Отрывистый стук раздался, когда я уже собиралась уходить домой.

— Кого там принесли духи? Мы закрыты! — проскрипел дядюшка Фан, тщательно запирая шкатулку с деньгами.

Доход сегодня был невелик, но по сравнению с прежним — ошеломителен. Всего за полгода я из захудалой лавки сделала уважаемое заведение, где можно было купить все для лечения — от трав до настоек и мазей.

— Фан Джиан, открывай! Иначе мне не жить! Помощь целителя нужна срочно!

— Что случилось, уважаемый господин Янь? — сменил тон мой помощник.

Голос владельца трактира напротив звучал странно — приглушенно и хрипло, будто его недавно душили.

Дядюшка Фан повернулся ко мне.

— Впустить? — неуверенно уточнил он.

Еще бы. Спасать-то неизвестных мне придется. А у меня вечером чаепитие, которое ну никак нельзя пропустить!

— Там раненый. Он истекает кровью!

Руки сами подхватили сумку-аптечку.

Опыт никуда не девается. Даже попав в проклятую дораму, я продолжала инстинктивно отзываться на извечный вопль о помощи. «Врача! Позовите врача!» Пусть я не из скорой, а хирург, но оставлять людей умирать не в моих правилах.

— Он хоть не разбойник? — мрачно спросила у трактирщика, распахивая дверь лавки и протискиваясь мимо него на улицу.

— Нет, что вы, госпожа Ши! — отчаянно замотал головой перепуганный мужчина.

Так-то он ростом под два метра и поперек себя шире. Еда на его кухне отменная, а господин Янь ее регулярно дегустировал.

Что могло устрашить этого здоровяка?

В «Большой чаше» даже вышибал не держали: владелец сам мог усмирить кого требуется одним взглядом.

Надеюсь, это не какой-нибудь наемный убийца, пострадавший на задании. Вокруг район довольно спокойный: лавки, рынок, патруль регулярно проезжает.

— Веди.

Трактирщик засеменил впереди, то и дело опасливо оглядываясь по сторонам.

Вскоре я поняла причину его испуга.

Обеденный зал «Большой чаши» заполняли солдаты. Тут был целый отряд — не меньше десяти человек.

И все молча уставились на нас.

Я невольно отступила обратно за порог.

— Это господин Фан и его помощница, — суетливо пояснил господин Янь.

Почтенный старец и официальный владелец нашей лавки снадобий осторожно выглянул из-за меня и приветственно улыбнулся.

Что армейские забыли в столице? Им место на границе или в мятежных регионах.

Неужели…

Прерывая мои сумбурные мысли, вперед выступил один из военных. Доспех подороже, вид ухоженный. Даже не десятник — скорее, тысячник, капитан, а может, и полковник, в переводе на привычные звания. Никак не запомню местные титулы. Знать еще худо-бедно освоила, а в прочих пока что плаваю.

— У нас раненый. Прошу, поспешите, — с коротким поклоном мужчина указал на лестницу, ведущую на второй этаж.

На ступеньках виднелась кровь.

— Показывайте. И подготовьте теплую воду, жаровню и рисовое вино, — бросила на ходу трактирщику.

Тот кивнул и метнулся на кухню с видимым облегчением. Мрачные вооруженные постояльцы кому угодно обеспечат стресс!

Пострадавшего я бы нашла и без подсказок. Прерывистая дорожка бурых капель вела к первой же комнате слева.

Офицер услужливо распахнул передо мной дверь.

Дядюшка Фан уверенно протиснулся первым и засуетился, создавая иллюзию бурной деятельности. Для всех окружающих целитель — именно он, а я так, на подхвате.

Женщине больше и не положено.

— Что произошло? — негромко поинтересовалась я, подходя ближе к постели. — А самое главное, как давно?

Пострадавший цветом кожи не сильно отличался от белоснежной простыни. Несмотря на наспех сооруженную повязку на голове, алая жидкость продолжала изливаться пульсирующими толчками, пропитывая бинт и подушку. Похоже, задели одну из артерий на лице.

— Около трети палочки благовоний, — быстро ответил воин, проигнорировав первый вопрос.

Минут пятнадцать, значит.

Ну что ж.

Приступим.

Спешно размотала ворох ткани, открывая рану.

На последнем слое рука дрогнула: я узнала мужчину, хоть мы никогда прежде не встречались.

Прославленный генерал, будущий ван — почти принц по статусу, но не по рождению.

Бунтовщик, которого казнят в двадцать шестой серии за покушение на его императорское величество.

Тьенхэ Рейн.

— Чего застыла? — грубый окрик вывел меня из ступора.

Я повернулась к командиру — назову его так для ясности.

— Что он пил и ел за вечер? И есть ли у вас оружие, которым его ранили? Похоже, на нем или в еде был яд.

— Яд? — мужчина спал с лица, сравнявшись оттенком кожи с начальством.

Теперь я и его вспомнила.

Юйшан Хэ, восьмой сын благородного семейства Хэ. Правда, от наложницы, что автоматически делает его вторым, а то и десятым сортом. Не простолюдин, но и не знать. Всю дораму он мучился в поисках своего места в мире, а в итоге был убит во время мятежа.

Закрыл собой Тьенхэ от подлого удара в спину.

Впрочем, бравый военачальник протянул еще всего две серии, и те в темнице.

— Пил и ел все то же, что и мы, — неуверенно ответил воин, подумал и просиял: — Но пил чай! А мы — вино! Вот это же.

Кивнул на кувшин.

Ясно. Замаскировать привкус отравы проще всего в терпкой сладковатой жидкости. Наивный генерал, не привык к столичным интригам.

Только странно. По сюжету его не травили. Откуда вдруг взялся яд?

В дверь поскреблись тише мыши, и не дожидаясь ответа в комнату просочился трактирщик. Пятясь задом, приволок круглую жаровню на подставке, затем еще раз вернулся с тазиком, от которого поднимался пар, и кувшином заказанного пойла.

Я тут же бросила в угли пучок полыни. Повалил горьковатый, камфорный дымок, создавая атмосферу клиники. Кроме суеверий — очищения от «злых духов» — в этом запахе имелась и практическая польза. Дезинфекция.

Уж какая есть.

— Что-то еще изволите, госпожа Ши? Господин Фан?

— Мне б чаю… — начал было владелец лавки, но под моим строгим взглядом осекся.

— Чашку. И теплый настой полыни, имбиря и красных фиников. Дядюшка, у вас набор номер четыре в сумке, передайте, пожалуйста. Варить пока не догорит палочка благовоний, не меньше, но и не дольше.

Мой помощник споро отыскал нужный мешочек и с поклоном передал господину Яню.

Чашка появилась через минуту. Я за это время успела промыть порез, прижать сосуд и подобрать нити для зашивания.

— Я думал, вы прижигать будете, — протянул Юйшан, глядя на мои приготовления. — Наш лекарь всегда так делает, если кровь долго не останавливается.

— Руки вашему лекарю оторвать мало, — пробурчала я себе под нос, набирая в чашку горячей воды и капая в нее из раны для проверки.

Вместо того чтобы свернуться, кровь растеклась облачком.

Так и есть. Скорее всего, сафлор, возможно, с добавлением аконита. Пульс частит и нерегулярен.

— Я промыла рану. Похоже, на оружии тоже был яд, — помня предыдущую попытку, не стала просить показать кинжал. Видимо, убийцу не поймали и сильно этого стыдились. — Дам ему немного сонной настойки и того отвара, что принесет трактирщик. Надеюсь, на кухне есть ваши люди и повторного отравления не произойдет?

— Я проверю! — вспыхнул Юйшан и выскочил за дверь.

Далеко не отошел — нам не доверял. Отрывисто отдал несколько приказов и тут же вернулся.

— Пусть еще меду в отвар добавят, — не отрываясь от раненого, бросила я. — Хуже не будет. Он потерял много крови, силы нужно восстанавливать.

— Хорошо. — Командир внимательно следил за моими руками, в любой момент готовясь отразить нападение.

Лучше бы раньше проявлял такую бдительность!

Отбросив эмоции, я погрузилась в работу.

Тонкая вышивка — куда там парадным одеяниям. Стянуть, но не слишком сильно, сложить края, не забыть проверить крепость каждого стежка.

Застань меня за подобной работой любая местная барышня — хлопнулась бы в обморок. Бравый Юйшан и тот сглатывал через раз, борясь с тошнотой.

В горячке боя рассечь человека надвое — милое дело, а вот так хладнокровно копаться в плоти — ужас и кошмар. Особенности верований, что поделать.

— Ножницы.

Господин Фан споро подал инструмент. За полгода дед наловчился, запомнил основные процедуры и частенько понимал меня с полувзгляда. Жаль будет его оставлять, когда время придет, но что поделать. С собой через всю страну я беднягу не повезу, староват он для переездов в никуда.

Потрогала тонкий, плотный шов.

Неплохо вышло.

Кровь давно остановилась, кожа все еще холодновата, но это пройдет. Дышит ровно, пульс тоже приблизился к норме.

— Пить! — едва шевеля губами и не открывая глаз, попросил пациент.

Я поднесла остаток отвара и осторожно, ложечкой, влила немного. Тьенхэ поморщился.

— Дрянь какая, — прошептал он.

— Зато полезно, — назидательно сообщила я. — И в следующий раз непроверенное не пейте. Носите с собой серебряную иглу, что ли. Не все покажет, но хоть что-то. Будь это мышьяк, я бы вас не спасла.

Генерал сонно пошевелился и потянулся тоже пощупать рану.

Я ухватила его за запястье, не позволяя порушить свою работу.

Взгляд из расфокусированного на мгновение стал напряженно-серьезным. С таким и убить могут, если заподозрят угрозу.

Вот она, благодарность во всей красе.

Я нахмурилась в ответ и погрозила пальцем.

— Сейчас перевяжу, не прикасайтесь пока. Еще занесете какую грязь.

К моему удивлению, Тьенхэ послушался.

Опустил руку, поежился.

— Еще одеял принесите и пару жаровен, — распорядилась я, вытаскивая из сумки ровно нарезанные полосы чистой ткани. — После потери крови его может знобить.

Бинтовать лицо — та еще задача.

Особенно когда пациент, несмотря на влитые лекарства, отказывается провалиться в забытье и пристально наблюдает за каждым движением.

Мало мне его помощника!

— Постарайтесь не улыбаться и не жевать слишком усиленно, может разойтись шов. Супы, каши и отвары — ваши лучшие друзья недели на две. И говорите поменьше.

Взгляд генерала оброс колючками еще сильнее.

Да, знаю, ты и так суровый молчун. Но что-то внутри подзуживало меня на провокацию.

Не иначе отходняк после успешной операции.

А еще смутная тревога.

С тех пор как я неведомым образом очнулась в дораме, сюжет развивался неспешно и строго по плану. После похорон моей матушки, императрицы, про меня практически забыли. Пока я исправно присутствовала на важных церемониях и не отсвечивала, принцессу Юлиань никто не замечал.

Борьба за власть развернулась в стороне — среди могущественных семейств и их представительниц при дворе, наложниц его величества.

Первые дни я все пыталась проснуться. Не понимала, что за бред происходит вокруг, ведь засыпала я в собственном доме, а открыла глаза в храме предков правящего рода Ли, перед гробом благородной супруги Ву.

Благо последовавшую истерику приняли за скорбь по почившей родительнице.

Осознав, что отсюда не выбраться, я принялась судорожно вспоминать, с чего все начиналось. Выходило, что сейчас самое-самое начало дорамы «Цветок за стеной».

На севере недавно стихли затяжные бои. Дело закончилось победой империи Тан, но перемирие было зыбким. Кочевники отступили лишь временно, и все это понимали.

Меня, то есть принцессу Юлиань, вскоре отдадут замуж за их вождя в знак вечного союза.

Как и все «вечное», брак не продлится и года. После унижений и тяжелых испытаний несчастную отравят и вернут тело на родину в подгнившем простеньком гробу — прямой вызов и оскорбление династии.

Мне подобной судьбы не хотелось от слова совсем.

План был прост.

Накопить денег — и бежать из дворца к чертям собачьим!

Внешность замаскировать проще простого, целители везде в почете, не пропаду. Тем более принцессу никто не заподозрит в неподобающих умениях. В глазах двора я всего лишь милая, воспитанная дурочка, отлично умеющая вышивать и знающая положенный благородной даме десяток стихов.

Никто не принимал меня всерьез, даже собственная семья.

Дядя, к которому я явилась с пробным визитом, лишь отмахнулся от просьбы позволить мне уехать из дворца.

— Наша семья и так утратила свои позиции из-за смерти сестры. Ты хочешь окончательно опозорить род Ву? — строго вопросил он. — Сиди смирно, старайся угодить его величеству, подружись с наследником — ведь за ним будущее!

А я-то знаю, что дружить со вторым принцем бессмысленно!

Он скончается сразу после принцессы — попадет в засаду на охоте и свернет себе шею. Якобы несчастный случай.

Дальше за трон начнется настоящая грызня, под шумок восстанет и этот вот генерал, что сейчас смотрит на меня темными, внимательными глазищами.

А все потому, что женится на моей сестре и влюбится в нее, как последний идиот.