Подвальный сумрак рассеивали только дрожащие отблески свечей да искрящийся росчерками искусственных молний магический шар из лавки приколов. Убранство комнаты соответствовало антуражу обители ведьмы: чучела птиц глазели со стен, скалились намалеванные на зеркалах черепа, искусственная паутина свисала с углов. Подводили только полупрозрачные занавески: им полагалось загадочно колыхаться, наводя на посетителей мандраж и трепет, но ввиду отсутствия окна в этом чертовом подвале они просто скучно висели на угрожающе поскрипывающем карнизе и имитировали присутствие того самого окна в заложенной кирпичами арке. Надо бы прикупить вентилятор, пусть это чудовище шевелит занавески, раз больше нечему.

Ещё в моём арсенале был старенький диван, накрытый покрывалом, и не менее древнее кресло, украшенное пледом. Шкафы ломились от книг, на изъеденном ржавчиной сейфе спал кактус Виталик.

Хороша берлога, ничего не скажешь.

В ожидании посетителей я восседала за широким дубовым столом и поглаживала пальчиком глиняное блюдо, изо всех сил изображая загадочность. Катрина учила: «Прочувствуй, Галия, эмоцию и она отразится на твоем лице». Получалось прочувствовать только тоску смертную. Что выражало мое лицо, боюсь думать.

Наконец, троица явилась. Катрина вплыла в комнату с грацией королевы и, скрестив длинные ноги, опустилась на диван, вонзив каблуки туфель в потертый палас. Два парня, вошедшие следом, замерли на пороге и уставились на меня. Я (с тем же интересом!) на них. Если бородатого крепкого Артура мне уже доводилось видеть в обществе Катрины, то знаменитого Сири (Сергея, если быть точнее, но представлялся он именно как Сири, кто бы знал почему) я лицезрела впервые.

Ну-у, это был интересный экземпляр – статный, высокий, слегка небритый и одурманивающе пахнувший чем-то холодным и свежим. Руки в карманах брюк, взгляд светло-карих глаз прожигает насквозь, чувственный губы изогнуты в надменной улыбке. Так вот ты какой, знаменитый красавчик Сири, гроза женских сердец, головная боль конкурентов и мамы с папой ?! Хоро-ош!

– Эта? – Бархатным голосом поинтересовался индивид и вопросительно посмотрел на Артура. – Серьёзно?

«Эта?!»

Артур стушевался, пожал плечами и сел рядом с Катриной, Сири же, нависнув над столом, снова уставился на меня. Вернее, сквозь меня. Парень умудрялся припечатывать взглядом, но при этом не смотреть в глаза.

Люблю я вот это восхищение в глазах мужчин, каюсь. Некоторые особи при одном только взгляде на меня красивую речь теряют. Катрина пыталась лишить меня индивидуальности и заточить в цветные брючные костюмы и узкие платья, но я мужественно сопротивлялась, защищая точеную фигурку. Я гордилась своими черными волосами (каждое утро делала полный начес!), черными глазами (которые густо подводила карандашом) и бледной кожей, которую подчеркивала темной одеждой. Больше всего мне шли широкие юбки с огромными воланами на подоле. Я их просто обожала! В карманах таких юбок можно хранить не только ключи от подвала, но и несколько нужных книг, ножи и мешочки с травой. А ещё я носила множество артефактов на руках и ногах. И на шее. И в волосах. Не по прихоти, а дабы увеличить магические способности. Артефакты были разные – браслеты, кольца, заговоренные тушки летучих мышей, высушенные жабы и один беличий хвост.

В общем, я была красоткой. И беззастенчиво этим пользовалась.

– Серьезно так, что дальше некуда. – Я откинулась на спинку кресла, с удовлетворением отмечая оторопь Сири. Ещё один восхитился моей неотразимостью! – Садись и вещай.

– Что? – Заметно растерялся парень.

– Садись туда. – Я на всякий случай показала пальцем на хлипкий стул по другую сторону стола. Мало ли, вдруг парень так же туп, как и красив?!

– Сюда? – Широкая бровь взлетела к волосам.

– Не хочешь сюда, плюхайся на пол.

Артур и Катрина сдержали улыбку, а вот я скрывать не стала, – улыбнулась как можно шире. Парня это задело. Настолько, что он потерял самообладание и вытащил руки из карманов.

– Артур, ты издеваешься? – Сири обернулся и растерянно посмотрел на друга. – И кто она? Очередной медиум?

– Магичка. – Поправила я, рассматривая парня со спины. Стрижка какая интересная – на затылке коротко, на макушке волосы длиннее моей челки, а уложены и вовсе волнами. Волосок к волоску.

– Ведьма, значит. – Заключил Сири, даже не посмотрев в мою сторону.

– Ма-гич-ка. – Снова поправила я, начиная закипать праведным гневом.

– Что ж не бабка-травница? Поехали бы сразу в деревню к чёрту на рога!

– Она настоящая! – С жаром затараторила Катрин, безошибочно уловив мою вспышку злости. – Я знаю, что ты не веришь! Но какая разница? Поможет, – отлично. Нет, – ты все равно ничего не потеряешь!

– Кроме времени. – Сири подвигал челюстью и с опаской опустился на стул, привычно расстегнув пуговицы пиджака, дабы не помять столь дорогой элемент одежды.

Я с восторгом уставилась на шелковую синюю рубашку, обнимавшую широченные плечи. Красивый, зараза! Красивый и наглый. Короче, полностью в моем вкусе.

– Говори. – Приказала я.

Парень подумал, снова покосился на друзей, вздохнул и, наконец, выпалил, полируя стол взглядом:

– Дурдом какой-то. Бабки, дедки… Ладно. Бизнес… Есть предложение слияния. Посмотри в свой магический шар, пойдет или не выгорит?

– А то, – я взбесилась окончательно, ибо парень принципиально не собирался смотреть мне в глаза! – Криво, косо, но пойдет. Если что, папочка выручит.

– С меня хватит! – Сири вскочил на ноги с такой прытью, будто я облила его кипятком. Стул с грохотом свалился на пол. Даже Виталик в горшке поджал иголки. – Идиотизм! Привели в какой-то подвал к этому чучелу… я даже не знаю… Кто её одевал? Ты, Катрина? Это же смешно! Это…

Сейчас польются комплименты!

С одной стороны, я его понимала, в мире, лишенном магии, любое проявление Силы воспринимается со скепсисом. Но люди всё равно хотели верить в магию, писали про неё сказки, снимали фильмы, искали «знаки», чтобы понять, что говорит им Вселенная. Колдовской бизнес здесь вовсе был поставлен на поток: назвалась медиумом, запустила рекламу, нашла доверчивую дурочку, воду из-под крана в лицо ей выплеснула, наобещала с три короба и всё, ждем-с исхода. Девочка любовь нашла (а кто её не находит?!), и пошла молва о «настоящей бабке» что приворожила ей мужа. А вот если при этой же дурочке к потолку на метле взлететь или в волка обернуться, то ты уже шарлатанка и фокусница! Где логика? Нет её в этом мире.

И именно здесь мне не повезло застрять. Мне! Настоящей магичке! Главной магичке стаи Долинных волков!

– Катрина, ты с ума сошла? Посмотри на неё! – Сири вытянул руку в мою сторону, и я с трудом сдержалась, чтобы не цапнуть его за палец. – Думаешь, если измазать бабу в грязи и одеть как Ягу из сказки, я поверю в этот балаган?

Ба-абу?! Ну, всё, красивый, тебе хана!

– Закрой рот! – Гаркнула я и швырнула в лицо обернувшегося на вопль Сири заговоренные листья зверобоя. – Молча-ать!

Парень задохнулся. Сначала от возмущения, потом от магического спазма. Только стоял и глаза карие красивые на меня таращил.

Я встала, обошла стол, придирчиво осмотрела парня. Даже костюм его попробовала. На зуб. Ткань оказалась хорошая, плотная и удивительно мягкая. Пуговицы на пиджаке понравились больше всего: перламутровые и круглые. Как глаза Сири сейчас.

Я привстала на цыпочки, дабы сократить разницу в росте, и быстро заговорила, копируя говор бабы из пересмотренного недавно фильма. Адово изобретение, кстати, этот телевизор! Смотришь в тонкий ящик, а там люди маленькие бегают и музыка играет. Я тритаких волшебных коробки разбила, пока не поняла, что люди в нём не настоящие.

– Ходишь, рыщешь, ищешь, а что ищешь, сам не знаешь! Верно, касатик?.. – Забубнила я.

– Пф… – Согласился со мной Сири. Или выругался. Тут пока не расколдуешь, не узнаешь.

– Только береги-ись… Люди здесь лихие, леса глухие, сгинешь, пропадёшь, не найдут, не отыщут! Я одна тебе правду расскажу, покажу, поведаю-у…

Карие глаза стали совсем круглыми. Может из-за того что я приблизилась к парню вплотную и последнее слово выдохнула прямо ему в губы?! Или из-за потому что перед этим кокетливо поправила приколотую к начесанным волосам тушку высушенной летучей мыши? Люди-то в этом городе нежные, к животным не приученные.

– А теперь слушай! – Я заглянула парню в глаза. Красивые глаза-то, с рыжиной. Ресницы тоже огненные, густые, длинные. Ох, сердцеед!

– Вижу-у, – провыла я, входя в роль, – всё-о вижу-у…

На самом деле ничего я не видела. Не умею я в будущее заглядывать. Слабый это мир. И я в нём слабая.

– Пф-ф?

– Не иди на сделку, касатик. Обманет тебя плохой человек, лишит власти. И денег. И дома. И… – На этом пункты закончились. Пришлось выкручиваться. – И жизни. Понял? По глазам вижу, что понял. Отпустить что ль?

Карие глазищи сузились. Нервно так, с ненавистью. А от ненависти до любви один шаг, говорят. Выходит, и этот в меня влюбился.

– Ладно. Отпускаю.

И отпустила. Только Сири с места не сдвинулся, стоял и взглядом во мне дыру сверлил.

Катрин захлопала в ладоши и с детским восторгом поинтересовалась:

– А теперь веришь? Я же говорила, она настоящая!

Сири развернулся и вышел. Молча. Спина прямая, пальцы в кулак сжаты. Артур соскочил с дивана и помчался за другом, махнув рукой на прощание. Я же перевела взгляд на Катрин, не глядя поставила на место перевернутый стул.

– Он вернется. – Улыбнулась подруга.

– Знаю. – Я опустилась в кресло. Сдержать тяжелый вздох не получилось, – грусть сбивала с ног. Я бы тоже хотела иметь возможность вот так просто возвращаться! Уже шесть месяцев я пытаюсь это сделать – вернуться домой. Шесть долгих месяцев я ищу нужные для перехода ингредиенты. И все шесть месяцев мне помогает в этом Катрин.

– Расскажи о своем мире. – В сотый раз попросила подруга, скидывая туфли и забираясь с ногами на диван.

И в сотый раз я рассказала. О зеленых бескрайних лугах и дремучих лесах, о бурных реках и звёздном небе, о величественных замках и могучих магах, о людях, что умеют оборачиваться зверьми и зверях, что могут принимать личину людей.

Я скучала по дому. Очень скучала. Иногда Варя пробивала грань миров и посылала мне весточку, но от этого становилось только тоскливее. Но я верила в успех. Верила, что тёмная Иная сможет открыть проход и вернуть меня домой. Мне всего-то надо было построить маяк. И я построю!