Я всегда знала, что присутствовать на его свадьбе буду в качестве приглашенной гостьи. Но никак не главной героини события. Знала с самой нашей первой встречи. Мне кажется, что знал и он.

Почему мы протянули вместе чертовых пять лет, я не понимаю. Когда он сказал мне, что встретил другую, я испытала облегчение. И мы остались друзьями. Действительно хорошими. Настолько, что теперь я сижу за столом на его чертовой свадьбе.

В красном платье, а не в белом.

— Мне кажется, или невеста беременная? — спрашиваю я, наклоняясь к своему соседу по столику в банкетном зале.

Хотя, он не то чтобы сосед. Просто подсаживается.

И я прекрасно знаю, что задавать такие вопросы не очень-то и прилично. Особенно первому встречному. Который может оказаться каким-нибудь родственником этой невесты.

Только платье, зефирно большое и белое, действительно обрисовывает ее фигуру так, что становится страшно — вдруг родит прямо в процессе разрезания свадебного торта.

— Так и есть, — кивает сосед.

Я поворачиваю к нему голову, чтобы окинуть быстрым взглядом. После нескольких бокалов шампанского — даже оценивающим.

Он светловолосый, привлекательный и явно моложе меня. Максимум выиграл в генетическую лотерею и приближается к тридцати. Впрочем, я никогда не была сильна в угадывании возраста. Да и самой мне никто не дает мои тридцать пять.

Я не исключаю, что просто из вежливости. Я не настолько уверенная в себе.

— Там то ли седьмой, то ли восьмой месяц, — охотно продолжает делиться информацией мой сосед.

Я киваю и прикидываю — с женихом мы расстались около полугода назад. Выводы из срока беременности невесты неутешительные. Если ребенок — его, значит, он мне еще и изменял, а не просто «встретил другую».

Красавчик, что и говорить. Обидно, конечно, пускай в последние годы наших отношений я была уже уверена в том, что и не любила его никогда. С ним было просто удобно и весело.

Героем моих воздушных фантазий он так и не стал.

— Марк, — деловито протягивает мне руку мой сосед.

— Со стороны невесты? — усмехаюсь я. — Или гинеколог?

— Первое, — отвечает Марк.

Я пожимаю ему руку.

— Оксана, — представляюсь в ответ.

Рукопожатие у него твердое и уверенное. Мне однозначно импонирует.

— А вы? — спрашивает он.

— Со стороны жениха. И давай лучше сразу на «ты».

Мне очень не нравится все это выканье. Я, наверное, слишком простая для того, чтобы с кем-то расшаркиваться.

Банкетный зал заполняется музыкой для проведения какого-то танцевального конкурса. В котором крайне охотно выбирается принимать участие как невеста, так и старшее поколение гостей. Я обращаю внимание на то, что у моего бывшего на лице отражается как-то слишком мало радости.

— Кажется, здесь становится душно, — комментирует Марк, кивая в сторону танцпола, по которому курсирует тамада.

— Абсолютно согласна, — киваю я. — Выйдем подышать?

Марк не возражает и поднимается. Даже галантно протягивает мне руку, уже для того, чтобы помочь встать из-за стола.

Вдвоем мы покидаем банкетный зал под шумок, совершенно, как мне кажется, никем не замеченные. Снаружи ресторана отрезвляюще свежо. Это мне уже не нравится. Я честно рассчитывала на то, что напьюсь и устрою некрасивую сцену, когда буду говорить какой-нибудь тост.

Просто чтобы по-человечески закрыть гештальт.

Не то чтобы трезвость когда-то мешала мне творить глупости. До встречи с Егором, во всяком случае. Пять лет оседлых отношений повлияли на меня странным образом.

Я будто отчасти перестала быть собой.

— Так кем ты приходишься жениху? — спрашивает Марк.

Он достает из кармана своего пиджака электронную сигарету. И в его взгляде я отмечаю ответные оценивающие нотки.

— Мы встречались, теперь дружим, — честно отвечаю я. — А ты невесте?

— Родственник, — почти уклончиво говорит Марк.

Значит, скорее всего какая-то седьмая вода на киселе. Настолько, что или объяснить будет сложно, или он сам не понимает.

Меня такой ответ вполне устраивает.

— Мне он кажется напыщенным козлом, как ты с ним вообще встречалась? — интересуется Марк.

— Знаешь, меня этот вопрос тоже мучает, — улыбаюсь я.

А затем тянусь к его электронной сигарете. Вообще-то, я не курю. Обычно даже не балуюсь. Но свадьба бывшего — достаточно необычное событие, чтобы перехватить пару затяжек. Поэтому я перехватываю руку Марка, подношу ее к своему лицу. И губами захватываю мундштук электронки.

Чувствую, как мне с непривычки сразу дает в голову.

— А сейчас? — спрашивает Марк, буравя меня какими-то пронзительно ореховыми глазами.

— Что — сейчас? — уточняю я.

— Сейчас встречаешься с кем-нибудь?

Я ведь даже не свидетельница, чтобы по традициям мне нужно было с кем-то переспать на свадьбе. Но против подкатов я ничего не имею. Все равно за ними не последует ничего серьезного. Просто свадьбы — такое дело.

Когда ты приходишь на них одна, они в обязательном порядке вызывают романтическую тоску. Даже если ты такие вещи отрицаешь как явление.

— Это имеет значение? — отвечаю я вопросом на вопрос.

Я ни с кем не встречаюсь и не собираюсь. Но надо ведь придать заигрываниям правильный тон. Который точно исключит любые попытки после обменяться телефонными номерами.

— Могло бы, — произносит Марк.

Я только молча повожу плечами. И просто снова тянусь к его электронке, чтобы вдохнуть пар из нее уже чуть более медленно.

Возможно даже соблазнительно.

Возможно даже сохраняя с Марком при этом зрительный контакт.

— Как давно вы расстались? — спрашивает Марк.

Боже, да какая разница.

— Полгода как.

Я не вижу смысла это скрывать в любом случае.

Марк чуть хмурится, видимо, рассчитывая в голове сроки. Усмехается, даже присвистывает.

— Тогда он мудак, — констатирует Марк.

Бинго.

— И вы все равно дружите?

— Люди имеют полное право заводить друзей-мудаков.

Он согласно кивает. Затем убирает электронку.

— Это, кстати, ресторан наших родственников, — сообщает Марк. — И я знаю, где внутри можно посидеть без суеты.

— Что же ты сразу не сказал?

А то получился какой-то слишком долгий подкат для посконного свадебного.

***

В губы Марка я врезаюсь, едва за нами закрывается дверь подсобного помещения среднего размера. Потому что просто следую своим глупым желаниям, как бывало когда-то. Будто бы в прошлой жизни. Он жадно отвечает на мой поцелуй, обнимая за талию, притискивая к себе.

Я даже забываю проверить, захлопнулась ли за нами дверь. Повернул ли Марк на ней замок? Какая разница. Я собиралась сделать что-то некрасивое и пьяное. Но в итоге решаю, что могу себе позволить оказаться в руках у незнакомца, будучи совершенно отрезвевшей. Все равно потом найду себе оправдание.

Или даже не стану его искать. Все-таки, Марк достаточно легкий и привлекательный, чтобы не сожалеть.

Ни о чем.

Его руки проезжаются по моей спине до ягодиц. Я выдыхаю в его губы, пробираюсь пальцами под полы пиджака, к пуговицам на рубашке. Мне хочется ощутить его кожу своими прикосновениями.

Вообще-то, спонтанная близость с незнакомцами, с которыми перекинулась буквально несколькими словами, мне не свойственна. Любого безумия должно быть в меру и не все глупости одинаково полезны. Просто сейчас такое состояние.

Такие обстоятельства.

Я убила пять лет на отношения с человеком, которого не любила и который, как оказывается, мне изменял со своей теперь уже женой. Мне самой будет непросто осудить свое эмоциональное состояние после.

После того, как я совершу ошибку, которую не сложно будет назвать роковой. Ну, когда-нибудь, когда я в старости стану об этом вспоминать.

Марк тем временем вжимает меня в себя крепче. Так, что я чувствую его нарастающее возбуждение. Буквально своим телом.

Заводит как сама ситуация, так и он сам.

— Я обычно так не делаю, — зачем-то сообщаю я.

Словно пытаюсь сохранить остатки чести, которая сейчас непременно будет опорочена.

— Я тоже, — отвечает Марк. — Все бывает в первый раз, верно?

Да, и всяческий интим по подсобкам с незнакомцами на свадьбе бывшего — тоже. Но, впрочем, какая разница? О нем сейчас не хочется вспоминать особенно сильно.

Потому что к одному Марку в конкретном моменте тянет на спонтанной химии так, как никогда в жизни не тянуло к Егору.

Я проникаю пальцами к нему под рубашку, быстро вытягивая ее из-за пояса штанов и расстегивая пуговицы. Он же спускается поцелуями от моих губ к шее. Успевает пробежаться прикосновениями по груди. А затем и пробраться под подол платья, задирая его.

Вот только происходит все слишком быстро. Оргазм захватывает нас обоих. Хлесткий и раскатистый, но также стремительно отпускающий. Мне кажется, что я даже толком не успеваю осознать, что произошло — вот он в меня входит, а вот мы уже расходимся и поправляем одежду, не глядя друг на друга.

Глупость выходит действительно глупостью — потому что рассказывать даже подружкам тут будет не о чем.

Быстро, неплохо, окей. Больше никогда не увидимся? Отлично, договорились.

— Надо вернуться в зал, — произносит Марк, оборачиваясь на меня.

Кажется, ему тоже как-то неловко. Хорошо хоть не спрашивает, кончила ли я. Но такова, видимо, суть сиюминутных порывов. Никому ничего не понятно, но было очень интересно.

Хотя, я все равно ловлю себя на сентиментальной мысли о том, что стоило бы продолжить где-нибудь в более приспособленном для интима месте. Да хоть бы и у меня дома. Уверена, получилось бы куда продуктивнее.

Но нет. Сиюминутные глупости должны оставаться сиюминутными глупостями.

Не более того.

— Вместе или раздельно? — спрашиваю я, надеясь, что помада окажется действительно настолько стойкой, что ее не размазало по моему лицу.

— Уходили вместе, — пожимает плечами Марк. — Ничего не мешает вместе и вернуться, я думаю.

Я соглашаюсь. И возвращаемся мы в банкетный зал действительно вместе. Пускай, как мне кажется, куда более далекие, чем в момент, когда из него выходили.

Получается, что возвращаемся мы все равно раздельно.

— Марк, ну где же ты пропадал? — с веселой улыбкой обращается к нему невеста.

Я ей только вежливо улыбаюсь. Потому что сама она, на самом деле, в отрыве от своего новоиспеченного горе-супруга кажется приятной.

Во всяком случае, у нее доброе лицо. Да и, кажется, мой бывший упоминал, что она немного старше меня самой. Наверное, даже здорово, что меня променяли не на кого-то помоложе и «посвежее».

В общем, испытывать к ней какой-то негатив я просто не могу.

— Отходил воздухом помешать, мам, — отвечает ей Марк. — Ну, что ты, в самом деле.

На его губах прорезается легкая улыбка, а я же, наоборот, замираю, словно каменное изваяние.

«Мам»?..

Я, получается, только что?..

Она перекидывается еще парой фраз с Марком и возвращается к другим гостям.

— Я очень надеюсь, что тебе есть восемнадцать, — произношу я.

Она ведь не настолько меня старше, чтобы иметь совсем уж взрослого сына, верно? Черт.

— Мне двадцать один, — отвечает Марк. — Показать водительские права?

— Да уж, покажи, — бросаю я.

И он действительно показывает, когда мы возвращаемся за столик, из-за которого и покидали банкетный зал. И в правах действительно год рождения, подтверждающий его слова. Только легче мне от этого становится ненамного.

Потому что на такие глупости я совершенно точно не рассчитывала.