Ершов Денис Иванович,

выпускник магистратуры МПГУ

Исходной научной категорией моделирования как метода является «модель». В различных источниках это понятие определяется по-разному. Так, модель определяется как «удобный способ относительного представления объектов»(200,30)[1], или как «искусственный или естественный объект (представляющий собой вещественный агрегат или знаковую систему), находящийся в некотором объективном соответствии с исследуемым объектом, способный его замещать на определённых этапах познания, дающий в процессе исследования некоторую допускающую опытную проверку информацию, переводимую по установленным правилам в информацию о самом исследуемом объекте» (183, 22-23[2]).

В (89,3-4)[3] указывается, что под «моделью какого-либо явления обычно понимается приближённое описание явлений, данное на каком-либо формальном языке, отражающее изучаемые стороны явления настолько, что исследование модели может дать новые знания об изучаемом явлении».

По мнению Э.А. Штульмана, наиболее лаконичным и одновременно обобщающим определением понятия модели может служить следующая формулировка: «Под моделью понимается такая мысленно представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что её изучение даёт нам новую информацию об этом объекте» (270,19).[4]

Следовательно, модель—это определённый образ объекта[5].Тогда создание этого образа, т.е. мысленное отображение объекта или его воспроизведение в материальной форме есть моделирование. Иными словами, модель и моделирование понимаются «как образ и соображение. Этим расширяется и интегрируется область представлений согласно ленинской концепции отображения. Фигурально рубежами этой области являются: «Ничего обо всём», «Всё ни о чём», «Ничего ни о чём» и «Всё обо всём»…Реальные модели занимают место где-то в середине этих координат» (237,3)[6].

В такой трактовке понятие «моделирование» охватывает все виды информации, формализации и идентификации. Оно может быть «познавательным процессом, идущим от объекта к понятию (идее), или созидательным процессом, идущим от понятия (идеи) к реализуемому объекту. Можно сказать также , что через последовательность моделей информация выводится из объекта, формируя понятие, и что через последовательность моделей информация вводится в объект, материализуя замысел» (237,3)[7].

Тема моей магистерской диссертации звучит так: «Обучение семантике лексических единиц вьетнамского языка методом сравнительно-лингвистического анализа».  Для применения в ней метода моделирования необходимо рассмотреть систему речевых средств вообще и во взаимодействии её с языком.

          Отличие системы речевых средств от языка как системы, какие бы термины при этом не использовались, отмечалось всеми лингвистами[8].

Очень обстоятельно рассмотрена проблема «язык—речь»  А.А. Леонтьевым. Принципиально важным для решения анализируемой проблемы представляется нам мысль А.А. Леонтьева о соотнесении вычленяемых им категорий с категорией речевой деятельности[9]. В своё время профессор Пассов Е.И. показал наличие определённой системы в немецкой диалогической речи и доказал тем самым необходимость отбора материала адекватно данной системе, а не сообразно системе языка[10]. Методика исследования заключалась в следующем. В десяти выборках по 500 словоформ каждая из диалогического текста определялась частотность двадцати различных грамматических моделей морфологического и синтаксического плана. Полученные данные подвергались статистической обработке. Приведём некоторые из них и сопоставим проблему моделирования немецкого и вьетнамского языков.

1)    Модель “Dasistein…”, как известно является первой моделью, с которой знакомятся учащиеся и которой уделяется много времени и места.  Аналог ей во вьетнамском языке будет: «Đó là một…» и «Đâylà một..».

Между тем “x” этой модели равняется 0,7, т.е. практически ничтожно. Кроме того, качественный анализ случаев использования данной модели показал, что речевая её функция отличается от той номинативной функции («это-стол», «это –учебник»), которая приписывается ей учебниками. Фразы типа “ DasisteinBerg!” и по- вьетнамски «Đây làmột ngọn núi! "»  и «Đây làmột hòn núi!» иначе оформлены интонационно, так как выражают восхищение—«Вот это гора!» В данных моделях нет существенного различия между словоупотреблением в немецком и вьетнамском языках, за исключением добавления счётных слов « ngọn» и «hòn» перед существительным гора во вьетнамском языке. Данный тип моделей широко используется при обучении семантике лексических единиц  многими[11] учёными востоковедами, педагогами и лингвистами[12].  Так как вьетнамский язык относится к изолирующему типу языков, в котором:
слова не изменяются, части речи разграничены слабо, слова кратки, преимущественно односложны. Слова-омонимы дифференцируются при помощи музыкального ударения. Слова в предложении формально не связаны друг с другом; синтаксические отношения выражаются посредством порядка слов, служебных слов, интонации (аналитический строй).

 В немецком языке существительное гора, стоящее в форме именительного падежа, “Nominativ”, выступает в функции сказуемого (составного именного), так как немецкий язык относится к Флективному типу, в котором: основной грамматический способ – аффиксация, причём использование не только внешней, но и внутренней флексии; флексии многозначны.

2)    «Равноправие» дательного и винительного падежей в системе языка нарушается в системе речевых средств[13]. Так, «х» для “Akkusativ” равно 20,5 а для “Dativ”—3,5. Кроме того, любопытно отметить, что для “Akkusativ” местоимения составляют 30% случаев, тогда как для “Dativ” отмечается почти стопроцентное использование местоимений, а не существительных (в беспредложной конструкции). Мыжеусиленноотрабатываемфразы, типа:  «Ich habe den Brief dem Vater geschickt». Вовьетнамскомданнаяфразабудетзвучатьтак: «Tôi đã gửi mộtbức thư cho chacủa mình».Поскольку вьетнамский язык является языком изолирующего типа, то для него данное исследование употребления падежей неактуально из-за их отсутствия. Вместо них будут широко применяться служебные слова, предлоги. Форма прошедшего времени во вьетнамском языке только одна простая, которая образуется с помощью вспомогательного слова «đã».

В немецком языке, в отличие от вьетнамского и даже русского языков, сосуществуют целых три формы, отражающие прошедшее время – Perfekt, Präteritum и Plusquamperfekt. В отличие от русского языка в немецкой речи действие не характеризуется как незавершенное или же завершенное, то есть не имеет видовых характеристик. Все названные формы прошедшего времени взаимозаменяемы и имеют сходные функции в плане передачи какого-либо действия в прошлом. Просто Präteritum характерен для монологов, Perfekt – для диалогов, а без Plusquamperfekt не обойтись в ситуациях, когда необходимо показать предшествие одного действия другому в прошедшем времени, хотя в принципе в паре с Präteritum в таких случаях не будет ошибкой использовать и Perfekt.

Präteritum – это простое прошедшее время в отличие от сложных Perfekt и Plusquamperfekt. При его образования к основе используемого глагола добавляются соответствующие числам и лицам личные окончания. В образовании сложных времен наряду со смысловыми глаголами участвуют служебные, например: он онемел от ужаса, страха и т.п. – er verstummte vor Horror, Schreck etc. (Präteritum) – er hat verstummt (Perfekt) – er hatte verstummt (Plusquamperfekt).

На базе нескольких вышеперечисленных примеров моделирования как метода  теоретического исследования вьетнамского, русского  и немецкого можно сделать вывод, что при рассмотрении лексических единиц и способов грамматического выражения их семантики в разных языках используются разные способы. При этом в каждом конкретном случае надо проводить углубленный сравнительно-лингвистический анализ каждой модели речи или языка, которой предстоит обучить учащихся на уроке иностранного языка, чтобы добиться их правильного и эффективного применения в различных языках. Что же касается выбора наиболее эффективной для педагогических и дидактических целей моделей, то лучше всего остановиться на определении модели как единицы речи или как небольшого отрезка высказывания, где наиболее отчётливо проявляется семантика лексических единиц того или иного языка, как у нас на примере вьетнамского и немецкого. Как уже было указано, очень обстоятельно рассмотрена данная модель в реконструкции «язык—речь»  А.А. Леонтьевым.

Искусство постижения чужих миров сквозь призму языка

Обучение иностранному языку подобна искусству картографа, исследующего неизведанные территории. Когда речь идет о немецком языке для вьетнамских студентов, мы сталкиваемся с двумя мирами, два разных ландшафта, каждый со своими уникальными особенностями. Но задача педагога состоит именно в том, чтобы проложить мост между этими территориями, сделать переход плавным и комфортным.

Тропы и приемы сравнения

Во-первых, немецкий язык, как северное море, суров и глубок, полон правил и исключений, строгость которых иногда пугает начинающих исследователей. Вьетнамский же язык, напротив, похож на спокойное озеро: прост и прозрачен, редко изменяется форма слов, да и сам порядок слов играет ключевую роль в понимании смысла. Однако эта кажущаяся легкость скрывает подводные камни: огромное количество омонимов, музыкальные акценты, различающиеся тоновыми оттенками.

Лингвистика и философия познания

Немецкий язык принадлежит к группе флективных языков, в которых богатство значений достигается за счёт изменения формы слов. Это подобно сложной мозаике, каждая деталь которой влияет на общую картину. Вьетнамский язык, наоборот, относится к классу изолирующих языков, где слово остаётся неизменным, и вся сложность заключается в правильном порядке следования слов и интонационных модуляциях. Подобная разница создает особые трудности при усвоении немецкой лексической семантики студентами-вьетнамцами.

Но здесь приходит на помощь метод моделирования. Представьте себе архитектора, проектирующего здание: сначала создается макет, позволяющий увидеть детали и недостатки конструкции. Так и метод моделирования даёт возможность студенту буквально ощутить структуру нового языка, примерив его правила на себя. Через практическое воспроизведение типичных коммуникативных ситуаций создаются прочные ассоциации, способствующие запоминанию новых понятий и закреплению правильного понимания смыслов.

Филология и педагогика

Филологическое знание подсказывает нам, что изучение иностранного языка — это не просто набор терминов и конструкций, это путь к пониманию иной культуры, иного образа мысли. Поэтому сравнительный анализ важен не только для овладения языком, но и для расширения культурного кругозора студента. Задача преподавателя — раскрыть перед ним этот мир, показать красоту обоих языков, научить ценить разнообразие культур.

Через зеркальное отражение одной системы в другой рождается понимание глубинных механизмов функционирования языка, раскрывается сама природа человеческого сознания. И это путешествие начинается именно с тщательного наблюдения, систематизации опыта и построения моделей, облегчающих освоение чужой языковой среды.

Таким образом, обучение немецкому языку вьетнамских студентов методом моделирования становится не просто учебным процессом, а настоящим приключением, ведущим к познанию самого себя и окружающих.

Давайте сравним четыре языка — немецкий, вьетнамский, санскрит и хинди — по основным лингвистическим параметрам, используя категории классификации и анализа языков.

1. Типологическая классификация языков

Особенности типов:

o   Флективные языки: многочисленные окончания, склонения, спряжения (немецкий, санскрит).

o   Изолирующие языки: минимальное изменение формы слов, простой синтаксис (вьетнамский).

o   Агглютинативные языки: присоединяют суффиксы последовательно (хинди), сохраняя четкую границу между ними.

2. Морфологические характеристики

Примечания:

o   Немецкий: богат аффиксами, сложными формами глаголов и существительных.

o   Санскрит: самая сложная система падежей и спряжений среди индоевропейских языков.

o   Хинди: сочетает элементы агглютинации и флексии, показывая промежуточный уровень сложности.

o   Вьетнамский: минимально изменяет форму слов, почти отсутствует инфлексионная парадигма.

3. Фонетика и фонология

Примечания:

o   Музыкальные тона: во вьетнамском каждое слово произносится с определённым музыкальным акцентом, что кардинально меняет смысл.

o   Гармония гласных: в санскрите используется согласование звуков внутри слова, тогда как в немецком оно ограничено отдельными случаями.

4. Семантика и лексика

Примечания:

o   Немецкое словообразование: способность создавать новые слова путём соединения простых основ ("Krankenhaus").

o   Санскрит: обладает самыми богатыми возможностями сочетания корней, образуя длинные композиты.

o   Вьетнамский: минимальные возможности компаундинга, простая основа лексики.

5. Синтаксис и структура предложения

Примечания:

o   Свободный порядок слов: немецкий допускает перестановку членов предложения ради выразительности.

o   Строгий порядок слов: во вьетнамском основные члены располагаются фиксированно (субъект → объект → предикат).

o   Аналитичность: хинди активно использует служебные частицы и союзы для выражения связей между членами предложения.

Вывод

Эти языки представляют разные ветви лингвистического дерева, характеризующиеся разными уровнями структурной сложности, типом выражения значения и способами организации речи. Их сравнение подчёркивает как уникальные свойства каждого языка, так и универсальность человеческой способности к созданию и восприятию многообразия языков.

o   Флективные языки: немецкий отличается богатой системой окончаний и падежных форм.

o   Изолирующие языки: вьетнамский, лаосский и тайский характеризуются минимальным изменением формы слов.

o   Флективно-аналитические языки: бенгальский сохраняет некоторые признаки флективности, сочетаясь с элементами аналитизма.

o   Длинные немецкие слова: сложные композиции («Fernweh», «Kindergarten»).

o   Короткословные азиатские языки: основная масса слов односложна или двусложна.

o   Омонимы: часто встречаются в языках Юго-Восточной Азии, приводя к значительным трудностям восприятия текста вне контекста.

o   Тональные языки: вьетнамский, лаосский и тайский используют различные тональные высоты, меняющие значение слова.

o   Немецкий звукоряд: большое количество согласных звуков, включая специфичные буквы вроде "ß", "ä", "ö", "ü".

o   Заимствование: немецкий широко заимствовал европейские термины, вьетнамский имеет китайско-вьетнамскую основу, бенгальский обогащён английскими и арабскими словами.

o   Семантические группы: в немецких словах легко выделяются чёткие границы компонентов, тогда как восточноазиатские языки предпочитают простую конструкцию корня плюс аффиксов.

o   Порядок слов: немецкий допускает вариативность, вьетнамский и большинство юго-восточных языков имеют жёсткую последовательность субъект–объект–предикат.

o   Зависимые отношения: в немецком зависят от склонений и артиклей, в восточных языках выражается порядком слов и наличием специальных маркеров.

o   Европейские языки: сложный синтаксис, флективная морфология, разнообразные способы выражения семантики.

o   Восточные языки: краткость слов, минимальная изменчивость, выражение зависимости главным образом порядком слов и музыкальными тонами.

o   Общая лексика: например, слово человек звучит как:

o   Немецкий: Mensch

o   Исландский: Maður

o   Латинский: Homo

o   Древнеперсидский: Mard

o   Литовский: Žmogus

o   Санскрит: Manuṣyaḥ Здесь видно родственное звучание корня (man, mar, ma) несмотря на различия в системах письма и фонетическом оформлении.

o   Словообразование:

o   Индоевропейские языки (немецкий, латынь, санскрит, древнеперсидский): активное образование сложных слов и композитных форм (например, немецкое Hausmeister = дом+учитель).

o   Балтийские языки (литовский): близки германским и славянским языкам по структуре словообразования, также демонстрируют тенденцию к формированию многосложных слов.

o   Азиатские языки (бирманский, бенгальский, вьетнамский): чаще строят сложные слова добавлением частиц или коротких корневых слов (пример: banjaangthay — баньян-дерево в бирманском языке, образованное слиянием двух слов).

o   Склонение существительных:

o   Индоарийские (санскрит, древнеперсидский): богатые падежные системы с множественными вариантами склонения.

o   Германские (немецкий, исландский): сохранили остатки древней индоевропейской системы падежей, хотя количество вариантов уменьшилось.

o   Балто-славянские (литовский): тоже сохраняют богатую систему склонения существительных.

o   Римские (латынь): классическая система восьми падежей сохраняется в полной мере.

o   Спряжение глаголов:

o   Все индоевропейские языки (включая немецкий, латынь, санскрит, древнеперсидский) показывают общий механизм конструирования временных форм и залоговых модификаций, что связано с единым историческим наследием.

o   Восточно-азиатские языки (бирманский, бенгальский, вьетнамский) сильно различаются в этом аспекте, предпочитая показатели времени добавлять отдельно, без внутреннего изменения основы глагола.

o   Именные категории:

o   Индоевропейские (немецкий, латынь, санскрит, древнеперсидский, литовский): богатый инвентарь именных категорий (род, число, падеж).

o   Азия (бирманский, бенгальский, вьетнамский): минимизация категорий, замена большинством аналитических показателей.

o   Категории глагольных форм:

o   Индоевропейские языки развили сложные системы времен и наклонений, проявляя склонность к внутреннему изменению основы глагола.

o   Бирманский и бенгальский используют дополнительные глагольные частицы и аналитические формы для передачи временных оттенков.

o   Латинское слово "terra" (земля):

o   Современный итальянский: terra

o   Испанский: tierra

o   Французский: terre

o   Немецкий: Erde

o   Древнерусский: земля

o   Санскрит: dharaṇī Видно, как слово эволюционировало и приобрело свою уникальную форму в каждом языке, сохранив ядро общего происхождения.

1.     Создание аналогий: Использование визуализации и практических упражнений, основанных на сравнении языков, дало учащимся возможность наглядно видеть и ощущать различия и сходства между родным и изучаемым языком. Например, графическое представление долготы и краткости слогов, числа тонов или способа формирования сложного слова позволяет детям лучше запомнить новую информацию.

2.     Коллажи и семантические поля: Создание визуальных изображений и диаграмм, объединяющих слова, идеи и концепции, позволило глубже осмыслить материал и укрепить ассоциативные связи между новыми знаниями и уже имеющимися представлениями. Коллажи помогают ученикам визуально представить сходства и различия между различными языками, стимулируют творческое мышление и интерес к процессу обучения.

3.     Практическое применение: Работа с моделями предполагает непосредственную работу с текстом, упражнениями и играми, вовлекающими учащихся в активный процесс изучения. Игры и задания, созданные на основе сравнительного анализа, позволяют закрепить пройденный материал и развить практические навыки владения языком.

o   Улучшение памяти: Регулярное повторение и активная работа с материалом помогли повысить эффективность запоминания лексических единиц и грамматических структур.

o   Развитие критического мышления: Учащиеся научились анализировать и сравнивать языки, распознавать закономерности и исключения, что способствует развитию логического мышления и умения мыслить абстрактно.

o   Повышение мотивации: Интересные и увлекательные занятия повысили мотивацию учеников, сделав процесс обучения приятным и привлекательным.