— Толстая, тупая курица! — раздалось злое. — Она верит, что я женюсь на ней по большой любви. Ха! Как она вообще может думать, что хоть кому-то такая, как она, нужна? Единственное, что в ней есть привлекательного, — её дворянский титул и захудалые земли. После свадьбы сразу же избавлюсь от неё. Отошлю куда подальше. Не думает же она, что я лягу с такой коровой в одну постель? Какая мерзость! 

По щекам потекли горькие предательские слёзы. Душу разрывало от боли, сердце… Оно совершило последний удар и разлетелось на тысячи мелких осколков. Перед глазами встала мутная пелена, в висках что-то сильно застучало, а в ушах продолжали эхом звенеть слова… моего жениха. 

Сегодня должно было состояться наше венчание. Я с трепетом и нетерпением ждала этого дня, в грёзах представляя, как Эльгуст с восхищением посмотрит на меня в белоснежном длинном платье, расшитым на груди речным жемчугом. Как он возьмёт меня за руку, наденет кольцо на мой пальчик и… с нежностью поцелует меня в губы, а церковник объявит нас мужем и женой. 

Так должно было быть… Может, так и было бы. Точнее, разыгранное представление для меня и моих родителей. Все его слова о любви… блеф! Ему нужен только мой титул. 

Какая же я дура! 

— А как же наследники? Тебе нужен сын, Эльгуст, — со смешком в голосе спросил его друг. 

— А что мне мешает спустя год объявить о сумасшествии моей жены, чтобы упечь её в полагающееся место? За деньги сделают всё, что нужно. Ещё спустя год я могу расторгнуть с Вивьен брак, при этом всё наследство жены мне как мужу останется. Я буду свободен и женюсь повторно. Но только уже на молоденькой и красивенькой леди, — последнее он сказал с приторно-сладкими нотками, и меня замутило. 

Мужчины громко рассмеялись, и послышался звон бокалов. 

— Отличный план, друг! Надо бы и мне найти такую же дурочку. Я бы тогда… 

Дальше дослушивать я не стала. Вытерла слёзы, что продолжали литься потоком, приподняла юбки и тихо покинула своё укрытие. 

Нет, я не собиралась подслушивать своего жениха. Я вообще не знала, что он будет в этой беседке со своим другом. Меня даже не должно было здесь быть! Случайность, такая же, как и то, что я споткнулась и упала в кусты гортензии, что росли возле злосчастной беседки. 

Моя жизнь рухнула. Я не знаю, что мне делать дальше и как такое предательство пережить? Как это рассказать родителям? Пресветлые! У матушки больное сердце, ей нельзя сильно расстраиваться. И отец… Он же может вызвать на дуэль Эльгуста. Этого нельзя допустить! Куда пожилому лорду против молодого и сильного? 

Нет! Нужно что-то придумать. 

Только придумать я ничего уже не успела. Утопая в своём горе, стирая горячие слёзы и пытаясь проморгаться, чтобы пропала пелена перед глазами, я не заметила, как свернула не туда, вновь споткнулась и покатилась. Покатилась с высокого обрыва в бездну. 

А дальше — темнота. 

***

Боже, какой же реалистичный сон! Словно это всё действительно было со мной. Я чувствовала эту боль от предательства, чувствовала, как ноет нога, после того как несчастная угодила в кусты гортензии, и дальше, как она катилась к обрыву и ударялась обо всё на пути. 

Какой ужас! Не знала, что сны могут быть такими. Это даже пугало. 

Я ещё раз прокрутила в голове воспоминания о странном сновидении, а после открыла глаза. 

— Что… кх-кх-кхе, — закашлялась я, чувствуя, как горло сдавило от боли. 

— О, пресветлые! Деточка, ты очнулась! — раздался рядом старческий радостный голос. А после я увидела и саму старушку. Худенькая, чуть сгорбленная, с глубокими морщинами на лице и очень добрыми светлыми глазами, которые были полны слёз. — Боги смилостивились и даровали тебе второй шанс. Лекари были уверены, что ты уже не выкарабкаешься, но ты сильная девочка! Ты смогла! 

Я вновь попыталась заговорить и вновь зашлась в приступе кашля. 

— Вот держи, милая. Пей, — дрожащей рукой старушка протянула мне стакан с чем-то отвратительно пахнущим, цвета болотной тины. — Это лекарь тебе оставил. Сказал, если всё же придёшь в сознание, то выпить незамедлительно. Оно поможет тебе, милая. Пей. 

Подступал очередной кашель, и горло просто разрывало изнутри, поэтому спорить я не стала и сделала несколько глотков этой жижи. Практически моментально стало лучше. Говорить я всё ещё не могла, но боль в горле довольно быстро отступала, как и во всём теле. В голове только не прояснялось. Тягучий туман окутывал мысли, мешая думать и понять, что происходит. Где я оказалась, ведь эту комнату вижу впервые, и кто эта старушка, что рассказывает о каких-то лекарях? 

— Это просто чудо, что ты выжила, моя дорогая, — всхлипнув, промолвила незнакомка, забрав у меня стакан. — На тебе живого места не было, когда тебя нашли на берегу реки. Упасть с такой высоты в воду… Да это милость богов, что ты жива, Вивьен!