Катя

— Оль, родненькая, давай поторопись, — стучу в комнату дочери, уже два часа наводящей марафет перед выходом к гостям.

Конечно, я ее понимаю. Восемнадцать лет… Дивная пора, когда начинается взрослая жизнь, появляются новые стремления, цели, меняются ориентиры, закаляется характер.

А ведь моя девочка такая ласковая, ранимая. Отличница, ни разу не давшая повод нам с Мишей из-за неё расстроиться.

Вытираю одиноко скатившуюся слезинку, когда представляю, что уже завтра мне придётся собственноручно посадить ее на самолет и отправить в Москву на учебу. Поступить в МУ (прим. все, что в будущем будет касаться университета сугубо фантазия автора, не имеющая связи с настоящим) на бюджет было ее мечтой, которая нашла свое воплощение месяц назад.

Мы с Мишей безумно горды ею, хоть и грустно расставаться, ведь к ней не поедешь мои любой возможности. От Владивостока до Москвы 9 часов лететь.

Как представлю, волосы дыбом становятся.

— Я готова, — открывает дверь доча, улыбаясь и кружась в своем коротком, но пышном, белом платье.

— Мой ангел, — целую ее в макушку, а она обнимает меня в ответ.

Спустя несколько минут спускаемся на первый этаж к гостям. Сегодня я пригласила на праздник ее друзей, наших родственников, партнеров и друзей Миши.

Как раз в этот момент мой муж идёт под ручку с какой-то молоденькой блондинкой модельной внешности с ногами от ушей. Он предупреждал, что сегодня на празднике будет его новый партнер. И даже сказал, что я очень ему удивлюсь.

Что ж. У меня скорее осадок на душе неприятный остается, чем удивление. Отворачиваюсь и какое-то время трачу на то, чтобы успокоиться и не накручивать себя дурацкими мыслями. Мы ведь двадцать три года в браке. Глупости какие в таком возрасте в голову лезут.

Пока Оля со всеми здоровается, прихожу в себя и оглядываюсь в поисках Миши.

Волнение волнением, но сегодня очень ответственный для всех день. Организация, занимающаяся доставкой тортов, задерживается, и Миша должен был проконтролировать этот процесс.

Как только замечаю край его пиджака в проеме на кухню, иду к мужу, мысленно проговаривая про себя, что все в порядке. Сейчас он обнимет меня, чмокнет, и я успокоюсь.

— Мишань, ну что с тортом? — обнимаю его сзади за торс, но он резко откидывает мои руки, делая шаг в сторону от меня.

— Кать, ну ты чего пугаешь так? — недовольно выдает муж.

Совсем не понимаю его реакции.

— Что-то случилось? Позвонили из доставки? Они не привезут наш заказ? — начинаю нервничать по мере произношения вопросов, но Миша обрывает меня.

— Кать, да хватит. Торт будет. Я не об этом. Нам надо поговорить.

Сердце, предчувствуя что-то неладное, начинает нещадно тарабанить о грудную клетку. Сжимаю в кулаки свое платье и стараюсь держать хладнокровие на лице.

— Говори.

— Мы разводимся, — громыхает в воздухе фраза, полностью заполняя собой все пространство и лишая меня кислорода. Я пытаюсь вдохнуть, чтобы спросить что-то, но выходит лишь просто рот приоткрыть.

Кажется, подсознательно я все еще думаю, что это глупая несмешная шутка, и жду, когда он вернет меня из шокового состояния обратно. Но делает лишь хуже. Режет, не щадя.

— Можешь проводить завтра дочь и после этого сразу же съезжай из моего дома, — хладнокровно заявляет мой муж.

— Твоего? Но мы же семья… — сипло произношу я.

— У меня другая, — ошарашивает он и разворачивает к приоткрытой к залу двери, указывая пальцем на нашу дочь и какую-то женщину, мило болтающую с ней.

— Теперь моя семья там, — убивает одной фразой, заставляя сжаться от пронизывающего нутро ужаса.

— Ты же шутишь, Миш? — разворачиваюсь. — Кто она? Что за…

— Нет, — перебивает басом. — Я что, похож на шутника? Когда я с тобой вообще шутил? Кать, давай по-нормальному разойдемся и всё.

— Ты меня что, выгоняешь? — до сих пор не верю, что это происходит именно со мной. Это же самый близкий мне человек. Это же муж, которого я любила каждый день. Это же Миша, с которым мы вместе со времен первого курса университета…

— Я сниму тебе квартиру. Кать, ну хватит, а? Неужели не догадывалась? Посмотри на себя. Запустила ужасно, на тебя даже смотреть не хочется. И посмотри на Лану. Вот какую женщину хотят мужчины.

Он сканирует меня презрительным взглядом. И как я раньше этого не замечала?!

Не могу проглотить собравшуюся в горле горечь, и еле слышно выговариваю.

— Я с тобой столько лет. А ты только сейчас заметил во мне недостатки?

— Ты же дома постоянно. Кроме как уборкой и готовкой ничем не занимаешься. С тобой поговорить даже не о чем. Я из-за твоих вечных булок поправляюсь постоянно. Приходится в зале потеть сильнее, чем обычно, чтобы в форме быть. А ты даже дома не занимаешься, не то что в зал ходить…

— Да когда же мне ходить? Я же за домом слежу. Он вон какой у нас огромный. Да и разве ты не сам сказал мне, что мне не нужно работать? Что семью должен содержать мужчина? Разве не ты заставил уволиться, чтобы сидеть с Олей?

— Я хочу, чтобы ты ушла. Я ждал совершеннолетия дочери и ее отъезда, чтобы не расстраивать ее.

— Думаешь, она сейчас не расстроится?

— Скажем ей попозже. Она привыкнет к этой мысли. Да и Лана ей нравится, — кивает в сторону двери, а меня словно током прошибает, когда вижу, как Оля смеётся возле этой… слов подобрать не могу, как ее назвать.

— На имущество даже не думай претендовать. Мы ведь подписывали брачник.

— Но ты сказал, что он нужен только для того, чтобы я каждый раз не бегала с тобой на сделки по работе! — возмущаюсь я, задыхаясь от нехватки воздуха.

— Так и было. Раньше. Теперь понимаю, что не зря. Имущество свое разделю между своими детьми. Вдруг мы с Ланой заходим завести ещё ребёнка.

Это становится последней каплей. Пошатнувшись, упираюсь спиной о дверной косяк, и сознание, что разбилось в мозаику, собрать не могу.

Он не шутит.

Мой муж изменял мне, не любил меня, ждал совершеннолетия дочери, чтобы привести свою любовницу, наглец! Ещё и оставил меня ни с чем.

Разворачиваюсь, не имею ни малейшего желания с ним больше разговаривать, но и растекаться себе не даю. Это праздник дочери. Я ни за что не испорчу его. Я буду сильной ради неё.

Решительно распахнув полностью дверь, делаю шаг и тут же влетаю в подбившего меня и, видимо, не заметившего…

— Игнат? — только и могу, что произнести его имя.

А он изменился. Фигура похожа на представителя греческих Богов. Лицо идеально отточенное с аккуратной щетиной, слегка тронутой сединой. Он выглядит как с обложки журнала: властный серьезный мужчина, который привлечет внимание любой женщины. А ещё он друг Мишы с университета…

— Ну привет, Катюша, — произносит мое университетское прозвище, окончательно будоража мою и без того расшатанную психику.