За 20 лет до настоящих событий, описанных в книге

Дезирия, пустыня Бларох¹ 

— Веришь ли ты в судьбу, Саид?

Старая ведьма в обветшалом отрепье, помешивая сухощавой рукой свое вонючее варево, с жутким, пробирающим до костей прищуром смотрела на молодого мужчину. Она прекрасно знала, что пришел к ней Саид не просто так, а еще — что не поверит он ни одному ее слову. Все равно сделает по-своему и тем самым обрушит на страну четверть века бед и несчастий.

— Ты же знаешь, зачем я пришел, Зухария. Говори прямо: поможешь или нет? — пропустив вопрос старухи, грозно спросил Саид.

— Саид, отступись от поисков! Пока не поздно! Ничего кроме смерти не найдешь! 

В третий раз за последние полгода приходил младший сын правителя к провидице и каждый раз возвращался ни с чем. Угрожать или запугивать ведьму было делом бесполезным и даже опасным. И пусть Саид не верил в проклятия, заговоры и прочую колдовскую чушь, но больше обратиться ему было не к кому.

За это время он потерял всякую надежду еще хотя бы раз увидеть свою жену. 

— Гордая птица умрет в неволе, но петь не будет, Саид. Отпусти ее. — Ведьма на мгновение отвлеклась от своего зелья и приложила отощалую морщинистую ладонь к сердцу. — Отсюда отпусти.

Если бы он только мог...

— Я верю в судьбу, Зухария, — уверенно ответил Саид, даже не дрогнув от пронизывающего взгляда старухи. — Джоанна и есть моя судьба. 

— О, шайтан, она — твоя погибель! Не найдешь ты ее живой, но принесешь на наши земли слишком много горя. 

Вот только молодой и горячий сын эмира остался равнодушным к словам старухи. Непомерно сильна была его любовь к Джоанне — юной рыжеволосой красавице с глазами пантеры. Три долгих года он удерживал молодую европейку возле себя, не позволяя ей вернуться домой. Три года он прятал Джоанну ото всех и воевал с собственным отцом за право взять ее — девушку чужой культуры и с нечистой кровью — в законные жены. Три года Саид уговорами и угрозами, лаской и насилием добивался любви строптивой журналистки, на свою беду посетившей Дезирию. Он отказался от всего: от права престола, от уважения своего народа, от истинных ценностей и вековых устоев. Однако Джоанна так никогда и не смогла ответить ему взаимностью. Плененная, но непокоренная, она умудрилась исчезнуть из жизни Саида, унося под сердцем его дитя.

— Где мне ее искать?! — взревел Саид, и, казалось, от силы его голоса содрогнулись гнилые стены жилища старухи.

— Где бы ты ни искал, не найдешь. Не суждено тебе, Саид, увидеть ее живой, не суждено. А дом свой покинешь — все потеряешь. Не совершай ошибок, мальчик мой.

— Пусть не живой, Зухария, но я не отступлюсь! Ни от нее, ни от своего сына! 

— Нет у тебя сына, Саид, — зашипела старуха, — Не было и не будет никогда. Не изменишь ты своей судьбы.

Зухария долго еще причитала и что-то нашептывала, только Саид уже ничего не слышал: живая или мертвая, с ребенком или без него — не важно. Он знал, что не обретет покоя, пока не найдет ее. И старая ведьма это знала. Слишком многое она видела наперед.

— Стоит она на высокой скале, Саид, — закрыв и без того узкие и почти слепые глаза, прошептала старуха. — Ее тело ласкают одичалые ледяные ветра, а в лицо бьет холодный дождь. Она там, где на целый фарсах² вокруг нет ни души. Ты не сможешь удержать ее Саид. Между твоим пленом и губительным шагом в пропасть она выберет второе. Не разрушай того, что не строил. Забудь ее.

_____________________

¹ Дезирия — островное государство в Юго-Западной Азии в Индийском океане в непосредственной близости к Аравийскому полуострову. Является результатом воображения автора во избежание случайных совпадений с реальными событиями, местами и людьми.

² Фарсах — персидская мера длины, равная расстоянию, которое конь проходит за один час. По разным источникам от 3 до 7 км.