Он сравнил падающие хлопья снега с кокосовой стружкой, закрыл глаза, высунул язык и вообразил этот нежный сладкий вкус. Сегодняшний снегопад был поистине теплым, можно даже сказать, жарким, почти летним. Падающие снежинки хотелось ловить руками, сжимать в пальцах, как край махрового одеяла, и не отпускать ни на долю секунды. Столбик термометра впервые за две недели показал плюсовую температуру. Сугробы приобрели желеобразное состояние и оглушали улицу частного сектора веселым песнопением после каждого сделанного шага.

Ильдар сидел на остановке и старательно записывал каждую деталь кокосового снегопада, зарисовывал мельчайший изгиб, словно опасался, что через какое-то мгновение вся эта картина выйдет из памяти вместе с клубами пара прямиком изо рта. Его толстый блокнот был доверху заполнен карандашными рисунками, юноша их старательно прятал, держал листы рукой так, чтобы ни одна зарисовка не попала в поле зрения прохожих. Хотя в данный момент подобные меры предосторожности были излишними: поблизости не наблюдалось ни одной человеческой фигуры. Сельская местность оказалась абсолютно пустой, погрязла в предрассветных сумерках. Белые волосы Ильдара налились инеем, взмокли и слиплись, как от обилия воска для укладки. Длинная челка прилипла к густым бровям и затмила великолепный пейзаж. Парень небрежно убрал волосы взмахом головы и продолжил рисовать. Но стоило его карандашу вновь коснуться бумаги, как тут же чья-то тяжелая, по-настоящему мужская рука рухнула на его костлявое плечо и едва не оторвала рукав тонкой красной куртки. Ильдар даже не вздрогнул, он явно привык к подобным встречам и воспринимал их с довольной улыбкой, вот как сейчас.

Рядом с ним села высокая девушка с короткими волосами цвета пасмурного неба с пробивающимся розовым закатом у самых кончиков замерзших локонов. У линии роста волос виднелся натуральный черный, как смоль, оттенок, и вряд ли девушка планировала в ближайшее время заниматься покраской: корни отросли слишком сильно, чтобы теперь об этом беспокоиться. Девушка достала из кармана джинсовой куртки золотистую пачку «Мальборо», изящно вытащила пару сигарет, затем без каких-либо слов приветствия закурила. Прошло около минуты, и только после этого она вспомнила, что собиралась предложить вторую сигарету Ильдару. Того уговаривать не пришлось, он даже не стал дожидаться, когда та протянет ему никотиновую палочку, самостоятельно выдернул из ее пальцев этот крошечный предмет и с довольной ухмылкой зажал между зубов.

— Огоньку? — лениво протянула девица с розовыми прядями и поднесла к кончику его сигареты зажигалку.

Какое-то время они молчаливо сидели на остановке и завороженно глазели на не утихающий ни на секунду кокосовый снегопад, который был настолько ярким, что освещал дорогу ничуть не хуже фонарных столбов.

— Покажи, — все таким же неторопливым тоном обратилась девушка к Ильдару и сонными глазами уставилась на его зарисовку. — Как всегда. Скучно и нудно.

— Другого ответа я не ожидал, — пожал плечами тот и убрал блокнот с карандашом в ранец со школьными учебниками. — Как твой брат?

— Я хотела рассказать тебе вчера вечером, но ты не брал трубку, — насупилась та и облокотилась на сидение скамейки. — Опять мастурбировал всю ночь, а?

— Прости, Кать, вчера не особо хотелось с кем-то говорить.

— Чувак, я твой лучший и единственный друг, — обиженно проговорила та и легонько стукнула его по плечу кулаком. — Со мной нельзя не хотеть говорить, побереги свой нос, сломаю в любом месте в любое время дня и ночи. Ты же меня знаешь, — Катя сделала длительную затяжку и выпустила огромное облако табачного дыма. — Нельзя же вечно прятаться дома. Тебе это не спасет от проблем. Тем более от одиночества, на которое ты все время быкуешь.

— Я не говорил, что не люблю одиночество.

— Да, но я ведь тебя знаю уже пять лет, Ильдар. Ты не любишь быть один. Меня не обманешь, — она потрепала его блондинистые волосы, а затем, посчитав, что этого было мало, стала пытаться выдернуть несколько волосинок.

— Эй! — ойкнул тот. — Больно же!

— Хотела взять на зелье. Может удастся приворожить тебе хоть какого-нибудь парня.

— Знаешь, мне и одному хорошо. Не думаю, что меня это осчастливит. Если он будет бесить меня так же сильно, как ты...

— Хотела сказать то же самое. Ты бесишь меня ничуть не меньше своим нытьем, но тем не менее я все равно тебя люблю, — та жадно чмокнула его в красную от холода щеку, затем тщательно потерла ее тыльной стороной ладони. — Ну вот, теперь ты весь в блестках для губ. Хотя это так по-гейски.

— Заткнись, а! — отмахнулся тот и резко поднялся со скамейки.

— Ты на что обиделся?

— Меня начинает раздражать то, как ты постоянно про это шутишь. Это не особо приятно слышать. Особенно от такой обычной, как ты.

— Значит, ты такой особенный, необычный парень. Ты слишком высокого мнения о себе, Ильдар.

— Я ненавижу то, что чувствую. И шутки на этот счет здесь неуместны.

— Ты чего это такой колючий? Вчера ты так не реагировал на мои высказывания. А ну рассказывай.

Ильдар ничего не ответил, лишь устремил свои большие мутно-зеленые глаза на дальнюю часть дороги, где виднелся силуэт школьного автобуса. Катя потушила сигарету и подошла к другу. Посмотрев вниз, она заметила догорающую никотиновую палочку в его пальцах, которую тот даже не соизволил прикончить своими легкими.

— Опять отец чудит?

— Тебе и рассказывать не надо. Сама все понимаешь.

Катя встала за его спину, обхватила его талию руками и уткнулась подбородком в его шею.

— Он поймет, все поймет. Ты ведь единственный, кто у него есть.

— Он не тот, кто видит во мне предмет для гордости. Постоянные сравнения с кем-то, эти лекции из учебников биологии для даунов начальной школы. Он надеется, что у меня это пройдет. Но мне легче не становится. И от этого только больнее. Потому что мне не нравятся мои чувства. Никому они не нравятся.

— А ты полюби их. Сделай частью чего-то обычного. Ты обычный парень, с обычными талантами. И твое нетрадиционное влечение тоже обычное, как и весь этот мир.

Автобус остановился напротив ребят и неохотно открыл для них свои ржавые двери. Салон транспортного средства уже был до краев заполнен молодыми людьми, которые озарили эту тихую улицу своим не унимаемым гоготом и бестолковыми разговорами. Катя взяла Ильдара за руку и повела вглубь автобуса. Искать свободные места пришлось долго, но их удалось найти, хотя те оказались самыми непривлекательными среди всего этого крохотного корыта на четырех колесах. Минутой позже, когда автобус тронулся и свернул на соседнюю улицу, где частные дома сменились одинаковыми хрущевками, к ним подсел коренастый парень в круглых, как у Гарри Поттера, очках. Тот с детским восторгом оглядел Ильдара и Катю с ног до головы, затем принялся тараторить, как кузнечик в знойный день.

— Видел вчера твою презентацию, Катерина. Ты произвела на всех впечатление.

— Спасибо, Мишка, — хмыкнула та и сделала вид, что жует жвачку, явно для усиления крутизны своего образа. — А мне кажется, что я всех заставила кончить по три раза, особенно нашего преподавателя по литературе. Не просто же так она меня обожает.

— Что я пришел... Я хотел попросить тебя помочь мне с презентацией.

— С хера ли?

— Ну... — застенчиво протянул тот. — В общем, мне очень нужен высокий балл по этому предмету. Но этот проект ввел меня в ступор. Я размахиваю флагом отчаяния, Катюша. Мне очень нужна твоя помощь.

— Она поможет, — прищурил глаза Ильдар и хитро перевел их на Катю.

— Спасибо большое, — Гарри Поттер явно не заметил присутствие Ильдара и сделал вид, что услышал эти слова из уст Кати. — В школе все обсудим, хорошо? — не дожидаясь ответа, он ретировался и так покраснел, что Ильдар стал опасаться, что у того кровь хлынет носом.

— Это что сейчас было, пидр? — злобно уставилась на белобрысого парня Катя и казалось, что еще мгновение и она убьет его этими глазами, подведенными снизу дугообразными мешками.

— Спасаю тебя от одиночества, — улыбнулся тот. — Не только я один прячусь от своих чувств, м?

— Я и этот очкарик? — с омерзением фыркнула та и поежилась. — Пожалуй, это худший сюжет для моей жизни из всех, что ты когда-либо предлагал. Этот вариант я буду рассматривать в самым последний момент, когда все нормальные парни вымрут. Я скорее тебя чпокну, чем этого клоуна.

— Ты думаешь, он попросил тебя о помощи только из-за какой-то презентации? Глупая ты. Еще мне что-то пытаешься говорить.

— Мои слова хотя бы носят пользу. А твои... предложения... сломают мне жизнь и психику.