— Итак, ещё раз спрашиваю: что ты забыл в моём лесу?
Трандуил, заложив руки за спину, прошёлся рядом с пленником, что стоял на коленях на каменном полу дворцового зала, и картинно развернулся в ожидании ответа. От резкого движения полы алого плаща взметнулись, поднимая с плит в воздух несколько багряных листьев и сладкий запах осенних яблок.
Пленник съёжился под пронизывающим ледяным взглядом, но глаз не отвёл, продолжая смотреть на владыку с каким-то болезненным любопытством. Руки его были крепко связаны за спиной, крестьянская одежонка истрёпана, но паренёк, а, судя по отсутствию щетины на чумазых щеках, это был ещё паренёк, не проронил ни слова с тех пор, как увидел короля.
— Он оказал яростное сопротивление, — холодно бросила Тауриэль, изучая мальчишку бесстрастным взглядом, — когда мы нашли его у восточных владений. При нём была орочья стрела.
Начальник стражи брезгливо покрутила в перчатках чёрную короткую находку, больше похожую на дротик, и бросила её рядом с пареньком. Но тот и ухом не повёл, продолжая пялиться на владыку Лихолесья.
Трандуил закрыл глаза и поднял голову. Пленник нервировал.
«Что-то с ним не так. Да поди пойми, что творится в этой голове под видавшей виды шапкой; на испачканной рожице горят зелёные, как весенняя трава, глаза, а страха в них как не бывало, хотя в ход уже шли и увещевания и угрозы...»
— Может, ты немой? — бросил король.
Мальчишка сморгнул, глянул на пол и снова безмолвно воззрился на него.
Трандуил вздохнул.
— Может, он случайно нашёл эту стрелу? — пожала плечами Тауриэль.
Она уже устала таскать пленнику мирувор и яблоки, всё равно он никак на подношения не реагировал, а отдохнуть после ночного патрулирования ох, как хотелось.
— Вряд ли. Я не верю в случайности.
Трандуил подошёл к пленнику и уже коснулся лба, желая прочесть если не мысли, то хотя бы эмоции, но тут мальчишка злобно зашипел и отпрянул. И король был готов поклясться, что слышал чёткое мысленное: «Не смей касаться меня, проклятый эльф!»
Тауриэль среагировала мгновенно: лезвие её меча было уже в дюйме от горла пленника. Трандуил же медленно спрятал руку за спину, будто обожжённую, и воззрился на мальчишку с любопытством.
— Убери меч, Тауриэль.
— Но может, я... — она с неприязнью и подозрением отвела клинок.
— Нет. Я сам. Оставь нас, — приказал Трандуил, и начальник стражи, коротко кивнув, удалилась.
— Я не стану касаться тебя, — вкрадчиво сказал он пленнику. — Если ты расскажешь, что ты делал в моём лесу с орочьей стрелой. Ну так как?
Паренёк ехидно улыбнулся и покачал головой.
— Это твой выбор, — кивнул Трандуил. — А то я уже начал терять терпение.
Он взмахнул рукой, и с потолка тут же опустились толстые древесные корни, которые вмиг скрутили пленника по рукам и ногам и куда-то поволокли. Мальчишка барахтался, крутился, пучил глаза от страха, но вновь не проронил ни слова. Корни остановились у высокого уступа, с которого в бездну срывались прозрачные струи водопада, и вытянулись прямо под них. Паренёк вздрогнул, когда его окатило ледяной водой, и задёргался сильнее, отфыркиваясь. Трандуил повел рукой, и корни вынесли узника из-под водопада. Он тяжело дышал и отплёвывался.
— Ну как... — начал владыка и осёкся.
Бурным потоком сорвало шапку, и лицо пленника теперь облепляли густые тёмные волосы. Рубаха намокла и прилипла к телу, не скрывая упругих округлостей с очертаниями сосков.
— Что ж, это... всё меняет, — пробормотал король, тихонько шевельнув рукой.
Корни вместе с добычей послушно устремились ввысь, к покоям повелителя.
Когда Трандуил поднялся в полутёмную опочивальню и снял корону, мокрая пленница уже была там, распятая на каменной стене, а корни крепко сжимали её запястья и лодыжки, лишая любой возможности пошевельнуться. На полу уже натекла лужа, и одним мановением пальца король её ликвидировал. Девушка тяжело дышала под копной волос, лежащей на лице. Трандуил медленно подошёл и откинул мокрые пряди, открывая чистое лицо с маняще приоткрытыми коралловыми устами. Король вдруг ощутил, что в комнате стало жарко, несмотря на нетопленый камин, и сбросил тяжёлый парчовый плащ, оставшись в белоснежной рубашке и штанах, перехваченных широким кушаком.
— Ну так как? Тебе есть что мне сказать?
Девушка гневно сверкнула зелёными глазами и... показала язык. Трандуил расхохотался. Он вытянул длинные пальцы, и корни рванули мокрую одежду нахалки. Старая латаная рубаха с треском разошлась по швам и отдельными частями осыпалась на пол. Пред светлы очи короля предстали две груди, налитые и крепкие, как осенние яблоки, увенчанные тёмными сосками, острыми то ли от холода, то ли от смущения. Трандуил улыбнулся широко и провокационно. Девица зарделась, как маков цвет. Эльф, даже не проникая в сознание, чувствовал её стыд, смущение и... что-то ещё. Непривычное. Загадочное.
— У тебя ещё не было мужчин? — тягуче осведомился он.
Она с вызовом вздёрнула подбородок и строптиво сверкнула глазами, снова не удостаивая ответом.
— Значит, были, — ухмыльнулся король. — Но судя по всему, сопливые неумехи.
Девушка рванулась вперёд так, что корни до красноты врезались в нежную кожу.
Пленница возмущённо фыркнула и задёргалась, но один из корней придержал её за плечо.
Пальцы водили вокруг тёмных ареол, неторопливо кружили, чуть приподнимая нежное полушарие.
— Ты помнишь, тебе стоит только честно рассказать мне всё... И я отпущу тебя с миром, — проговорил Трандуил, не спеша отрываться от своего приятного занятия. — Теперь я понимаю, почему ты смотрела на меня во все глаза...
Он неспеша сжимал соски между пальцами, сгребая груди в горсть, и с удовольствием отметил, что девица задышала чаще. А губы упрямо сомкнула сильнее.
Трандуил втянул тонким носом запах: острый и пикантный, знакомый. Едва заметно взмахнул рукой и ткань безразмерных штанов девушки затрещала.
Пленница заизвивалась, зашипела ужом, лишившись последней детали одежды. А корни чуть приподняли её, разводя ноги.
Трандуил поцокал языком.
— Какая несговорчивая...
Его взгляд опустился ниже, медленно обрисовав тонкую талию, плавную линию бёдер и узкий чёрный треугольник волос между ног.
Тыльной стороной ладони король провёл между грудей, с удовольствием ощутив, как быстро бьётся девичье сердце, спустился к животу, к самому низу, и его пальцы принялись вычерчивать на лобке витиеватые буквы. Одна... Другая... Третья... Пленница дышала так, будто обежала весь лес. Несмотря на недавнее пребывание в ледяном душе, на её виске появились бисеринки пота. Трандуил же невозмутимо продолжал мучительную пытку.
— Знаешь ли ты, что я пишу на тебе?
Она помотала головой.
Он улыбнулся уголками губ, не отвлекаясь от занятия.
— Это синдарин. И надпись означает: «Откройся мне».
Её щёки вспыхнули ярче от двусмысленности приказа, и девушка ещё яростнее помотала головой, да так, что с мокрых волос полетели капли.
Трандуил снова втянул носом воздух.
— Ты вся течёшь, — невозмутимо вынес он свой вердикт и присел на корточки. — О, да.
Пленница зажмурилась от дикого стыда, что он разглядывает её там во всей красе. А ещё оттого, что от неторопливых мужских поглаживаний, таких волнующих и непривычных, по внутренней стороне бедра потекла горячая капля.
Трандуил выпрямился и оказался вплотную к девушке, глаза в глаза. Его пальцы слегка касались повлажневших складок, и каждый раз пленницу потряхивало, а с губ срывался невольный вздох. Она закрыла глаза, пытаясь не видеть эльфа, но Трандуил, едва коснувшись её уха, прошептал:
— Я понял, что меня в тебе так настораживало. Это ты подглядывала, как я купался летом в заводи.
Пленница распахнула глаза от ужаса и задышала чаще, встретившись с ним взглядом. Трандуил разоблачающе ухмыльнулся, продолжая пытку: его пальцы очерчивали вход у самого лона, ласкали, избегая касаться самого важного разбухшего комка плоти.
Девушка продержалась недолго. Она пыталась съёжиться, притвориться бесчувственной, но тело выдавало её. Вскоре тяжёлое дыхание перешло во всхлипы, пленницу била крупная дрожь. Девушка опустила голову, и блестящие тёмные пряди скрыли пылающие щёки и алые закушенные губы.
— Ну? — нетерпеливо бросил король. Его выдержка была на исходе. Да и самого давно разбирало от такого аппетитного зрелища.
Он снова отбросил волосы с её лица, и увидел, что на порозовевших щеках блестят слёзы.
— Я отпущу тебя, если ты мне всё расскажешь, — предупредил Трандуил, чувствуя, как быстро теряет самообладание.
Из последних сил девушка покачала головой.
Король выдохнул и резко ввёл в неё один палец. Пленница охнула. Он был прав: она никогда не была немой. И не была девственницей. Но и мужчины не знала уже давно.
Трандуил сглотнул от ощущения жара и тесноты, что окутывали палец, и продолжил потрахивать строптивицу. В кои-то веки казалось, что время течёт до неприличия медленно, а всё потому, что в штанах всё будто закаменело. Он попытался припомнить, когда в последний раз был с женщиной, и не мог.
«Проклятая война...»
К тому времени девушка совсем одурела от возбуждения и уже сама двигала бёдрами, насаживаясь на палец. Она явно хотела получить своё, но Трандуил не торопился с этим. Едва мышцы её лона начинали напрягаться, как струны арфы, он вынимал палец и принимался дразнить её распухший цветок. Но только она начинала тереться о подушечку пальца — замедлялся или вовсе принимался гладить её круглое колено.
— О, будь ты проклят, эльф! — наконец, прорыдала пленница. — Сколько ты будешь ещё меня мучить?!
— Я перестану касаться тебя, как только ты расскажешь всё, что меня заинтересует...
— О-о! Забери тебя балрог, ты, холодный кусок льда! — выругалась девушка. — Я шла убить тебя! Вонзить в твоё ледяное сердце стрелу!
Трандуил на мгновение опешил и даже опустил руку, давая ей передохнуть.
— За что же? — он сузил глаза. — Чем я заслужил твою ненависть?
Девушка глянула на него, и слёзы снова покатились из её глаз.
— Ты прав... Я видела, как ты купался. И жалею об этом! За что Эру привёл меня к той заводи?! Ни минуты не прошло с того дня, чтобы я не...
Трандуил сжал пальцами её подбородок, заставляя смотреть на себя.
— Продолжай!
— ...чтобы я не думала о тебе... — выдохнула она и зажмурилась, тяжело дыша. — Чтобы ты не снился мне каждую ночь...
Трандуил ощутил, что сразу несколько чувств борются внутри: и смех, от глупости, что затеяла эта дурёха, и лёгкую досаду, и эйфорию. Но всё побеждало дурманящее мысли желание, и куда от него деться, было непонятно.
— Как твоё имя? — спросил он.
Девушка блеснула глазами и горько улыбнулась.
«Касаться, — понял он. — Хочет, чтоб я не останавливался. Она всё же надеется на продолжение».
Король вонзил в неё палец и уже не останавливался до тех пор, пока безымянную пленницу не сотрясла крупная дрожь. Долгий стон отозвался в его ушах славной музыкой.
Корни пришли в движение, они бережно уложили измученную пленницу на полу, на белой шкуре медведя, и послушно уползли вверх.
Трандуил встал над девушкой на колени, неторопливо сбрасывая рубашку и штаны.
— Что ж, раз уж ты нанесла мне такой... приятный визит, — звенящим от напряжения голосом проговорил он, — я не могу оставить его без особого внимания. Чтобы ты не сочла эльфов негостеприимными.
Девушка облизнула пересохшие губы и раскрыла глаза, мутным от блаженства взглядом обводя обнажённую мужскую фигуру, на широкие плечи которой ниспадали длинные золотистые пряди. От подтянутого живота вниз спускалась дорожка рыжеватых волос, среди которых покачивался твёрдый орган — розовый, впечатляюще крупный.
— Нет, постой... — её глаза расширились от страха, узрев его во всей красе. — Я ведь сказала тебе всё, о чём ты...
— Кроме своего имени! — мстительно напомнил Трандуил и, крепко сжав её бёдра, вошёл одним движением.
Девушка подавилась вскриком. Она молотила эльфа по спине, извивалась и пыталась отползти, но он обладал поистине железной хваткой, оставляя синяки на плечах. И не собирался останавливаться. Входя сначала только наполовину, Трандуил давал ей привыкнуть, но чем дальше, тем глубже хотелось проникнуть, а это наивное сопротивление только сильнее распаляло. Он слегка сжал её горло, прижимая к шкуре, и толкнулся, оказавшись внутри весь. Целиком. Несмотря на изрядную влажность, девушка оказалась потрясающе узкой. И каждое движение в её жарком лоне обжигало молниями удовольствия. Сводило с ума.
Трандуил видел, как она закатывает глаза, и отпустил шею, думая, что девушка задыхается. Но она только хрипло застонала, вцепившись ногтями в его плечи.
— На что ты надеялась, ступив на границу моих владений? — прошипел он ей в ухо. — Думала, моя охрана пропустит тебя с оружием?
— Больше... не могла... — хрипло выдохнула она, вдыхая аромат его волос, что рассыпались вокруг золотистым дождём. — Всё... равно...
Воспоминания о том, как её жадный взгляд жарким июльским днём опалял из-за кустов можжевельника, вспыхнули с новой силой. Мышцы заныли от напряжения.
Трандуил сжал её бёдра и перевернул на живот, поднимая на колени.
— Я выбью из тебя всю дурь, что ты обо мне напридумывала!
Девушка ахнула, когда он вошёл, поглаживая её ягодицы. Она опустилась было на локти, но король эльфов схватил её за волосы и, намотав их на кулак, заставил выгнуться.
— Имя!
Толчок.
— Я не...
Толчок.
— Имя!
Девушку трясло, как в бреду. От её воли остались жалкие лохмотья, и каждое его движение внутри неё уничтожало сопротивление.
— Ила... — хрипловатый голос прорывался сквозь сбитое дыхание. — Ила...
— Громче!
Толчок.
— А-а! Иланна!
Толчок.
— Я не слышу!
— Иланна! Иланна! Илан... на!
От её жалобных стонов, звучащих, как серебряные колокольчики, зазвенело в ушах. А ещё — от влажной плоти, тесно окутывающей его. Трандуил не помнил себя от горячего, как лава, желания. Не мог думать ни о чём, кроме девушки, извивающейся под ним. Его палец скользнул в её крошечный анус, и Иланна вскрикнула, закрутившись яростнее. Но это только сильнее подстегнуло. Король отпустил её волосы и крепко сжал ягодицу, не вынимая пальца.
— Прими меня, Иланна! Прими всего, как есть!
И задвигался так, что в глазах темнело от удовольствия. Король не мог оторвать взгляда от ямочки на пояснице Иланны, от ягодиц, вздрагивающих от частых толчков.
Девушка совсем обезумела: она выкрикивала что-то, и сквозь шум в ушах Трандуил понял: «Ещё! Ещё!». А потом Иланна задрожала, что-то бессвязно бормоча, и обмякла.
Трандуил застонал от накатившей эйфории и вдруг со всей чёткостью представил своё феа — как оно вылетает из хроа прямо в Аман — и тут же молнией возвращается обратно, напоследок опалив позвоночник невиданным блаженством. Отпустив наконец пленницу, он вышел из неё, тяжело дыша.
Откинувшись на спину, Трандуил растянулся рядом с ней на мягкой шкуре. Иланна прошептала что-то одними губами, но едва он придвинулся, чтобы расслышать, она сомкнула веки. Ещё мгновение — и девушка уже спала, и от её глубокого дыхания шевелилась белая шерсть.
Трандуил молча переложил её на постель, накрыв стёганым одеялом. А сам набросил шёлковый шлафрок, уселся в дубовое кресло и принялся размышлять, сколько же девушка плутала по Лихолесью, если её сморило так быстро. И сколько понадобится стражи, чтобы уладить будущий конфликт с её мужем, князем Пограничных земель, который объявится здесь через несколько дней.
Отбросив влажные волосы с лица, он мысленно выругал себя, что не выставил бесовку из владений сразу, ибо только сейчас понял, что она — юная княгиня. Он вспомнил, как видел её совсем ещё девчонкой на празднике урожая в селе, но тогда она, понятное дело, им ещё и не интересовалась. Зато прошлым летом, у заводи глаз не могла отвести…
«Какого балрога она переоделась мальчишкой?! И какой же тролль я сам, коли не смог устоять перед её чарами!..»
Он на мгновение прикрыл глаза, и перед мысленным взором снова встала картина, как девушка, задыхаясь от желания, стонет в его объятьях. И алые сочные губы приоткрыты для поцелуя… Трандуила бросило в жар. Он поймал себя на том, что жалеет, что нельзя переиграть сцену пытки Иланны.
«Стоило бы начать с нежных уст, а потом... Она бы недолго продержалась...»
Ощутив, как снова заломило в паху, Трандуил с досадой глянул на постель: обессиленная Иланна всё ещё крепко спала.
«Конечно, можно было бы...»
Яркие фантазии пронеслись в голове быстрее слуг Манвэ. Стянув туже пояс шлафрока, король мучительно вздохнул и быстро зашагал к бассейну с ледяной водой.
_________________________________________
Фэа и хроа — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина слова на квенья, обозначающие соответственно «душа, дух» (мн.ч. — фэар) и «тело» (мн.ч. — хроар). Фэа и хроа — одни из важнейших понятий в концепции судьбы и предопределённости у Толкина. Эти понятия встречаются только в «Истории Средиземья», книгах Х («Кольцо Моргота») и XII («Народы Средиземья»).
Дети Илуватара (эльфы и люди) описаны как существа, состоящие из двух частей: «духа» или «души» (фэа) и «тела» (хроа), созданного из вещества Арды (эрма). По воззрениям эльфов, фэа бессильно без хроа, аналогично хроа, лишённое фэа, неспособно к жизни.
Аман (кв. Aman) (синонимы — Блаженное королевство Амана, Валинор, Заокраинный Запад) — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина самый западный континент Арды, куда после разрушения Светильников Иллуина и Ормала переселились Валар.
