— Здравствуйте, это я, Роза Аронова.

— Здравствуйте, Роза.

— Вы помните меня? Я помощница вашего мужа, точнее, была ей.

— Да, конечно. А почему были? Уволились?

— Нет. Ушла в декрет.

— Поздравляю! — пытаюсь быть вежливой, но не понимаю пока цель её звонка.

— Подождите поздравлять, Диана, — тихо говорит мне в ответ. — Я понимаю, сейчас мои слова вызовут у вас неверие и шок... Но у меня нет выбора, потому что своё счастье для меня дороже вашего. Извините меня заранее…

А следом девушка вываливает на меня целый ушат шокирующей информации, а я лишь слушаю и молчу.

Роза не требует ответа. Она только говорит и говорит без остановки сама.

Кладу трубку телефона и пока пытаюсь принять то, что услышала.

Несколько раз туда-сюда хожу по дому и собираю детские вещи.

Бросаю уборку. Ложусь на диван, поджимаю ноги, трясёт, хоть в доме совсем не холодно.

Натягиваю на себя плед и накрываюсь с головой. Пытаюсь сосредоточиться на том, что услышала десять минут назад.

Нет, всё, что говорила эта девица, не может быть правдой. Наверняка, его помощница соврала. Её, скорее всего, наняли журналисты, подкупили для того, чтобы оболгать моего мужа и испортить ему репутацию.

— Зачем гадить там, где работаешь? Это же может стоить ему кресла, а ей работы, — убеждаю себя вслух. — Они что, оба идиоты без планов на будущее?

Нет, не хочу верить в происходящее. Только не с нашей семьёй, только не с нами.

Прокручиваю снова и снова в голове слова женщины, позвонившей мне недавно. Если то, что говорила эта девушка, правда, с огромной долей вероятности моя жизнь изменится.

Нет, не так. Не только моя, наша. Моя, мужа и трёх наших детей.

Мозг сопротивляется таким мыслям, желая убедить, что это чистой воды провокация, и чёрный пиар, но я никогда не летала в облаках, предпочитая жить в реальности.

… День начинался как обычно: я отвела младшую дочь в сад, девчонок-близняшек отвезла в школу и вернулась домой.

В моём магазинчике цветов всё работает бесперебойно, и ехать туда сегодня нет необходимости. Продавцы, нанятые год назад, справляются с обязанностями отлично.

Я довольствуюсь малым — небольшим магазином, который открыла год назад.

Сначала я хотела выйти на работу по специальности — пиар-менеджером, но муж сопротивлялся, и мне пришлось по его настоянию уволиться с того места, где я работала до декрета.

Мою мечту открыть магазин цветов он принял скептически, но не мешал. Для него было важным, лишь то, чтобы не я не маячила в государственных организациях.

— Кому ты нужна с вечно болеющим ребёнком? Не позорь меня! Люди скажут, что специально на работу вышла, а сама из больничных не вылезаешь теперь. Напридумывают всяких небылиц, а мне потом перед всеми, кому не лень поболтать и обсудить меня, оправдывайся! Уж если сидите все на моей шее, хотя бы проблем не создавайте! — так заканчивались наши разговоры во времена декрета.

Тогда его слова меня, естественно, обижали, но я, не желая конфликта, молчала.

Я бы давно работала полноценно, если бы не родила третьего ребёнка, которого, кстати говоря, очень хотел мой муж.

Уговаривал. Просил. Умолял.

— Роди мне сына! Ну что у меня одни девчонки! — тащил меня в постель и настаивал не предохраняться. — Родишь — боготворить буду, обожать, ноги целовать! — льстил, а я улыбалась.

В то время от его достижений и побед эмоции били ключом, и я сдалась, родила... Но девочку.

Мечта о сыне не сбылась… Не знаю, может быть, именно тогда наши отношения и дали трещину окончательно.

Муж словно разозлился, что я снова родила девочку, а не мальчика.

Однажды, будучи выпившим, он мне сказал: «Что ты за женщина, если не способна родить наследника?» То, что пол ребёнка зависит только от мужчины, мой муж во внимание не принимал и отмахивался.

Предполагаю, ему просто было так удобнее, а я не хотела спорить и конфликтовать.  

Последний разговор неделю назад на тему того, что я хочу работать по специальности, а цветы лишь хобби, закончился теми же аргументами, как и месяц назад:

— Нами создан образ благополучной семьи, где муж работает, жена — домохозяйка. Какая работа, Диана? Держи свой ларёк с цветами и хватит. Ты должна поддерживать имидж мужа, который придуман тобой, кстати, на стадии моей предвыборной кампании! Помнишь, да? Мужчина — добытчик, жена отвечает за демографию! Нельзя рушить то, что работает!

— Это не ларёк, а полноценный магазин! — меня оскорбили его слова, ведь в этот бизнес я вложила душу, но когда Андрей думал о чувствах других?

... Беру себе в руки, поднимаюсь с кровати.

Цепляюсь взглядом за часы, висящие на стене, и смотрю на стрелку, бегущую по циферблату. У меня с ней ассоциация, словно эта стрелка спешит и торопится отсчитать последние часы моей благополучной семейной жизни.

Но скоро часы остановятся, замрут и прекратят свой ход, как моё доверчивое сердце.

«Здравствуйте, это я, Роза Аронова. Помните меня? Я помощница вашего мужа, точнее, была ей… Подождите поздравлять, Диана… Понимаю, сейчас слова, которые я скажу, вызовут у вас неверие и шок... Но у меня нет выбора, потому что своё счастье для меня дороже вашего. Извините меня заранее…», — прокручиваю снова и снова слова моей недавней собеседницы.

Определяю единственную, на мой взгляд, верную позицию на данный момент: спросить всё у самого Андрея.

Уверена, что он скажет мне правду, когда я задам вопрос открыто, в лицо, глаза в глаза. Потому что Андрей не трус и никогда им не был. Он никогда не стесняется ничего и никого, даже если ему это порой идёт во вред.

Эта девушка, Роза, без стеснения и страха сказала даже адрес своего проживания на случай моих сомнений в достоверности её слов. Мол, чтобы могла приехать и проверить.

Нет, я никуда не поеду. Правды не боюсь, не в этом дело. Я как решила: сначала мужу задам прямой вопрос о ней.

Он как раз примерно через два часа вернётся из командировки.

Снова поглядываю на часы, желая поторопить ход стрелок.

Мы живём от встречи до встречи, на два дома, и давно к этому привыкли.

Если окажется, что действительно есть другая женщина, боюсь, мы оба и расставания-то особо не почувствуем.

Но всё-таки хочется верить, что Андрей выше вранья и измен. И если есть другая женщина, он давно бы сказал мне об этом открыто.

Беру волю в кулак, делаю несколько вдохов и выдохов, стремясь удержать рвущиеся наружу новые слёзы, и начинаю наводить порядок в доме.

После троих детей, даже несмотря на то, что двое из них подростки, в доме как Мамай с нашествием прошёл.

Разбросанные вещи, следы в прихожей от ботинок девчонок, испачканное тушью зеркало в ванной. Ох, Маринка, ещё лаком для ногтей испачкала письменный стол.

Опять проспали сегодня. Убежали, не заправив кровати. Тарелки за собой не убрали, бросив на столе.

Устала с ними бороться в этом вопросе! Я словно превратилась в прислугу, прибирая за всеми.

— Мама, ты же дома! — на мою просьбу убирать за собой сказала мне одна из близняшек примерно год назад. — Ты ничем не занята, почему бы тебе не убрать за нами?

Тогда я потеряла дар речи и попыталась объяснить дочери, что мама и прислуга — это не одно и то же. Но вряд ли была услышана.

Невольно поймала себя на мысли, что ко мне всё больше требований, связанных с домашними делами, и всё меньше благодарности.

Помощницу в этот дом, несмотря на статус моего мужа, мы обоюдно решили не брать. Лишние глаза и уши в доме, который я сделала нашей крепостью от всего любопытного мира, были ни к чему.

Я предложила, Андрей поддержал. Думала, это обезопасит нас от лишних сплетен.

У нас есть квартира в городе, где Андрей остаётся, когда поздно возвращается с работы, но мы с детьми основную часть времени проводим здесь.

Мне и дочерям удобно здесь всё: прекрасная школа, в которой учатся девочки, детский сад младшей, мой магазинчик с цветами, множество знакомых и друзей.

— Андрей, во сколько ты приедешь? — максимально сдерживая свои эмоции волнения, звоню мужу, поглядывая на циферблат спустя два часа.

— Через двадцать минут буду.

— Хорошо. Я тебя жду.

— Диана, что с голосом? Дети опять расстроили? — проявляет участие, и мне хочется верить, что оно не дежурное.

— Да, — вру, — сегодня Маринка и Кира опять переругались перед школой, еле их разняла.

Зачем вру? Ну не по телефону же обсуждать его отношения с подчинённой?

Да и не хочу, чтобы он был подготовлен к нашему искреннему разговору. В глаза ему хочу смотреть, когда вопросы буду откровенные задавать.

— Ну это их обычное состояние, нашла из-за чего расстраиваться.

Киваю, подтверждая, словно он находится рядом.

До приезда Андрея успеваю привести себя в порядок. Ни к чему, чтобы он меня видел такой потерянной и заплаканной.

— Корми уставшего супруга! — не успевает переступить порог дома, командует и бросает на стул сумку и пиджак.

После того как перекинулись стандартными фразами о том, что всё в порядке, жду, когда он поест, чтобы задать свой главный вопрос.

— Андрей, у меня к тебе очень серьёзный разговор. В ответ надеюсь услышать честный ответ. Отдохнёшь, и потом поговорим или сейчас?

— Что случилось? — отвечает вопросом на вопрос.

— Надеюсь, что ничего, — улыбаюсь наигранно, мол, полная ерунда! — Очень хочу верить, что это только россказни журналистов, но всё-таки мне нужен именно твой ответ.

— Говори, — безапелляционно повышает тон голоса, вытирает рот салфеткой и бросает её на стол.

— Не психуй только. Мне Роза недавно позвонила. Твоя помощница.

— И?

— Она сказала, что она у тебя теперь не работает, — постепенно подхожу к главному и к тому, что волнует больше всего.

— И? А ты здесь причём? Не работает и не работает, — пока спокоен, никак не выдаёт себя.

— Сказала, что она твоя любовница и ждёт от тебя детей. Двоих. Мальчиков, — смотрю на него теперь в упор.

Андрей замирает на мгновение, опускает глаза, сжимает губы.

— Андрей…

Жду ответа. Как просила — честного. Пока он молчит, я не дышу.