Рианна (Мария):

Противный писк аппарата ИВЛ и голоса врачей сменились гробовой тишиной. Стало темно и холодно. Сознание как будто просто исчезло вместе с адскими болями. Я не знаю сколько я была в этом состоянии, но когда я в следующее мгновение открыла глаза первое что оказалось перед моим взглядом это старый обшарпанный потолок. Я села на кровати и осмотрелась. Вокруг была довольно убогая ветхая мебель в ретро стиле. Я осторожно встала и подошла к зеркалу. Из него на меня смотрела совершенно незнакомая девушка с темно русыми волосами и ярко зелёными глазами. Рука непроизвольно коснулась лица. Неожиданно в голову ударила кровь и перед глазами начала проносится жизнь, но только не моя. Судя по всему это были её воспоминания. Я оперлась на тумбу руками чтобы не потерять равновесие. Прошло несколько часов прежде чем до меня дошло что каким-то чудесным образом я оказалась в теле Рианны Сорен. Как раз в этот момент дверь в комнату открылась и в дверях показался пожилой мужчина, видимо её отец. 

- Уже очнулась? Тогда сейчас же займись делом. Пока ты валялась в кровати дел накопилось выше крыши. Я уезжаю в город. 

Я с трудом подавила раздражение вызванное его грубостью, пока он не довольно мерил меня взглядом. 

- Да, отец. 

Дверь с треском захлопнулась и он вышел на улицу к повозке с старой лошадью. Когда я осталась одна то первым делом осмотрела дом, а потом уже принялась за работу. Тело после травмы от падения было всё ещё слабым. Удивительно что я вообще смогла в более менее нормально дожить до конца дня. Первый месяц в этом мире пролетел незаметно для меня. Я была очень рада что отец по большей части игнорировал мое существование, по крайней мере пока я справлялась со своей работой по дому и на ферме. Хотя иногда мне становилось от этого так больно, но скорее всего это были чувства Рианны, а не мои. Позже я узнала что у нас есть огромный долг, преимущественно из-за того что переодически к нам заезжали коллекторы из городского банка. Не смотря на то что большинство наших денег уходят на его погашение, он нисколько не уменьшался. В таком подвешенном состоянии мы смогли продержаться ещё два года, пока отца не забрали на отработку в специальном заведении, принадлежащему государству. Землю и дом у нас конфисковали под предлогом неуплаты задолженности. В итоге я оказалась на улице. Кое как перебивалась временными подработками, но даже так денег не хватало на самое необходимое. А потом вообще наступила осень. Честно говоря я уже смирилась со своей горькой участью, хотя бы потому что с таким положением дел зиму мне точно не пережить. С каждым днём мои дела шли все хуже, на ночлежки уже денег довно не было. Да туда я и не хотела особо. Там всегда происходили разборки и драки, так что попав пару раз под немилосердную раздачу, решила держаться от таких мест как можно дольше. В последнее время приходилось ночевать под каким-то навесом в переулке между зданиями. Сейчас мне казалось что куда лучше было спокойно умереть на операционном столе от воспаления мозга и некомпетентности хирурга, чем так мучиться.