Последний урок на сегодняшний день подходит к завершению, когда в класс входит высокий блондин в сером костюме. Кто это? В груди что-то щёлкает. Это не к добру. Во время урока могут зайти другой учитель или директор, но и это случается редко. А чтобы незнакомец? Такого за все годы моей педагогической работы ещё не было. Как он прошёл через пост охраны?

− Вы к кому? − холодно обращаюсь к мужчине.

Он слабо улыбается.

− К вам.

− У меня урок. Выйдите в коридор.

− Хорошо, − подозрительной внешности мужчина выходит из класса.

По спине пробегают мурашки. Что всё это значит? Зачем я ему понадобилась? Мы вообще знакомы?

Через десять минут звенит звонок, дети срываются со своих мест. Я заканчиваю работу, собираю сумку, набрасываю на плечи пиджак и выхожу из класса. В коридоре, у окна, меня ждёт всё тот же блондин. Я прищуриваюсь. Его лицо мне совершенно незнакомо. Он похож на офисного сотрудника, но, нет, слишком уж строгий у него вид. Может, он работает в спецслужбе? Да, это ближе. Прокурор или детектив — вот на кого он похож.

Вот только этого мне не хватало. Он здесь из-за Джейка?

Прошёл год с тех пор, как я ушла от Рамиреса и избавила брата от тех шакалов и проблем, которые они приносили. Но последовавшие за этим несчастья не дают мне покоя до сих пор. Моё финансовое положение висит на волоске. Я потратила кучу денег на адвокатов, чтобы только брата не посадили в тюрьму. И за что? Он вышел на работу, вместе с другом чинил мотор какому-то богачу, а спустя сутки тот едва не попал в аварию из-за взорвавшегося прямо во время движения двигателя. И суд подали не на друга, а на Джейка.

Ко всему прочему, неделю назад маму госпитализировали. Операция стоит огромных денег. Кажется, чёрная полоса перечеркнула всю мою жизнь. Меня что, проверяют на прочность?

Если это прокурор и он собирается меня запугивать, то пусть идёт к чёрту.

Мы переглядываемся. Я поворачиваюсь и иду на выход из школы.

− Постойте, мисс Грей. Позвольте представиться и уделите мне около получаса.

− Что вам надо? − спрашиваю, выходя во двор и закидывая ремешок сумки на плечо.

Мужчина обходит меня и преграждает путь. Его карие глаза смотрят приветливо.

− Мне нужна ваша помощь.

Приглядываюсь к нему. Короткая стрижка, прямоугольное чисто выбритое лицо. У него самая непримечательная внешность. Если бы не строгий костюм и умный взгляд, я бы никогда не обратила на него внимания. Он как серая тень. Возможно, этот образ создан намеренно.

− Ну и кто вы такой?

Он достаёт документы.

− Меня зовут Ристерд Бейнс. Раньше я был криминалистом, а сейчас работаю в тайной организации. Моя работа тесно связана с криминальными авторитетами.

Округляю глаза. Господи, мать моя женщина, я уже знаю, что он скажет дальше.

Ноги сами несут меня прочь. Бежать. Бежать без оглядки. Что бы он ни начал говорить дальше, я ничего не хочу слышать.

− Мисс Грей, куда же вы бежите? Постойте. Этот разговор очень важен. Я уверен, он даже спасёт вас от многих проблем. Мисс Грей...

− Идите к чёрту.

Ничего не хочу знать. Я полгода жила в страхе. Первый месяц вздрагивала от любого шума, оглядывалась на каждого подозрительного мужчину, не брала трубку, если звонили с незнакомого номера. Я медленно сходила с ума, едва не попала в психушку от паранойи. Только недавно страхи начали отпускать. А этот придурок собирается напомнить мне то, что я с таким трудом пытаюсь забыть.

Господи, а если он хочет сказать, что мой брат снова в неприятностях, связанных с бандитами?

Резко останавливаюсь и оборачиваюсь на спешившего за мной мужчину.

− Что-то случилось с моим братом?

− Нет, − переводит он дух и улыбается. − Ходите вы очень быстро. Давайте зайдём в кафе. Я угощаю. Мы просто побеседуем, и всё. Хорошо?

− Чтобы выйти на меня, вы всё про меня разузнали?

Он усмехается, смотрит себе под ноги.

− Простите. Нет, не совсем разузнали, а выяснили.

− Плевать, как правильно выражаться, − подхожу к нему почти вплотную, запрокидываю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. − Вы хотите поговорить о том, о чём я думаю?

Он кивает.

− Я понимаю, вы боитесь. Но хотя бы просто послушайте. Я вам ещё ничего не предлагаю, кроме разговора.

Поправляю ремешок сумки и с опаской оглядываюсь по сторонам. Мы стоим у дороги прямо напротив пиццерии. Лучше поскорее войти или уйти — не хочу привлекать внимание. Даже несмотря на все мои попытки измениться, всё равно кажется, что мужчины, смотрящие в мою сторону, могут каким-то образом узнать ту Стеллу, что была пленницей Рамиреса.

Мы заходим в пиццерию и выбираем угловой столик подальше от других посетителей. Ристерд заказывает пиццу и напитки. Я достаю из сумки влажные салфетки, вытираю вспотевшую шею и руки. Замечаю лёгкую дрожь в пальцах и убираю руки под стол, чтобы никто этого не видел.

Ристерд выкладывает на стол белый конверт и вынимает несколько снимков. В горле встаёт ком. Я бросаю взгляд через его широкие плечи, проверяя зал, окна и двери. Здесь ужасно душно, и мне хочется домой, туда, где безопасно.

Мужчина достаёт первую фотографию, и я вся сжимаюсь. На ней Алехандро Рамирес, тот, каким я его помню: чёрная рубашка, брюки, гладко зачёсанные волосы, цепочка на шее. Здесь ещё солнцезащитные очки на глазах. Хорошо, что не видно его взгляда. Стоит только вспомнить, каким зверским взглядом он иногда смотрел на меня, и по телу бегут мурашки.

Но тогда, когда я уходила от него, его взгляд был совсем другим. Он впервые посмотрел на меня не так, как прежде. В его глазах была мольба. Я заглянула в раненую душу человека, но мне не было его жаль. Он ублюдок, причём с рождения.

− Знаете, а вы героиня. Пошли на зверя с голыми руками, − говорит Ристерд, разглядывая фотографию.

− У меня выбора не было.

− Почему он вас отпустил?

− Потому что деньги нашлись. Мой брат был невиновен. Он жертва случая.

− Думаю, дело не только в этом, − Ристерд кивает на фотографию. − Вам удалось завоевать его доверие. Вы не просто привлекли его внимание, вы увлекли его. Поэтому он вас отпустил. Возможно, он чувствовал перед вами вину.

− Не говорите ерунды.

− Это не ерунда. Я давно слежу за Рамиресом и знаю всю его подноготную. Знаю, что случилось с его матерью, за какие грехи он сидел в тюрьме и как потом разбогател. Кстати, вы знали, что он чист? Ни наркотиков, ни оружия — ничего.

− В каком смысле?

− Общество привыкло считать, что такие, как он, занимаются продажей наркотиков в больших объёмах, оружием или другой контрабандой. А вот он носит чистенький пиджачок. Рамирес не имеет дел с этим, чист как лист. А вот его босс… − Ристерд выкладывает на стол ещё одну фотографию.

На снимке внушительный мужчина, тоже латиноамериканец, с отталкивающей внешностью. Боже, ну и свинья.

− Вот что я хочу вам сказать, Стелла. Мне плевать на Рамиреса, мне не за что его арестовывать. Но мне нужен этот хряк, этот воротила на чёрном рынке, − Ристерд стучит пальцем по снимку. − Педро Нерео Санчес по кличке «Уицилопочтли» не просто босс Рамиреса, он ему вроде второго папаши. В прошлом году по его приказу были сбиты три самолёта на юге Мексики.

− Откуда вы это узнали?

− Прослушка, − отвечает он, убирая снимки обратно в конверт.

В этот момент подходит официант, ставит на стол деревянный поднос с пиццей и напитками.

− Приятного аппетита.

− Спасибо.

Я расстёгиваю верхнюю пуговицу на рубашке и снимаю пиджак. Боже, от этих разговоров я вся взмокла. Достаю сигареты и закуриваю. Курить я начала совсем недавно. Это плохая и заразная привычка, которая совсем не помогает, но хотя бы немного отвлекает.

− На самом деле Санчес не пользуется сотовой связью, − продолжает Ристерд. − Он передаёт информацию и приказы через посредников. Например, какой-нибудь торговец бананами на рынке получает данные и звонит, но точно не на английском передаёт комбинацию цифр.

− Проклятие, − смеётся он. − Нам понадобилась уйма времени, чтобы найти того, кто мог это перевести и объяснить. Они ещё постоянно меняют язык: то ацтекский, то масатекский. Пока найдёшь переводчика, уже что-то происходит. Очень шустрые ребята. А Санчес продумал такую сильную оборону, что временами у нас мозг закипает.

− Так вот, эти ублюдки шифруют свои приказы. Например, три первых восьмёрки означают, что кого-то надо убрать. Следующие цифры уточняют где, когда и кого. Мы знаем, что «семь» означает взрыв. А раз в месяц шифры меняются.

− И зачем они сбивают самолёты? − спрашиваю, ощущая, как сигарета обжигает пальцы.

− Таким образом Санчес избавляется от товара своих конкурентов. Кокаин — это тоже товар, хоть и запрещён почти во всём мире. Ты же ходишь в магазин и видишь, как цены скачут на продукты. Если чего-то мало, цена резко взлетает.

− Да, − опускаю голову, беру стакан колы и делаю несколько глотков. Официант напоминает мне, что здесь не курят. Приходится затушить сигарету.

Ристерд внимательно смотрит на меня.

− Я бы тебе гораздо больше рассказал, но ты, думаю, сама поняла, насколько необходимо моей организации убрать этого Педро Санчеса.

− Почему вы тогда его не арестуете?

− Это прозвучит, наверное, нелепо. Но мы не знаем, где он сейчас. Он никогда надолго не задерживается на одном месте. Мы предполагаем, что он меняет внешность и летает по миру по липовому паспорту, − Ристерд делает паузу, отпивает из бокала и убирает снимки в конверт. − Рамирес такой скользкий и хитрый, что сколько бы к нему ни заглядывала санинспекция или полиция с ордером, его никогда нет на месте.

Ну конечно, он же ненавидит полицию.

− Знаете, Стелла, наша организация, следящая за преступными группировками и перевозками кокаина, готова вам помочь. Прежде чем встретиться с вами, я, правда, всё про вас узнал. Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Вашей матери нужна дорогостоящая операция на сердце, а брату — деньги, чтобы выплатить ущерб. Прямо невезение какое-то. Но мы готовы оплатить все ваши расходы, если бы вы посодействовали нам. Всё, что от вас потребуется, — это заманить Рамиреса в нашу ловушку.

Я качаю головой и закрываю лицо ладонями. Да они рехнулись? Я едва ноги унесла от Рамиреса, едва в живых осталась…

− Я не настаиваю, просто подумайте. Обещаю, безопасность вам будет гарантирована. Мы даже поможем вам перебраться в другой штат или страну, обеспечим всем необходимым. Мы не предлагаем вам идти на медведя, а только на лису. Ловушка есть, осталось заманить в неё жертву.

− А вы думали о том, что в случае неудачи я могу с жизнью попрощаться?

− Конечно. Простите меня за следующие слова. Но вы спасёте жизни миллионов.

− Ты псих, что ли? Раз такой герой, иди сам к нему! − срываюсь с места, хватаю сумку и пиджак.

Ристерд удерживает меня за руку.

− Простите, простите, мисс Грей. Но это правда. Он сейчас самый крупный поставщик кокаина в Америку.

− Вот и сами его ловите, − вырываю руку и выхожу из пиццерии.

Ёбнулись они все. Меня, получается, не жалко. Да плевать мне на этот миллион. Люди сами выбирают, как им жить. Никто их не заставляет принимать наркоту. Идите вы все в жопу. Моя жизнь дороже. Люди каждый день по миллиону умирают по всему миру. Я не мать Тереза. Мне бы спокойно и безопасно прожить эту чёртову жизнь и помереть старухой где-нибудь в тёплом местечке.

Нет, нет, не буду я им помогать. Не хочу я его снова видеть. Одно его имя бросает меня в нервную дрожь.