Это история одной из главных героинь книги

«ИЗМЕНА. ТЫ МНЕ НЕ СОПЕРНИЦА» – Юлии.

*****

КНИГА О КРИСТИНЕ ЗДЕСЬ! (ЖМИТЕ НА ССЫЛКУ!) КНИГИ МОЖНО ЧИТАТЬ РАЗДЕЛЬНО!

****

Прошёл ровно год с того момента, как я собрала вещи, оставила позади привычную жизнь в своём городе и, рискуя всем, уехала к любимому.

Никогда бы не подумала, что когда-нибудь окажусь так далеко от дома – в тысячах километров от родных, друзей, улиц, где выросла, и всего, что когда-то казалось неотъемлемой частью меня. 

Но теперь моя жизнь – здесь, в Греции, в её шумной, яркой, пропитанной историей столице – Афинах. И если раньше я лишь мечтала о таком повороте судьбы, то сейчас понимаю: это уже не мечта, а моя реальность. 

Каждый день моей жизни теперь похож на сказку. Тёплое Эгейское море, в котором можно купаться почти круглый год, золотистые пляжи, ласковое солнце, окутывающее кожу теплом, – всё это стало моей повседневностью.

Да, именно так: теперь мне достаточно выйти из дома и пройти несколько метров, чтобы оказаться у моря. Оно всегда рядом – то спокойное и безмятежное, то игривое, с волнами, бьющимися о камни. И каждый раз, глядя на эту бескрайнюю синеву, я ловлю себя на мысли: «Неужели это правда моя жизнь? Моя сказка, которая неожиданно стала реальностью?» 

Но главное, всё-таки не это.

Главное рядом со мной тот, кого я люблю больше жизни. Тот, ради кого я как раз и решилась на этот шаг с переездом.

Тот, чей взгляд говорит мне о любви даже без слов, чьи прикосновения согревают лучше греческого солнца.

А что ещё нужно влюблённой женщине? 

Конечно, не всё безоблачно. Иногда на меня накатывает сильная ностальгия. Бывают моменты, когда хочется обнять маму, папу, поболтать с подругой за чашкой кофе, пройтись по знакомым с детства улочкам.

Но я гоню эту тоску, потому что год назад я сделала выбор в пользу любимого человека. И ни разу не пожалела.

Я бесконечно счастлива оттого, что каждую ночь мой самый любимый человек спит рядом со мной. Я чувствую его тепло, дыхание, сердцебиение – и в эти моменты мир словно сужается до размеров нашей кровати, до пространства между его руками, до тихих шёпотов в темноте. 

Я обнимаю его, целую, утопаю в его запахе и наслаждаюсь каждой минутой, проведённой вместе.

Это не просто близость – это ощущение дома, безопасности, любви, которая не требует слов. 

– Я пошёл, – говорит Давид уже на пороге и чмокает меня в щёку, в то время как я, ещё сонная, тянусь к нему губами. 

– Эй, ты изменяешь традиции! – хмурю брови наиграно, но всё-таки заставляю его поцеловать меня в губы. 

Он смеётся, его пальцы скользят по моей шее, оставляя за собой мурашки. 

– Прости! Просто тороплюсь! А если начну целовать тебя в губы, велика вероятность, что затащу в постель. А если затащу, в итоге опоздаю на переговоры. 

Его губы снова касаются моей кожи, теперь ниже, у ключицы, и я закрываю глаза, сдерживая улыбку. В такие минуты я особенно счастлива.

Но мне нужно сказать ему кое-что важное. 

– Давид, минутку задержись, – отодвигаю его лицо от себя, заставляя встретиться взглядом. – У меня к тебе важный разговор.

– О чём? И почему именно сейчас?

– Потому что время идёт, а решать надо быстро…

– Не понял?

– Хочу, чтобы мы в ближайшее время съездили домой, на родину. Ты не против? – застёгиваю на его рубашке пуговицы у самой шеи. 

Он отстраняется, удивлённо вскидывает бровь. Молчит. 

И я сразу чувствую, как внутри что-то сжимается. Раньше он реагировал на такие просьбы спокойно – с улыбкой, с готовностью. Но сейчас... 

– Но мы были там три месяца назад, – наконец отвечает. 

– Понимаю. Но последнее время у меня какая-то странная тоска по своим, – не могу объяснить свои ощущения. – Я соскучилась по своим. Неужели ты не соскучился по родным? – выдаю как последний аргумент. 

Он вздыхает, проводит рукой по волосам, отворачивает лицо. У меня появляется чёткое ощущение, что он не хочет обсуждать это сейчас.

Но когда ещё? Нужно бронировать билеты. 

– Конечно, соскучился. Просто... давай поговорим об этом вечером, ладно? А ещё лучше – на днях. Если соскучилась, можно набрать по видеосвязи, и вопрос решён.

– Это другое.

– Юль, не усугубляй, милая. Позвони своим и сними хандру по родине, – улыбается он, но мне почему-то кажется, что в его словах сквозит лёгкая насмешка. 

Я сжимаю губы, но всё же не сдаюсь. 

– Ладно, подумаем. И когда ты хочешь это сделать? 

– Ну… не знаю… Может быть, на мой день рождения? – воодушевляюсь сама от этой мысли. – Думаю, это отличная идея! И я обещаю, никакого подарка больше у тебя не попрошу на праздник! 

Замираю, с надеждой глядя на него. Но вместо ожидаемого согласия вижу, как его лицо становится напряжённым. 

– Малыш, насчёт съездить именно на день рождения – не уверен. Даже, скорее нет, чем да.

– Почему? – не скрываю удивления, а внутри уже начинает клубиться лёгкая обида. – Мой праздник, я выбираю подарок. Разве не так?

– Во-первых, не факт, что купим билеты, и у меня дел невпроворот сейчас, – меня теперь отчётливо не покидает чувство, будто он просто отмахивается от меня. 

– Готова заняться этим вопросам сама! – предупредительно поднимаю руки. Я, кстати, проверяла. Билетов куча свободных! – не сдерживаюсь, подпрыгиваю на месте, как ребёнок, который вот-вот получит желаемое. – Ну, милый, ну давай, поехали! 

Но его выражение лица не меняется. Наоборот, он выглядит ещё более недовольным. 

– Юль…

Сердце замирает. Он действительно не хочет уступать мне. 

– Ну тебе же всё равно из какой точки планеты работать! – пытаюсь найти логичные аргументы. – Давид, тебе это практически ничего не будет стоить! 

– Юль, не веди себя как малый ребёнок, которому не дают вкусную конфету, а он её очень желает получить, – его голос меняется и звучит неожиданно строго. – Я тебе говорил, в ближайшее время мне не до мелочей, но ты продолжаешь. 

– То есть мои желания – мелочь? – растеряна. Не верю своим ушам. Такого поворота событий я не ожидала совершенно точно.  

– Юль, не цепляйся к словам! – Давид злится. 

– А что важного такого у тебя должно произойти здесь, раз ты не можешь сделать мне такой подарок?

– Очень странно, что ты не слушаешь того, а я тебе рассказывал. У меня… важная сделка скоро заключаться будет. 

Говорит это так, словно только что придумал. Просто чтобы не уступать. Просто чтобы не ехать. 

– И как раз в то время, когда ты хочешь поехать.

Закусываю губу, чувствуя, как внутри закипает обида. 

– Ну что же… Тогда я поеду одна. 

Обсуждать это я больше не вижу смысла. Резко отворачиваюсь и быстрыми шагами ухожу в комнату, хлопаю дверью – не сильно, но достаточно, чтобы он понял: я не шучу. 

– Э-э-э, нет! – его шаги за спиной, быстрые, настойчивые. 

Давид ловит меня за руку, разворачивает к себе, притягивает ближе. 

– Если ты забыла, я тебе напомню. Какой был уговор? 

Молчу, сжав губы. Теперь я отворачиваюсь от него.

– Хорошо, тогда я скажу, – его голос звучит терпеливо, как будто он объясняет что-то капризному ребёнку. – С того момента, как ты переехала ко мне, мы, кажется, договорились быть вместе всегда. И ездить везде, соответственно, тоже. Я тебя даже пару раз в командировку с собой брал, помнишь? 

– Помню, – выдыхаю я. – Давид, в виде исключения, ну, пожалуйста… 

Делаю самое жалобное лицо, какое только могу, но он лишь вздыхает и отводит взгляд. 

– Ладно, и так задержался дольше обещанного тобой. 

Игнорирует мои слова, эмоции, желания. 

Да видимо, даже в виде исключения он против того, чтобы пойти мне на уступки. 

Он отпускает меня и уходит, оставив меня стоять посреди комнаты с комом в горле. А я, не получив ничего, кроме очередного «нет», начинаю злиться. 

Хорошо, понимаю: у него работа, дела, важные встречи. Но у меня-то всё проще. Я не прошу его бросать всё и мчаться со мной. Пусть он работает, а я отдохну.

Что особенного, если я просто хочу навестить родных. 

Так почему он привязывает меня к себе, словно невидимой верёвкой?

Мысль, что я не могу сделать один шаг в сторону без его одобрения меня удивляет, и одновременно раздражает. 

Надо же… Раньше за ним такого не замечала. 

Если он думает, что может просто диктовать условия, то… он сильно ошибается.

«Милая, свари борщ! Он у тебя великолепный. Как я тебя отпущу?! Кто же меня накормит так вкусно кроме тебя?»

Сообщение в мессенджере всплывает на экране, усыпанное смайликами и виртуальными поцелуями. Давид явно пытается сгладить ситуацию, перевести всё в шутку. Но у меня в груди тяжелеет. 

Вот оно что…Ответ на все мои вопросы. Кухарку, значит, отпускать не хочет. 

Я откладываю телефон в сторону, но обида уже разливается тёплой волной по всему телу. Да, я расстроена. И даже сильнее, чем ожидала. Наверное, потому, что я слишком сильно соскучилась. 

Это тоска не просто по родине. Это точка «своим».

По тем тёплым, шумным посиделкам в доме отца и Кристины, где пахло чем-то вкусным, а за столом всегда было тесно от смеха и разговоров. По подругам, с которыми можно было болтать часами ни о чём, но при этом чувствовать, что тебя понимают без слов. По приятелям, с которыми можно было спонтанно собраться и уехать куда-то на выходные, не думая о графиках и обязательствах. 

А теперь… 

Теперь всё по-другому. Не хуже. Нет. Просто по-иному. 

Здесь, в Афинах, у меня практически никого нет. 

Да, есть Давид. Есть его друзья, коллеги, его жизнь, в которую я вписалась. Но «моих» людей здесь нет. 

Давид работает в крупной компании грузоперевозок. Два года назад его пригласили сюда как консультанта – временно, на пару проектов. 

Но его знания, работоспособность и умение добиваться результатов настолько впечатлили руководство, что теперь он руководитель направления.

Один из самых ценных и высокооплачиваемых специалистов. 

И я… я рада за него. Искренне. Но иногда мне кажется, что в его жизни теперь есть только работа. А я на вторых ролях, как приложение к его успеху. 

Наше знакомство произошло совершенно случайно, когда я приехала отдыхать с подружками на море.

Желая осуществить свою мечту, погреть своё тело на море среди зимы, мы рванули с девчонками в тёплые края – на земли Турции.

Прогуливаясь с ними по улочкам вечернего Кипра, мы залюбовались закатом на пирсе, в то время, когда к нам подошёл симпатичный молодой человек и на хорошем английском спросил, как пройти в знаменитое кафе.

– I'm sorry, can you tell me how to get to the cafe «Art Café»?

Я единственная из нашей шумной компании знала английский. Не то чтобы в совершенстве, но достаточно для объяснений заблудившемуся иностранцу дорогу. Он стоял передо мной, высокий, с рюкзаком за плечами и картой в руках, растерянно оглядывая яркие вывески улицы.

Мне не составило труда помочь. Я быстро нарисовала в воздухе маршрут, и он сразу же оживился.

Его улыбка была тёплой, почти благодарной, а в следующее мгновение мне даже показалось, что он тихонько посмеялся. Не знаю почему. Может, над моим акцентом, а может, просто от облегчения.

Мы обменялись ещё парой фраз, но тут же девчонки, уже теряющие терпение, грубо схватили меня за руку.

– Пойдём! – фыркнула Катя, дёргая меня за рукав. – Хватит любезничать!

– Good luck! – салютовала я ему и побежала за подругами. – Эх, девчонки, с таким красавчиком поболтать не дали! – сетовала я шутя.

– Девушка! – его голос догнал меня, когда подруги уже почти утащили меня за собой. – Давайте отпустим ваших подружек и выпьем кофе в том кафе, о котором я вас спросил. Заодно и поболтаем. Вы с красавчиком, я с красавицей…

Давид тут же подмигнул так легко, словно мы были старыми знакомыми, а не случайными прохожими, обменявшимися парой фраз на чужом языке. 

Я почувствовала тогда, как жар поднимается к щекам. 

– Вы говорите по-русски? – а в голове в этот момент пронеслось: «Как же я облажалась». – Извините, я думала, вы англичанин… Ваш английский так хорош… 

Он рассмеялся, и мне показалось, будто моя растерянность только развеселила его. 

– Так же, как и ваш! Если честно, я тоже не сразу понял, что вы русская. Меня зовут Давид, – протянул руку. 

Я автоматически пожала её, чувствуя, как ладонь слегка потеет от волнения. 

– Юлия… 

Он тогда крепко сжал мои пальцы на секунду дольше, чем нужно для обычного приветствия, и в этот момент что-то щёлкнуло в моей голове. 

Это не объяснить. Это можно только чувствовать.

С тех пор все десять дней, что я провела на этом курорте, мы не расставались практически ни на минуту. 

Он отменил свои планы, поменял билет на самолёт и остался ещё на два дня. И только просто потому, что не хотел уезжать. Потому что, как он сказал тогда: два дня со мной казались ему важнее, чем что-либо ещё на тот момент. 

А через месяц ежедневных разговоров по видеосвязи, таких разных – смешных, глупых, иногда до трёх часов ночи, он просто, без лишнего пафоса сказал: Юлька, переезжай ко мне. 

Не «приезжай в гости», не «давай встретимся», а «переезжай». И это совершенно точно подразумевалось: насовсем. 

– Я обещаю тебе самое счастливое будущее, какое только возможно. 

И я поверила.

Пролетел год, и теперь, оглядываясь назад, я могу сказать с абсолютной уверенностью: Давид не обманул, это действительно самое счастливое время в моей жизни.