На широком крыльце торгового центра стояло четверо мужчин. Среди всех остальных стоящих именно эти привлекали больше всего внимания: высокие, все как на подбор широкоплечие и красиво сложенные, в строгих костюмах и белых рубашках. Смелые женщины, при виде них, замедляли ход, показательно поправляли волосы и призывно покачивали бёдрами по широкой амплитуде, когда проходили мимо. Самые смелые останавливались поблизости, томно разговаривали с несуществующей подругой по телефону, смеялись колокольчиком, взмахивали тонкими руками и бросали на них открытые, заинтересованные взгляды. Те же, кто поскромнее, чувствовали себя неуютно – от мужчин исходила властная, мощная энергетика, которая либо расплющила бы, либо вознесла до небес. Но даже этим робким созданиям на глубоком бессознательном уровне хотелось почувствовать их внимание.

Четверо мужчин на все телодвижения вокруг них, на эти охи-ахи, колокольчики, щиколотки и запястье внимания не обращали. Двое из них абсолютно незаинтересованным взглядом сканировали пространство на случай опасности, а двое негромко что-то обсуждали, не отвлекаясь на окружающий мир.

Всё поменялось в мгновение.

Михаэль, один из мужчин со шрамом на левой щеке, вдруг запнулся на полуслове и нахмурил брови. Осторожно втянул в себя воздух, словно пробовал на вкус. С каждой секундой длинного вдоха зрачок всё сильнее затапливал чёрную радужку глаза, потом резко схлопнулся и стал вертикальным. Следующие вдохи он делал резко, жадно, раздувая ноздри, и, как собака, носом тянулся к источнику.

- Ты что творишь? - прорычал ему в ухо Влад, хватая за плечо.

Он первым заметил изменившиеся зрачки. Но в грудь упёрлась ладонь с уже удлинившимися когтями, прорывая рубашку и кожу под ней.

Михаэль плохо слышал и плохо понимал сказанное. Сознание затапливал запах. Ему не было описания и названия, и невозможно из него вычленить составляющие. Нельзя было сказать, что это апельсин, мята, корица, миндаль, ваниль. Потому что это всё вместе и ничего одновременно.

Запах его Женщины.

- Дьявол, Мих! – прошипел Влад, стараясь не привлекать внимания к вдруг сошедшему с ума старшему брату.

- Луна, - процедил Михаэль сквозь сжатые зубы, и шокированные мужчины проследили за его взглядом.

Они видели только спину. Джинсы, толстовка, волосы в уставшем хвосте. Прямая спина, ярко-жёлтый рюкзак. И девочка лет пяти, радостно прыгающая вокруг. А ещё коляска с маленьким ребёнком.

- Чёрт. Простите, Дмитрий, видимо беседу вы продолжите позже, - Влад обратился к директору торгового центра. Тот заторможено кивнул: если встретить Истинную было большой редкостью, то Луну - практически невозможной случайностью.

- Данил, - обратился Влад к подбежавшему водителю, - уводим его, он не сдержит оборота.

Тащить рвущегося альфу незаметно было невозможно, и Влад молился, чтобы девушка на них не обернулась. Если вот сейчас произойдёт контакт глаза в глаза, то они Михаэля не смогут удержать даже втроём. Но девушка продолжала идти вперёд, что-то объясняя ребёнку.

Под осуждающие взгляды окружающих еле втиснули альфу в машину и заперли все двери и окна, отсекая запах. Михаэль расстегнул верхние пуговицы рубашки и снял пошедший по швам пиджак. Дышал тяжело, рвано, словно только что тонул, а его достали.

- Ч-чёрт, - откинулся на сиденье и закрыл глаза.

Альфа всегда должен быть самым сдержанным. Альфа всегда должен быть в разуме. Альфа всегда должен держать ситуация под контролем. А здесь его разнесло, как новорождённого щенка от запаха маминого молока.

- Поехали за ней.

Данил проехал чуть вперёд и остановился на обочине.

Михаэль с жадностью вглядывался в лицо. Голубые глаза с длинными ресницами, красиво очерченные губы, высокая грудь и длинные стройные ноги. Лишь в самых тайных и редких мечтах он хотел встретить пару, но никогда не думал о внешности. А встретив её сейчас, понял: идеальная.

- У неё двое детей, - отметил очевидное Влад.

- Кольца нет.

- Брось, кто в наше время носит кольца.

- Что ты предлагаешь, брат? Она - моя Луна! – Михаэль резко прижал его предплечьем за шею к окну. От одной только мысли, что она может принадлежать кому-то другому, весь его хвалённый контроль размазывался в сопли, - не девочка на ночь, и даже не избранная. Луна, брат, Луна!

Зверь внутри бесновался. Схватить и утащить, прижаться носом к нежной коже, закопаться пальцами в волосы и целовать, пока хватает дыхания. К ней рвалось бешено стучащее сердце. Душа, распахнувшая вмиг крылья и почуявшая свою половину. А его засунули в эту грёбанную железную коробку на колёсах и не дали с ней пересечься!

Рык из ещё человеческого горла вышел вполне звериный и Влад, все ещё прижатый к окну и наблюдающий за изменениями в альфе, дал отмашку водителю трогать с места.