Важно не забывать ни на минуту. Я – сестра-близнец пропавшего вора Таро. Я выдаю себя за него. Я – Такана Мурато. Мои волосы коротко острижены, а грудь перетянута бинтами и тело скрыто под черным худи.

Едва я пробралась в полицейский архив и приступила к поискам восточных артефактов, как прямо над моей головой взвыла сигнализация, я даже подскочила от неожиданности. Еще через пару секунд в коридоре раздались злые голоса и громкие, стремительно приближающиеся шаги. Я замерла в ступоре.

Окна здесь совсем маленькие, бежать уже поздно.

Но я рванулась к двери. И сразу же столкнулась с тремя полицейскими.

Если они поймают меня и узнают Таро, я пропала...

Именно его разыскивают за кражи со взломом.

Именно он сумел сбежать из полицейского фургона на прошлой неделе, если верить новостной сводке.

А мне вот бежать некуда...

- Стоять, не двигаться!

Я рванулась вперед, пытаясь растолкать их и прорваться, но резкий удар в живот заставил согнуться пополам. Едва я успела выпрямиться, меня толкнули к стене и крепко вдавили в нее, удерживая на месте. Кто-то громко щелкнул выключателем.

Я зажмурилась от яркого света, который резанул по глазам. Резкими, уверенными движениями они заковали меня в наручники, злые голоса стали отчетливее.

Несмотря на панику, в голове мелькала одна мысль: как выбраться на свободу?

- Ну что, нашелся наш беглец, - язвительно бросил один из полицейских, явно старший по званию, и я почувствовала, как в горле растет ком отчаяния.

Меня потащили по коридору, гулкий эхом отдавались шаги. Я пыталась сопротивляться, но это было бесполезно – крепкая хватка не оставляли выбора.

- Парень, не вывернешься, - ухмыльнулся другой, держа меня под локоть.

Меня ввели в тускло освещенную комнату допросов, где на столе уже лежали папки с делом брата. Офицеры, не сводя с меня глаз, усадили на жесткий металлический стул. Дверь за нами захлопнулась с грохотом, отрезая путь к свободе.

Люминесцентные лампы гудели, создавая постоянный фон, а холодный металла наручников заставлял меня вздрагивать от каждой перемены позы. В комнате стоял тот самый старший полицейский, что язвительно бросил фразу о беглеце. Его проницательные серые глаза впились в мою душу, словно он видел меня насквозь и уже понял, кто я на самом деле.

- Итак, можешь рассказать, как ты докатился до жизни такой? – произнес он с ноткой иронии, склонив голову.

Я знала, что каждое мое слово может быть использовано против меня, но не ответить ничего было бы еще большей ошибкой. Каждая секунда молчания казалась вечностью, и я почувствовала, как на лбу блестит холодный пот.

- Кто тебя сюда прислал? Сколько заплатили?

- А самое главное, как ты, щенок, умудрился сбежать из фургона?

- Ногами, - ответила я дерзко, но коп не слушал.

- Теперь не сбежишь, - ответил он с удовольствием. – Будешь ехать в наручниках и с усиленным конвоем.

Скрипнула дверь, и вошел начальник полиции.

Мое сердце сжалось. Это конец.

- Так-так... говорят, беглец попался?

- Все верно, неано Мейсон. Сам к нам в руки пришел.

Начальник полиции, высокий крепкий мужчина с густыми седыми волосами, внимательно посмотрел на меня поверх очков. Словно оценивал, пытаясь выяснить, насколько я опасна. Его взгляд был холодным и беспощадным, и я почувствовала, как мои пальцы судорожно сжимаются в кулаки.

- Итак, Таро, - произнес он, нарочито растягивая имя, словно оно было предназначено подчеркнуть мою вину. – У тебя есть выбор. Можешь облегчить свою участь, если расскажешь, где скрывается остальная часть твоей банды и куда исчез товар. Где артефакты?

Я знала, что молчать в такой ситуации было бы глупо, но выкладывать всю правду тоже не хотелось. Нужно было выиграть время, придумать план, который позволит избежать тюрьмы – даже не мне, но брату.

- Я уже говорил вам, — начала я негромко и спокойно, - у меня нет друзей и никакого товара я не видел. И потом, если уж говорить о побеге из фургона – представьте, как было бы сложно провернуть это в одиночку…

Мейсон поднял бровь и наклонился ко мне, сверкнул глазами.

- Значит, утверждаешь, что действовал один? – он усмехнулся, видимо не верил ни одному моему слову.

- Да.

- Прекрасно, - Мейсон повернулся ко мне, тяжело глядя сверху вниз. – Что будешь врать на этот раз, парень? Совпадение, случайность, а? Уведите-ка его отсюда, пусть подумает в камере пару деньков. Может захочет сотрудничать.

Я попыталась вскочить, но мои сильные руки крепко сжали мои плечи.

- Иди, иди, парень. Больше не сбежишь.

Полицейские грубо подняли меня на ноги и повели к обитой железом двери в дальнем конце комнаты. Шеф остался стоять позади, ухмыляясь.

Они забрали все мои вещи: наушники, ключи, телефон.

Через несколько минут меня заперли в тесной и узкой камере, где было невыносимо холодно. Кровать, старый стол и скрипучий стул – вот и все, что мне предоставили. Я уселась на металлический каркас и закуталась под тонкие плед с одеялом, тщетно надеясь согреться. В тускло освещенной, сырой комнате время, казалось, остановилось. Из одинокого окна на стене виднелись лишь бетон и железные прутья, а в ушах стоял слабый гул верхнего освещения.

Я смотрела на темнеющее небо. Медленно проходили часы. Я ужасно скучала по столице – по ее оживленным улицам, огням и толпам, и еще тяжелее было думать, что брат мог затеряться на этих огромных улицах.

Но пока я называюсь его именем, у меня есть шанс идти по его следам, жить его жизнь, иметь доступ к его кругу общения. Однажды это поможет если не найти его живым, то хотя бы узнать, что с ним произошло.

Я свернулась калачиком на жесткой кровати, закутавшись в тонкое одеяло, как мне показалось, уже в сотый раз с тех пор, как меня сюда закинули. Было не просто холодно, а морозно. И все же сон не шел.

Меня разбудил звук поворачивающегося в замке ключа. Тяжелая дверь распахнулась, явив высокого охранника. Восточник со смуглым лицом и темными глазами.

Задержав на мне взгляд, он хмыкнул и бросил на койку бумажный пакет.

- Ешьте, - хрипло сказал он и захлопнул дверь.

Заглянув внутрь, я обнаружила холодный сэндвич с курицей, яблоко и бутылку воды.

Я с жадностью поглощала еду, понимая, что не ел с... когда? Прошлой ночи? Две ночи назад? Время превратилось в сплошное пятно. Когда я доедала свой скудный ужин, свет замерцал, а потом и вовсе погас.