Территория бывшего Нью-Йорка. Грот.

«Я должен это записать. Знаю, что опасно. Нам нельзя писать, за это могут арестовать или убить, но Бобби научил меня секретному языку. Сегодня я раздобыл свечку, спички и немного еды. Так вот, это случилось месяц назад…»

— Мэри, так нечестно, вылезай! — крикнул Пол, подойдя к двери в подвал и заглядывая в темноту, откуда несло прокисшими ягодами, — Бобби будет орать. Нам нельзя в подвал.

В ответ не раздалось ни звука.
Он осторожно спустился. Малышка Мэри сидела в углу , что-то сосредоточенно разглядывая.

— Тсс, — приложила она палец к губам, не успел Пол и рта раскрыть — смотри, что я нашла.

В деревянной коробочке лежала картинка с лицом человека. Мэри подняла на  друга круглые, как арахис в шоколаде, удивлённые глаза.

— Это фотография, кажется, — пояснил Пол, глядя на мужчину лет пятидесяти в очках, — Где ты нашла?

— Не я, а мышка, вон там, — девочка протянула руку, показывая на чуть заметную дырку в стене, — А вот ещё, гляди-ка.

Она протянула Полу носовой платок, в который был завёрнут предмет, размером меньше зажигалки. Мальчик покрутил его и осторожно снял крышечку. Под ней блеснула железная штучка с тонкой прорезью. Наверху послышались шаги.

— Кто здесь?

Мэри от неожиданности взвизгнула, уронив коробочку.

Сердце Пола на секунду остановилось, а потом застучало с бешеной скоростью, пальцы его задрожали, и он никак не мог попасть крышечкой на штучку. Бобби, как он называл воспитывающего его дедушку, почти бегом спустился по ступенькам.

Мэри тенью проскочила мимо него на лестницу и скрылась. Хлопнула входная дверь.

Растерянный Пол так и стоял с блестящим предметом и крышечкой в руках.

— Прости, Бобби, мы не нарочно, она сама открылась.

«И тогда Бобби рассказал мне. Это флешка. Ему дал её человек с фотографии. Когда-то люди умели читать и писать, у них были разные способы связи, и была Всемирная паутина, и социальные сети, где люди писали о своей жизни и показывали свои фотографии».

— Одна такая сеть закрылась, потому что новые пользователи перестали в неё регистрироваться, и почти все уже умерли на тот момент. Мой дед был последним, кто вёл там свою страничку, — сказал Бобби и взял фотокарточку, — Это администратор сервера, он нашёл моего деда и вручил ему архивы. Тогда уже случилось обнуление. Все виды связи, все информационные сети в один миг перестали работать. Обнулители ликвидировали все источники информации. Джордж знал, что погибнет и попросил деда хранить архивы во что бы то ни стало, ведь в них так много о жизни миллиардов людей и истории человечества.

«Бобби сказал, что выучил эти слова наизусть и каждый день повторяет их перед сном, чтобы потом передать мне…»

— И ты хранишь это здесь? Бобби, ты с ума сошёл? — вскрикнул Пол, возмущённо встряхивая руками, — А что если её найдут обнулители?

Скрипнула лестница, и топот ног ввёл дедушку и внука в оцепенение. Сообразив, Пол бросился наверх, выскочил на улицу, но Мэри, закрыв ладонями уши, уже мчалась к своему дому, что стоял чуть дальше по другую сторону дороги.

«Больше она не приходила ко мне. А завидев на улице, отворачивалась и убегала. Я скучаю по ней. Она мой единственный друг. Есть ещё Питер, но ему уже пятнадцать, и отец всё время берёт его с собой на работу…»

За завтраком Пол совсем без аппетита ковырял в миске яичницу. Каждый кусок каким-то образом попадал в рот, царапал горло и проваливался в желудок, не доставляя ни сытости, ни удовольствия.

— А, может, уедем? — спросил он, наконец, мрачного Бобби, выражение лица которого уже несколько дней не менялось. Он часто отсутствовал дома или закрывался в подвале, опустошая очередную бутыль самодельного вина.

Бобби отодвинул тарелку, наклонился ближе к мальчику, обнял его за плечи и посмотрел в глаза спокойно, будто собирался отправить в лавку за молоком.

— Я всё обдумал, Пол. Нигде я не смогу защитить флешку лучше, чем в своём доме.

Мальчик ударил вилкой по столу.

— Флешку? Так ты думал о флешке? А нас кто защитит? О нас, обо мне ты подумал?

Пол встал и принялся ходить туда-сюда возле стола.

— Знаешь что, Бобби, твою флешку надо уничтожить. Нет флешки — нет проблемы.

Теперь встал и Бобби. Опираясь кулаками на стол и, не отводя взгляда от внука, он сказал:

— Даже и думать об этом забудь. Люди за неё жизнь положили. Вот так-то.

«Больше он ничего не сказал, но каждый вечер проверял свой тайник. А я же видел его взгляд в тот момент и знал, старик меня убьёт, если я выкраду флешку, и не трогал её. Однажды он сказал, чтобы я спрятал свой дневник, в котором пишу, в самое надёжное место, и я унёс его сюда, в грот, а все тетрадки мы сожгли во дворе. Обнулители прилетели вчера утром…»

Пол бежал из хлебной лавки, когда увидел их на площади. Бригада состояла из четверых обнулителей. Их головы и лица закрывали шлемы с тёмными стёклами. Приближаясь к дому, через громко кричащее устройство они крутили свою обычную речь: «Приказ номер девятьсот пятьдесят. Вам необходимо выдать носитель информации. Хранение и передача информации и знаний запрещены законом колонии номер четыре «Земля». В случае отказа или сопротивления вы будете ликвидированы».

Он подскочил к окну, возле которого стоял, сложив руки на груди, Бобби. Старик наклонился и потрепал его волосы на макушке, а потом протянул носовой платок.

— Поклянись, что будешь хранить флешку до конца своих дней.

Его глаза блестели от влаги, но взгляд был суровым и требовательным.

— Клянусь, — дрожащим голосом ответил Пол.

— А теперь беги и не оглядывайся, — улыбнулся Бобби, поднимая на плечо своё охотничье ружьё.

Громкая речь уже оглушала, доносясь от двери. Пол зажал в кулаке платок и бросился бежать. Из-за соседнего дома он услышал, как раздались выстрелы.

«Я клянусь, что буду хранить флешку до конца своих дней…»