- Еще одна, - сморщила нос рыжая фурия, рассматривая тело молодой женщины, подвешенное на крюк вбитый в ствол старого дуба, стоящего на пересечении двух аллей городского сквера. Али медленно подошла к страшной инсталляции, оставленной убийцей-маньяком и ухватила покойницу за подбородок. На нее уставились пустые, остекленевшие глаза, в которых на веки-вечные замер животный ужас.- Дэм. У нее не хватает зуба.
- И что? Может быть жертва потеряла его еще до встречи с этим чертовым психопатом,- Макаров отвернулся. Его все еще коробило равнодушие, с которым чертова ведьма относилась к смерти. Втянул ноздрями воздух, тонко пахнущий тленом и древесиной, - нам пора. Скоро тут будет полиция. Нужно подчистить наши следы.
- Дэм, следы? – хмыкнула чертовка, посмотрев вниз, куда-то под ноги. Макаров проследил ее взгляд. На земле не осталось ни одного отпечатка, - нас тут и не было, в прямом смысле этого слова.
- Как?
- Потом объясню, мой любознательный коллега,- хихикнула Али,- кстати, зуб у нее вырвали перед смертью. Девка орала во всю глотку, связки надорваны. Но крюк ее, кстати, тоже еще живой насадили. Но... О чудо. Никто не услышал ее вопля, хотя дело происходило в парке, где всегда много праздношатающихся.
- Скорее всего убийство происходило ночью, когда людей почти нет. Плюс, девушка сама пошла за своим мучителем. Добровольно, - неуверенно пробормотал Дмитрий. Что-то его царапало, не давало покоя. Казалось, что они что-то упускают, очень важное. Неимоверно.
- Ты ошибаешься, Дэм. Она его боялась до истерики. И здесь она оказалась отнюдь не по собственной воле. Смотри,- палец с заостренным, чуть загнутым, как у хищной птицы, ноготком, уперся в кровавое пятно на, уже заметно подтаявшем, снегу,- и крюк он вбивал прямо перед тем, как украсить деревце своей новой игрушечкой. Вокруг дерева все истоптано. Конечно, это могут быть следы и от прогуливающихся дедушек и бабушек и их резвящихся внуков, а может быть и от сообщников убийцы или убийц.
- Дерево,- прохрипел Макаров. Ему казалось, что к ногам привязаны гири. Каждый шаг, приближающий его к страшному, изломанному дубу, давался с неимоверным трудом, колоссальным. Нет, он уже начал привыкать к смертям, сопровождающим его новую сущность, как к простой обыденности. Жаль, конечно, девчонку. Очень жаль. Совсем молоденькая. Прядь эта лиловая в челке, такая трогательная, но показывающая принадлежность несчастной к какой-то молодежной субкультуре. Дмитрий плохо разбирался в этом. Но...
- Эмо,- хмыкнула Али, показав ряд заостренных белоснежных зубов, - сейчас их почти не осталось. Быстро на спад пошла популярность этого движения. А мне нравилось, кстати. Они вкусные были. Голый нерв, эмоции навыворот. А розовый с черным, вообще огнище. Я даже косила когда-то под Эмо.
- Очень познавательный экскурс в твое богатое прошлое,- хмыкнул Макаров. Пальцы коснулись шершавого мертвого ствола, - я чувствую где надо искать.
- Ты это о чём?- нервно дернула плечом фурия. Ей вдруг стало страшно от того, что она не понимает своего напарника, - нам пора, Дэм. Сюда идут. Нам пора.
- Мне надо еще немного времени,- прохрипел Макаров. Приблизился к жертве, четко зная что надо делать. Словно кто-то толкал его. Ухватил пальцами за подбородок погибшую девушку, надавил и извлёк из приоткрывшегося рта...
- У нас его нет,- почти закричала Али, борясь с паникой, которой у них по определению не могло быть. Бессердечные не чувствуют страха. Так что же это тогда? Тело била лихорадка, в груди... А в груди так и зияла пустота.
- Что это? – совершенно спокойно спросил Дэм. Фурия уставилась на крошечную щепку, зажатую в пальцах Макарова. Она дернула плечом, чувствуя, странное перевозбуждение. Черт, да что происходит? – ладно, пошли уже. Скоро тут не протолкнуться будет,- поморщился Дмитрий, прислушиваясь к недостижимым слуху простых смертных, голосам.
