Свет фар встречных машин ослепляет меня и я разлепляю отяжелевшие веки. Бруна была права, шампанское с водкой чертовски плохая идея.
- Наконец-то ты пришла в себя. – раздается слева от меня голос подруги.
Я поворачиваю голову и вижу улыбающееся лицо Бруны.
- Куда мы едем? И кто пустил тебя за руль моей машины?
Я не знаю, как у меня получается сложить слова в предложения. Голова просто раскалывается, а во рту слишком сухо для того, чтобы язык мог даже шевелиться.
Брюнетка на водительском сидении моего «Фольцвагена» словно читает мои мысли и протягивает мне бутылку с водой.
- Я знаю, детка, как тебе сейчас паршиво. Но я предупреждала тебя, да?

Закатываю глаза и делаю первый живительный глоток. Как только вода оседает в моем желудке, к горлу подкатывает тошнота. Не знаю, как у меня получается сдержать всё в себе. Нажимаю на кнопку стеклоподъемника и освежающий ветер охлаждает мое разгоряченное лицо.
Глаза постепенно привыкают к темноте берлинской ночи. Стоп! Мы не в городе. Сплошной полосой по обе стороны от трассы растут деревья с густыми кронами.
- Господи, Бруна, ты заблудилась? Это точно не Ледер-штрассе. – ворчу я, устраиваясь удобнее на пассажирском сидении.
- Я арендовала для нас домик на берегу Домерецзее. Тебе нужно отдохнуть. И даже не думай спорить со мной, малышка. – отвечает Бруна, прибавляя скорость, чтобы обогнать какую-то колымагу.
- Ты что? – от возмущения я подпрыгиваю на месте. – Домерецзее? Ты знаешь, что я хотела поговорить с матерью! Останови машину и я сяду за руль сама!

Выжидающее смотрю на подругу, но ни один мускул не дрожит на ее лице.
- Ты все еще хочешь с ней говорить? Ману, черт возьми включи свои мозги и вспомни какого хрена ты напилась пару часов назад!
Я скрещиваю руки на груди и снова устремляю свой взгляд направо, всматриваясь в темноту. Как бы мне не было трудно это признать, но моя подруга в тысячный раз права.
Несколько часов назад мы были на выставке картин начинающих художников в Арт-Холле. Три моих картины были выставлены там с легкой руки моего преподавателя по дизайну и художественному мастерству Инкен Фольц. Не знаю, как этой женщине удалось уговорить меня выставить на всеобщее обозрение мои школьные работы. Конечно, на такое важное событие я пригласила не только мою лучшую подругу - Бруну Риттер, а так же моих родителей. Правда они давно в разводе и все эти годы после него я жила с отцом, потому что ни один судья в здравом уме не доверил бы ребёнка моей матери. Нет, она не страдает алкоголизмом или другой пагубной зависимостью. Да-да, я знаю, что пора быть честной хотя бы с собой. Ее одна большая зависимость – она сама. Я в жизни не встречала более эгоистичной женщины. И, конечно, же остаться с ребенком в тридцать лет ей совершенно не хотелось. Но какой бы она не была, я всегда любила ее и тянулась к ней. И каждый раз, когда я надеялась на наше сближение она разбивала мое сердце. Вот и сегодня мама плевала на мое приглашение и по словам отца с очередным любовником уехала в Швейцарию. Тогда то я и слетела с катушек и осушала все бокалы со спиртным, что проносили мимо меня официанты в Арт-Холле.
- Давай вернемся домой. - мой умоляющий тон не действует на Бруну. Она отрицательно качает головой.
- Нет, нет и нет. К тому же, я внесла депозит в пятьдесят евро. Давай проведем эти выходные в дали от Берлина, от колледжа и от прочих проблем.
Я шумно вздыхаю и вспоминаю, как давным-давно я, мама и отец тоже любили выбираться за город. Может Бруна вернет мне любовь к таким поездкам?
- Ладно! Твоя взяла! Но ведь ты тоже пила шампанское. Не думаю, что это была хорошая идея ехать за город ночью.
Я нащупываю ремень безопасности и благодарю бога за то, что моя подруга предусмотрительно пристегнула меня.
- Не думаю , что в этой глуши мы нарвемся на полицейских. К тому же, ты знаешь, что я так и не получила водительское удостоверение.
Наш смех заглушает слова песни Майли Сайрус, что льется из динамиков.
- Кстати, все три твои картины ушли с молотка. – Напоминает Бруна и подмигивает мне на пару секунд отвлекаясь от дороги.
- Конечно, каждая за сто евро. Я чертовски богата!
- Нужно же с чего-то начинать! А это значит, что в этом месяце мы не будем ломать голову, где достать денег на аренду нашей квартиры.
- Тут ты права. Фрау Урлих потеряет сознание, когда мы вручим ей деньги ровно в срок.
Наше веселье продолжается недолго. Бруна какого-то хрена вспоминает парня, о котором я меньше всего хочу слышать.
- Да Коста купил одну из твоих картин. – Заявляет она и переключает внимание с дороги на меня, чтобы прочитать на моем лице реакцию на эту новость.
- Серьезно? И какую же из трех?
Мое напускное безразличие заставляет Бруну фыркнуть.
- «Женщина на мосту».
Я даже зажмуриваюсь, когда слышу ее ответ. Почему именно эту картину? Из всех трех полотен, выставленных сегодня в Арт-Холле, эта работа для меня была самой дорогой. Потому что на мосту изображена моя мать. В тот день мы были за городом, в местечке «Швайцер Вальд». Мне было семь лет, я наблюдала за тем, как мать провожает взглядом речной теплоход и мое сердце переполняла чистая любовь. Но уже через час она оставила нас с отцом и уплыла на одном из таких теплоходов в свою новую жизнь.
Я глубоко вдыхаю, пытаясь побороть непрошеные слезы.
- Мне хотя бы повезло, что мы не столкнулись. – раздраженно проговариваю я.
- Я не понимаю, почему Мемо в твоем черном списке парней?
Бруна снова прибавляет скорость, и я с опаской поглядываю на стрелку спидометра.
- Может сбавишь обороты?
- Я просто мечтаю оказаться в кровати сейчас.
Девушка потирает шею и тревожное чувство прокатывается по моему телу тяжелой волной.
- Гильермо да Коста один из самых самодовольных ублюдков во всем Берлине. – Отвечаю я, решая не думать о том, что Бруна не очень хороший водитель.
- Тем менее, он влюблен в тебя, детка.
Я прыскаю.
- Да он просто мечтает завалить меня и пополнить свою коллекцию оттраханных малышек.

С черноволосым испанцем мне не посчастливилось встретиться на одной из вечеринок. Бруна в очередной раз вытащила меня на «самую движняковую тусу в Берлине», где я и познакомилась с Мемо.

- Парень просто в восторге от твоего таланта, Ману! Он же предлагал тебе работать в его гараже. Тюнинг тачек сегодня чертовски прибыльный бизнес. – напоминает мне Бруна, а тошнота снова подступает к моему горлу.

Да, Гильермо предлагал мне работу и в это время раздевал меня глазами. В отличие от моей подруги я не строю иллюзий на счет этого парня. Про него ходят слишком много противоречивых слухов.
- Почему ты в восторге от Да Коста? Ты же знаешь, что о нем говорят!
Уверена, что раздражение в моем голосе не ускользает от Бруны.
- С каких пор ты веришь слухам? Может стоит дать ему шанс?
Я замолкаю, понимая, что продолжать этот разговор нет никакого смысла. Моя подруга просто очарована эти парням, при виде которого все внутри меня стягивается в тугой узел. Я сама не могу дать ответ на то, почему Мемо вызывает во мне такое отвращение.
Уже через пару минут я слышу тихий смех Бруны.
- Что тебя так рассмешило? – спрашиваю я, чувствуя как напряжение между нами улетучивается само собой.
С Риттер мне комфортно всегда и наши мелкие стычки никогда не приводят к глобальным ссорам.
- Представила, как мы попадаем в аварию, а из-за содержания алкоголя в нашей крови даже наши органы никого не спасут.
Я качаю головой и прыскаю.
- Ты чокнутая! Совершенно и бесповоротно!
- Знаешь, я всегда думала, почему можно пересадить печень и даже сердце, но нельзя пересадить сиськи.
- Сиськи? – переспрашиваю я, не веря своим ушам.
Смех вырывается их моей груди. Она же выпила меньше меня? Ведь так?
- Ты помнишь ту француженку, что училась в нашем классе по обмену? Ее сиськи были просто божественными! Я ненавидела ее за это! «Герр Майер, я не мочь делать верхнюю подачу». – Передразнивает Бруна акцент француженки и мы обе не можем держать смех.
Моя подруга права, была весело наблюдать за девчонкой во время игры в волейбол. А у тренера Майера к концу каждого урока начинал дергаться глаз.
- Ты не помнишь ее имя, но помнишь, что ненавидела ее. Разве можно кого-то ненавидеть из-за сисек? – сквозь смех говорю я.
- Поверь мне, можно ненавидеть и за меньшее. Ох, черт…твою мать! – крик Бруны заставляет меня инстинктивно выставить руки вперед и упереться в приборную панель.
«Фольцваген Жук» подпрыгивает на ровной дороге, словно…словно мы что-то переехали.
- Господи, Бруна, что это было? – испуганно верещу я, как только брюнетка за рулем останавливает мою машину.
Мы переглядываемся и я читаю в глазах подруги неподдельный ужас.
- Я не уверена, но мне кажется это был какой-то зверь.
Бруна облизывает свои губы и всматривается в зеркало заднего вида. Но эта пустая трата времени. Именно на этом участке дороги нет ни одного фонаря, а света задних огней моей машины не достаточно для того, чтобы рассмотреть, что же лежит на асфальте.
- Нам нужно выбраться и посмотреть. Вдруг этому животному нужна помощь.
Бруна согласно кивает, но мы обе чертовски напуганы и лишь спустя минуту набираемся смелости прежде чем выбираемся из уютного салона автомобиля.
Я предусмотрительно захватила с собой телефон и сейчас дрожащими пальцами включаю фонарик.
- Идем? – беру Бруну за руку и мы, не спеша направляемся к тому месту дороги, где на что-то наехали пару минут назад.
Луч фонарика выхватывает очертания ботинка и Бруна громко всхлипывает.
- Господи! Это всего лишь старый ботинок, твою мать!
Подруга со злостью пинает кем-то потерянную обувь и телефон в моей руке ходит ходуном.
- Ох, черт..нет..
Я закрываю рот ладонью, когда в паре метрах от нашей первой находки вижу явное очертание человеческого тела.
- Мы сбили этого парня. – шепчет Бруна и ее ладонь в моей руке в ту же секунду становится мокрой.
***
6 месяцев спустя
- Ману? Где ты, черт возьми? – голос Мемо звучит с первого этажа его квартиры. Уже по его ноткам я понимаю, что парень явно не в духе.
Инстинктивно прижимаю колени к груди, сидя в кресле в комнате для гостей. Хотя сейчас это положение причиняет мне еще больше боли внизу живота. Мои месячные в первые дни всегда доставляют мне кучу неприятностей. Вот и сегодня с самого утра я чувствую себя ужасно и даже ибупрофен не может до конца справится со спазмами.
- Какого черта ты прячешься от меня? – снова кричит Мемо.
Он уже близко. Его громкие шаги раздаются в коридоре на втором этаже. Я зажмуриваюсь и пою про себя детскую песенку, что после ухода матери мне пел отец.
«Спи, малышка, мой, усни, На деревьях снегири, На тропинках два барашка в разных шерстяных рубашках. Тот, кто в белой- безобидный, Он накормленный повидлом. Тот, кто в чёрной, слишком злобный, Он не кормлен булкой сдобной. Кто не спит, рога получит, А бараний рог научит Спать, как надо, до рассвета, И получит он конфеты. Спи, малышка, засыпай, Не заснёшь, получишь чай.»
На последней строчке дверь в комнату отлетает в стену. Я слышу дыхание Мемо и все внутри меня сжимается от страха и презрения к этому парню. Я знаю почему он зол.
- Какого хрена вместо тебя на встречу с герром Шофре ходила Лилу? – рычит парень, оказываясь возле меня в доли секунды.
Он крепко сжимает мои запястья и практически заставляет меня слететь с кресла.
- Я утром предупредила тебя, что у меня месячные и ты знаешь, как я ужасно чувствую себя в эти дни. – Оправдываюсь я, уперев взгляд в черную футболку парня.
- Да мне плевать на твои месячные, Ману! Шофре просил, чтобы его сопровождала именно ты, черт подери! Ты разве забыла о нашей сделке? Или тебе напомнить, как я спас тебя и твою подружку от тюрьмы?
Я отрицательно качаю головой и в следующую секунду оказываюсь лежащей на кровати. И уже жалею, что после того, как приняла душ не успела переодеться и теперь полы халата разлетелись в стороны, оголяя мои бедра. В глазах Мемо сразу же вспыхивают дьявольские огоньки.
- Пожалуйста, не сегодня, Мемо. Мне так больно. Прошу тебя.
Я пытаюсь отодвинуться к спинке кровати, прикрывая ноги покрывалом. Но оскал парня не дает мне ошибиться в его намерениях. Я снова закрываю глаза и слышу, как Гильермо расстёгивает ремень и быстро справляется с упаковкой от презерватива.
- Пожалуйста…
Но мои мольбы не достигают ушей похотливого ублюдка. Кровать принимает тяжесть его тела и вскоре я оказываюсь прямо под ним.
- Ты же заслужила это небольшое наказание, малышка. Я не хочу потерять такого клиента, как Шофре.
Мемо стягивает с меня трусики, не обращая внимания на прокладку пропитанную кровью.
- Мемо…не сегодня…прошу тебя.
- Шшш. Заткнись, Ману! Я устал от твоего нытья!
Я громко вскрикиваю, когда член парня вторгается в меня. Из уголков глаз струятся слезы. Низ моего живота пронзает новый спазм после каждого толчка Мемо. И я молю, чтобы всё это просто поскорее закончилось.
***
Уже полчаса я наблюдаю за тем, как розовая вода стекает в слив душа. Плевать, что Мемо придет большой счет за воду. Всей воды на земном шаре не хватит, чтобы смыть его запах с меня.
Полгода назад я совершила самую большую ошибку – послушала Бруну и позволила ей позвонить в ту ночь Мемо, а не в полицию.
Сейчас я не только работаю на этого ублюдка, но и являюсь его девушкой. Я так сильно прикусываю нижнюю губу, что чувствую металлической привкус крови во рту.