих исследователей в этой области пришла гениальная мысль – внедрить искусственный разум животному. Выбрать наиболее сильного и безжалостного хищника и добавить к его инстинктам сверхинтеллект. Сумасшедший ученый договорился с крупнейшим военным концерном о спонсирование нового проекта. И началась серия страшных и противоестественных опытов, которые к величайшей радости доктора Эфроя, обернулись успехом.

Прошедшие месяцы были потрачены не зря. Подопытный лигр не только стал интеллектуально развитым существом со знанием последних достижений в области тактики и стратегии военных действий, но и оказался устойчив к определенным видам магии Иных. Это был побочный, неожиданный, но в тоже время потрясающий результат.

– И все-таки… все-таки надо было активировать эмоциональный блок, – задумчиво произнес экспериментатор. – Зря комиссия хочет сделать из тебя бесчувственную машину для убийства. Машины тем и плохи, что подчиняются тому, в чьих руках находится управление. А ты должна стать нашим секретным оружием и помочь в борьбе с Иными. С твоей помощью мы одержим победу над мерзкими тварями. Но если ты попадешь в руки к этим пришельцам, нам всем не поздоровится.

Глубокая задумчивость отразилась на лице доктора. Он прошелся по лаборатории, заглянул в глаза кошки, повертел её морду из стороны в сторону.

– Решено! Включить запись. Эксперимент си-эй-пятьсот-сорок. Активация эмоционального блока у подопытного с последующей привязкой на доктора Клауса Эфроя. Цель эксперимента – полное подчинение воли животного. Приступаю…

Всего пятнадцати минут хватило «злому гению», чтобы подготовиться к микро-операции. Он вколол местную анестезию, сбрил уже начавший прорастать вокруг места вживления чипа мех, приготовил инструменты, настроил приборы. И не смотря на то, что работал всегда исключительно один – рот его не умолкал. Доктор комментировал практически каждое свое действие. Помощники ему были не нужны – зачем посвящать возможных шпионов в его новейшие разработки? Тем более что они – разработки, не помощники – дали такие ошеломительные результаты.

– Здравствуй, киска! – Доктор с видимым удовольствием запустил руку в «кошачий» мех, погладил по спине, почесал за ушком. – Как спалось? По глазам вижу, что замечательно! Сейчас я произнесу кодовую фразу и эмоциональная привязка сработает… Так, где-то у меня был нужный текст, чтобы ничего не напутать, – Эфрой рассеяно рылся в своем планшете.

Сосредоточившись на поиске, великий экспериментатор не заметил, как активировал программу контроля пациента. С тихим щелчком удерживающие зверя крепления разомкнулись.

Человек даже не понял, что произошло. Одним молниеносным движением он был сбит с ног, и острые клыки вспороли горло. Когда последний хрип стих, подопытный лигр схватил зубами противно пищащий монитор и бросил в окно. По стеклу поползла трещина. Упор передними лапами в аппарат, стоящий рядом с окном. Рывок – и техника, выбивая осколки, несется навстречу асфальту.

Киска разгрызла электронную карту со своей историей болезни, схватила планшет доктора и прыгнула в окно…

Все-таки стекло осыпалось не полностью, и некоторые осколки поранили белую шкуру. Из ран начала сочиться кровь, оставляя ненужные следы на ярко желтой траве и заставляя животное на мгновение застыть, но это было всего лишь мгновение.

По гибкому натренированному телу прошла судорога, раскидывая застрявшие осколки и капли крови в разные стороны. Прыжок – и все следы остались далеко позади. Еще прыжок – и удачно расположенное дерево скрыло направление дальнейшего движения. Последний рывок и черно-белая стрела перелетела высокую ограду, с легкостью минуя сетку под напряжением, и ворвалась в непроходимый лес. А дальше бег, замешанный на неистовом желании освободиться от гнета многочисленных опытов и, наконец-то, вздохнуть полной грудью, забывая все страхи.

Сотни запахов, уже не сдерживаемые стенами лаборатории, ударили в нос, сбивая лигра с толку. Игривый ветерок словно гнал вперед, навстречу свободе. Эйфория от долгожданного побега и отсутствие погони притупили бдительность. Разряд – и острая боль пронзила мощное тело, заключая его в ловушку электромагнитного капкана. Ловушку, из которой не выбраться живьём… Или все-таки судьба подарит еще один шанс?

Винар. Запись от двадцать третьего июля три тысячи сто восьмого года.

В этот раз достать пропуск было особенно сложно. Власти ужесточили меры по выходу «простых смертных» в предреликтовый лес. И неважно, что мне природные материалы нужны для работы, а правительство само дало разрешение на проведение опытов. Теперь, когда таких зеленых пятен осталось только несколько гектаров на каждом материке, их относят к вымирающим видам, как и населяющих эту зелень животных. Подумать только, каких-то восемьсот лет назад этот никем не охраняемый лес называли обычным смешанным.

«Количество пропусков ограничено» – вещал металлический голос в экологическом отделе нашей мэрии. – «Без подписи отдела разграничений и контроля в допуске будет отказано». Это была уже пятая дополнительно понадобившаяся подпись.

Нахмурившись, я выдвинулся на поиски очередного отдела. Раздражение разрасталось в душе как вирусы на «эропорталах». Проще было загнать в дальние закоулки памяти законопослушность и воспользоваться проходом контрабандистов. Тем более что есть такая возможность. Однако впервые за этот день мне повезло – по счастливому стечению обстоятельств дополнительный бюрократический препон возглавлял бывший одноклассник. Пятнадцать минут спустя пропуск лежал в кармане, а меня ждали натуральный воздух, тенистая свежесть, трели немногих выживших певчих птиц, и они – нужные коренья, травы, листья и ягоды. Если особенно повезет, то и любимое лакомство Люваков.

Дорога от мэрии до окраины города в наш техногенный век была коротка. Долетев общественным эиртреном^[2] до башни контроля, спустился на скоростном лифте вниз – на землю. В нос сразу ударил запах пыльной пересушенной почвы. Живя на верхних уровнях, люди стали забывать, как выглядит и пахнет настоящая земля. Даже в цветочных горшках её уже не осталось – в них насыпали исключительно питательный порошок.

В опоясывающей город стене размещался автоматический пункт контроля, и стоило только миновать его, как я оказался за пределами цивилизации. Остался последний рывок – и вот она, радость природника.

Лес начинался сразу за зоной отчуждения, которую приходилось преодолевать на арендованном при пункте скутолёте^[3]. А дальше только пешком. В лесу на современных средствах передвижения не развернешься. Либо у него движок не будет работать по причине дальности силового транспортного поля. Либо ты врежешься в ближайший крупный ствол из-за ограничения минимальной скорости устройства.

Я как всегда полностью погрузился в работу: выискивал, высматривал только мне понятные приметы, собирал необходимый материал. Сейчас даже страшно представить – если бы не пасленовое дерево, молодые побеги которого разыскивались мной уже полгода, я бы прошел мимо и не заметил, как в воздухе в трех метрах от земли запутался в растянутых силовых нитях прекрасный лигр. Белый, с очаровательными черными полосками и пушистым хвостом.

Где-то здесь в траве наверняка было спрятано управление капканом. Без него умирающее животное невозможно будет освободить. А судя по тому, что на землю медленно, но непрерывно стекали кровавые капли, времени у меня оставалось немного.

Как только устройство нашлось, красивое крупное тело спланировало на траву. Манипуляции по оказанию первой помощи заняли немного времени. Кровотечение – устранено, остаточный статический разряд с шерсти снят. Оставалось определиться, как действовать дальше…

– Ну что, котенок, дождешься, пока я соберу последние материалы? – я придерживал зверя за голову, ожидая, когда он откроет глаза. С одной стороны хватать хищника голыми руками в непосредственной близости от клыков было чревато. Но что-то мне подсказывало, ему не чужда благодарность. – Жалко будет терять с таким трудом добытый пропуск.

Лигр открыл глаза и посмотрел на меня несчастным взглядом. Затем вращая зрачками, попробовал осмотреть окрестности, что в его положении было затруднительно.

– Боишься, что придет зверолов? – вздохнул и задумался. – М-да, не исключено. Ловушка не такая старая, вряд ли она валяется здесь со времен Спаратарского конфликта. Эх, придется все-таки оттащить тебя в лабораторию…

Неожиданно живность оскалилась, а лапа с выпущенными когтями легла на мою руку.

– Хрр… больно, – прошипел я сквозь зубы и попробовал одернуть конечность, но когти, словно крюки, цепляли рукава.

Рыкнув довольно-таки угрожающе, зверь пристально всмотрелся в мое лицо, затем острые когти втянулись и мощные лапы опустились на землю. Одним рывком большая кошка вскочила, но тут же замерла, пошатываясь из стороны в сторону. А затем двинулась в глубину леса.

Что ее так напугало? Я же еще сделать ничего не успел, только освободил.

Вдруг взгляд зацепился за выстриженную проплешину, в которой просматривался аккуратный шрам, похожий на последствия операции. «Лаборатория» – неужели это спугнуло смелого лигра?

– Постой, я не причиню тебе вреда. Лаборатория, – зверь оскалился в мою сторону настолько резко, что я невольно отшатнулся, но продолжил, – это всего лишь место, где мы можем залечить твои раны.

Постояв неподвижно полминуты, животное двинулось в ранее выбранном направлении. Однако далеко уйти не смогло. Передние лапы подогнулись, и тело начало заваливаться на бок.

Единственное, что я мог предпринять в данной ситуации – это подбежать, обнять пушистую шею, позволив опереться мордой о плечо.

– Тебе нужно набраться сил, а потом ты сможешь уйти в любую минуту. Неволить не буду. – Я усмехнулся, привлекая внимание. – Такую кошку тяжело прокормить.

Раздавшееся в ответ забавное фырчанье заставило задуматься. Как-то слишком понятливо дикий зверь реагировал на слова. Сколько же времени он провел среди людей?

– Ну что, сменишь свежепойманную дичь на сухой паёк и пакет молока? – Тяжелый вздох в ответ был красноречивее слов. – Тогда для начала давай познакомимся. Я – Винар, немного исследователь, немного врач и жуткий романтик, который хочет спасти мир. А как мне тебя называть? Ты ведь дама, я прав?

Неосознанно я начал почесывать кошку за ухом. Кажется это рефлекс впаянный в человеческие гены, независимо от того, насколько большой и опасный представитель кошачьих оказался поблизости, пока он не рычит, его хочется приласкать. И когда в ответ на последнюю реплику раздалось довольное «мур-мяууу», подтвержденное кивком, я вздрогнул.

– Будешь Альмандин? Под цвет твоих глаз. А сокращенно – Альма. А теперь, нам надо как-то выбираться отсюда.

***

Я подключил последние датчики, настроил оборудование на полное сканирование и анализ повреждений, и устало опустился на стул. Жизнь так сложилась, что я не был практикующим врачом, поэтому опыта общения с упрямыми, вредными, и особенно когтистыми и рычащими пациентами у меня не было.

Казалось, что самое сложное это придумать, как переправить лигра на территорию мегаполиса, а в результате – худшее было впереди. Как только Альма увидела лабораторию, она соскочила с аэроносилок, сделанных с помощью одной из функций ловушки-капкана, и метнулась в ближайшую открытую дверь.

– Альмандин, ты куда? – я вбежал в столовую и обвел удивленным взглядом пустую комнату. – Тебе надо залечить раны, а то кровотечение возобновится.

Ответом мне была тишина. Я заглянул за диван, под стол и решил пойти на хитрость…

– А у меня есть кусок сочного, вкусного мяса… – В ответ донесся тихий недовольный рык.

Точно, как же я мог забыть про спальню? Вот к чему привели регулярные ночевки на рабочем месте, уже не ориентируюсь, где у меня в квартире что находится. Первое, что бросилось в глаза, как только я вошел в обитель отдыха, это несчастный боязливый взгляд, совершенно не вяжущийся с горделивым сфинксом, возлежащим на большой двуспальной постели. Подойдя, уселся рядом и попробовал поговорить.

– Девочка, я понимаю, что тебя кто-то обидел, но я не такой…

– Пфффф, – и белая морда располагается на перекрещенных лапах.

– Почему у меня такое ощущение, что ты не только понимаешь, о чем я говорю, но и отвечать пытаешься?

Кошка расслабилась, завалилась на бок, и ее голова аккуратно уместилась на моих коленях.

– Тогда рассказывай, как ты очутилась в лесу? Я, откровенно говоря, думал – представителей вашего вида уже не осталось в живой природе. У нас и живой природы-то почти не осталось.

Альма поднялась на лапы, мотнула головой, призывая двигаться следом, и медленно, пошатываясь, направилась… в лабораторию?

Я открыл перед ней дверь, но «дама» не приняла вежливого предложения и пропустила меня вперед. Желая поскорее покончить с её лечением и уже отдохнуть, я резво направился внутрь и чуть не подпрыгнул от громкого удара двери о косяк. Естественно, оглянувшись, кошки не увидел. Она обнаружилась недалеко – сразу за дверью, в непосредственной, так сказать, близости. Отчего выйти наружу я не мог еще минут пятнадцать, и заманить пациентку внутрь также не получалось. В ход шли и уговоры, и угрозы, но подействовал только подкуп. Повезло, что в этой вотчине наличествовал шкаф с медикаментами. Найти настойку из корней валерианы не составило труда. И вот в отвоеванную щель я просунул телескопическую ложку с приманкой. Альма принюхалась и утробно зарычала. Я позволил ей лизнуть лакомство и тут же одернул руку. Вспоминая древнюю и почти забытую в наш синтетический век сублимированных продуктов сказку про хлебные крошки, я прокладывал дорожку в центр помещения. Капля за каплей – и вот пациент лежит на кушетке. Пара отвлекающих маневров и сканер изучает редкий животный организм на наличие повреждений. Теперь можно было заняться и моими боевыми ранениями, поскольку без расцарапанных рук не обошлось.

Вечером появились первые результаты обследования. К этому времени я уже успел покормить свою гостью и сел ужинать сам. В тарелке дымилось редкое в современном мире блюдо – мясное рагу. Подработка фармацевтом иногда приносила неплохие плоды: за приготовление редкого растительного лекарства клиент расплатился со мной дорогим настоящим мясом кролика. Нет, в сетевиках конечно можно было встретить мясо, и оно даже называлось натуральным, но при этом, по сути, было выращено в технологической лаборатории. А то, что томилось сейчас в моей тарелке, когда-то жило на ферме, воспроизводящей быт деревенских жителей двадцатого века для столичной академии.

Итак, уже достаточно насладившись ароматом, я взял в одну руку планшет с данными сканера, в другую ложку, и погрузился в процесс совмещения приятного с полезным.

Неожиданно кошка ткнулась мордой мне в плечо, и когда я перевел на нее задумчивый взгляд – плотоядно облизнулась. Я поперхнулся. Такое поведение от, казалось бы, задобренного зверя слегка испугало. Но тут ее взгляд сместился на мою тарелку – и все вопросы отпали.

– Нет уж. Ты свою порцию еды на сегодня получила. А это, – я зачерпнул ложкой рагу, – моя награда. А теперь будь хорошей девочкой и дай мне ознакомиться с твоими ранениями. Нам надо выбрать лечение.

Расставив все точки над «ё», я отправил в рот очередной кусок мяса с овощами, и углубился в чтение. Результаты не радовали. Отпустить зверя на волю сейчас, значило бы подвергнуть его медленной мучительной смерти. В тканях некоторых органов присутствовали остаточные элементы тяжелого металла. Для чего его вводили в организм лигра – не понятно, но убрать «яд» необходимо. И сделать это возможно только путем проведения пусть и не сложных, но кропотливых операций. С последующим восстановлением тех тканей, что уже пострадали от соприкосновения с ядовитыми частичками.

Выстраивая в голове план по предстоящему лечению и прикидывая необходимые медикаменты, я решил вернуться к остывающему ужину и, не глядя, потянулся ложкой к еде. В ответ раздался глухой стук по столу. Кхм, очень интересно. Я оторвал от планшета взгляд и тут же уперся им в большие алые глаза с вертикальным зрачком. Полосатая бестия бессовестно возлежала на моем обеденном столе, обнимая передними лапами тарелку, когда-то наполненную вкусным мясным рагу. Мявкнув что-то довольное мне в лицо, она лизнула еще пару раз свою добычу, а затем мордой пододвинула посуду мне…

В центре чисто вылизанной тарелки лежал один небольшой кусочек кроличьей вырезки.

***

Дни потянулись чередой. Установив определенный режим, я старался его придерживаться: после завтрака – лечение лигра в лаборатории, днем, пока животное отдыхало после операции, я продолжал свои разработки, а вечером в темноте мы ходили гулять на нижние уровни. Люди давно перестали сюда спускаться, а потому вероятность наткнуться не то что на патруль, а в принципе на человека – предельно мала.

Во время прогулок мы много разговаривали. И хоть говорил по понятным причинам только я, лигрица вела себя так, будто все понимала и даже пыталась донести до меня своё мнение подобно человеку, лишившемуся голоса, но еще не обучившемуся языку жестов. Кто-то счел бы это заблуждением одиночки. Возможно, но моего отношения к зверю это уже не могло изменить.

Я рассказывал ей о своих разработках, о том, что некоторое время назад на нашу планету напали пришельцы из иного мира. Они не прилетели на космических самолетах, они возникли ниоткуда. Как будто из небытия вышли совершенно не похожие на нас существа. С тех пор их так и называют все – Иные.

Сначала пришельцы появлялись только в определенных местах – на площадях нескольких крупных городов. Наблюдения показали, что Иные как-то зависят от точек перехода и не могут от них отдаляться. Их немного аморфные тела сначала шлепались сгустками на землю, а позже принимали прямоходящую форму с дополнительными конечностями для захвата.

Они не проводили мирных переговоров, не выдвигали военных ультиматумов. Иные всего лишь пленяли тех, кто оказывался в радиусе действия их возможностей, и забирали людей с собой. Женщин и мужчин, стариков и детей. А потом исчезали так, как будто их никогда и не было.

Через полгода после первых похищений они вернули наших детей. Так мы узнали, что в мире пришельцев есть магия. Да-да, не высокоразвитые технологии, а именно магия. С её помощью они проникли в наш мир и готовились захватить его полностью. А с возвращенными детьми человечеству было передано послание. Так началось наше противостояние и очередная борьба за мир на планете Земля.

С каждым разом количество точек выхода из иного мира становилось все больше, но и наши военные не стояли на месте. После долгих наблюдений им все-таки удалось захватить пленных, однако путь переговоров и попытки добыть информацию провалились. Военные были вынуждены передать Иных ученым – если информацию нельзя было получить добровольно, ее необходимо было извлечь любым доступным способом. В состав одной из секретных групп по изучению природы наших захватчиков вошел и молодой перспективный ученый, то есть я. Больше всего Альме нравилось слушать про мои исследования и эксперименты.

После ряда удачных открытий мне выделили грант на изучение магии Иных. Результаты были ошеломительными, и я хотел пойти дальше – попытаться привить способность к магии людям. Как только я выступил с соответствующим заявлением, все мои изыскания прикрыли.

Так я стал безработным, но не без работы. У меня давно уже была своя лаборатория в родительской квартире. И я решил самостоятельно продолжить исследования по вживлению магии. Но сначала (для прикрытия) оформил официальное разрешение на разработку и изготовление лекарственных средств на натуральной основе.

– Альма, представляешь – теперь я могу зажечь огонь щелчком пальцев! – Мы прогуливались по старому заброшенному кварталу.

Лигрица, как самый настоящий котенок прыгала вокруг меня, играя с пылинками, но при этом не упускала ни слова, из того что я говорил. Поэтому, услышав это заявление, она недоверчиво посмотрела в мою сторону и уселась прямо в грязь, склонив голову на бок.

– Ага, не веришь?

Альмандин мотнула головой.

– Ну что же, пеняй на себя, – и я попробовал запустить огненный шар в кончик ее хвоста, чтобы неповадно было смеяться над гением.

С пальцев сорвалась жалкая искра. Задымившись, она полетела кометой к последнему в своей короткой жизни столкновению. И тут Альма, дождавшись, когда искра окажется напротив ее морды, дунула. Легкий поток воздуха отнес порождённый магией огонёк на дорогие летние брюки. Ткань начала тлеть…

– Ах ты, вредное животное, – фальшиво рыча, я кинулся на лигра. Завязалась шуточная драка, и кто бы сомневался, что, в конце концов, меня уложили на лопатки. – Вот отвезу тебя обратно в лес, будешь знать.

Альмандин нависала надо мной, лапами прижимая плечи к земле. Услышав угрозу, она только лизнула мой нос и, развернувшись, пошла домой.

Через несколько дней после этой стычки я изучил очередные показания приборов и пришел к выводу, что моя лигрица совершенно здорова. И как ни жаль мне было с ней расставаться, но данное слово я собирался сдержать.

Вот только от одной мысли, что больше никто не будет мешать спать своим урчанием, съедать мой ужин, точить когти о моё любимо кресло – на сердце становилось невероятно тоскливо.

Альмандин… Я слишком сильно к ней привязался и именно поэтому должен её отпустить. Лигру будет лучше на воле.

Договорившись с контрабандистами на счет прохода через стену, я объявил Альме, что скоро она увидит лес…

– Стой, куда ты побежала? – Прокричал я, проводив взглядом скрывшийся в спальне хвост. – Котёнок, я же дал тебе слово.

Разговор как-то не задался, и пришлось опять играть в прятки. Вот уж не думал, что лиграм так нравится это развлечение.

Неожиданно мое внимание переключилось на незнакомые ощущения. Я почувствовал приближение чужих магически одаренных существ. И не услышал, а именно почувствовал. По телу прошла легкая дрожь, а на кончиках пальцев заискрились разряды. Было непонятно, что со мной происходит, но я чувствовал надвигающуюся опасность и тихонечко двинулся в прихожую. «Только бы не пострадала Альмандин!» – поймал я себя на странной мысли, но задуматься о ее первопричине не успел. Входная дверь чуть слышно стала осыпаться пеплом. На одних рефлексах я вскинул руки и с пальцев сорвались огненные шары. В минуту опасности разум отступил, освобождая дорогу инстинктам, привитым вместе с магическими генами Иных. А теперь первопричина этих генов пришла забрать то, что принадлежало ей по праву.

Даже не посмотрев, какой вред причинил мой первый снаряд, я ринулся в сторону лаборатории. Куда угодно – лишь бы увести их подальше от спальни, где пряталось самое важное для меня существо.

Почувствовав опасность, я упал на пол и быстро оглянулся. Над головой пронеслось заклинание и взорвалось, врезавшись в один из аппаратов. Однако даже звон разлетающихся осколков не отвлек меня от Иного, готовящегося нанести новый удар. Мне удалось его опередить, и, выиграв секунды, я побежал под прикрытие лабораторного шкафа. Палить из укрытия было значительно удобнее, но я чувствовал, что чужеродной магии надолго не хватит. Поэтому, чтобы дать себе передышку, кидал по врагам реактивы – их под рукой было достаточно.

Помещение стало заполняться едким дымом. Сработала аварийная сигнализация, постепенно распространяя сигнал тревоги по всему дому и дальше – службам оперативного реагирования. Надо было срочно выбираться наружу, пока еще есть чем дышать.

Поняв, что пришельцы пытаются подобраться ближе и уже находятся в комнате, я прикинул траекторию отхода. По задумке умный ученый в моем лице невредимым выбирался наружу и блокировал Иных в служебном помещении с помощью аварийной сигнализации. Но все пошло не так. Видимо – я не такой умный, или же слишком ученый, чтобы суметь в один момент завалить шкаф, перепрыгнуть его, с налету пальнуть по пришельцам и, перекувырнувшись через голову, приземлиться на обе ноги, выбегая наружу.

В результате меня подвела ловкость. Уже порядком подустав, я двигался как неуклюжий медведь и пока пытался осуществить свой план, оказался под прицелом врага. Иной кинул заклинание…

В последний момент непонятно откуда появилась черно-белая бестия. Одним грациозным прыжком она прикрыла меня от удара заклинания такой силы, что ее отбросило на пару метров. Тело лигрицы упало за операционным столом, а я даже не мог проверить, жива ли она.

Ненависть к захватчикам затопила разум. Откуда только взялись силы, но магические разряды сами срывались с пальцев, превращая в пепел все, что попадалось им на пути. Не прошло и нескольких минут, как от Иных не осталось и следа… Впрочем, как и от большей части лаборатории.

Я стоял в центре выжженной комнаты и боялся сделать хоть шаг. А вдруг она умерла? А если нет… Если ей нужна помощь?

Эта мысль отрезвила, и я кинулся к Альмандин. С опаской заглянул за преграду и обомлел. Посреди обломков и стекла лежала обнаженная девушка, с длинными черно-белыми волосами.

Опустившись на колени, я осторожно отвел пряди с симпатичного лица и провел пальцами по нежной коже. Темные ресницы дрогнули и на меня посмотрели самыми невероятными глазами на свете. Альмандиновыми, с вертикальными зрачками.

– Ну, здравствуй, Винар, – с нежной улыбкой произнесла девушка. – Давно хотела сказать, что мясо ты пересаливаешь…

[1] – Лигр - гибрид между львом-самцом и тигрицей-самкой.

[2] – Эиртрен - сформированный состав из вагонов на воздушной подушке, передвигается по строго определенной траектории на уровне последних этажей зданий.

[3] – Скутолёт – индивидуальное транспортное средство облегченной конструкции, перемещается над землей на высоте не более 30-40 сантиметров, потомок мотоциклов.