– Ты что-нибудь видишь? – окликнула замершего у окна молодого красавца милая пожилая дама. – Эти вселенские паразиты научились хорошо скрываться от наших взглядов. Даже находясь рядом с ними, я с трудом мог рассмотреть, что творится в двух шагах от меня.

– Могла, – поправил её мужчина.

– Что?

– Лейт, сейчас ты женщина, так что не забывай добавлять соответствующие окончания.

– Да?

Дама осмотрела себя и вздохнула:

– И правда. Вот угораздило... Так ты кого-нибудь разглядел?

Собеседник отрицательно качнул головой и, раздражённо махнув рукой, вышел.

Большая двухкомнатная квартира, находившаяся в новом жилом комплексе, была забита людьми. Помимо беседовавшей пары, в комнатах бестолково топтались ещё с десяток человек. Выглядели они дезориентированными.

Упомянутый ранее персонаж, ухватившись большими пальцами за шлёвки[1] брюк и перекатываясь с пятки на мысок, с недовольством их рассматривал. Те на него не реагировали, и в глазах их плескалась растерянность.

– Соберитесь же наконец! – внезапно рыкнул молодой человек. – Ваша адаптация проходит слишком долго, а удар может быть нанесён уже сегодня. Мы с Лейтом не справимся вдвоём.

Пожилая матрона закивала, подтверждая его слова, а во взгляде одного из присутствующих появилось понимание.

– Рангун, но здесь же осел Кратон, – с трудом шевеля языком, произнёс он, – да и Брухини пока не утратила своих сил.

– И молодой адепт принял энергию, – оживился второй. – А ещё есть Лисанда.И Данкини...

– Данкини – Смерть, – возразил Рангун, – гибель человечества ей только на руку. Лисанда не воин, а дьявольская кокотка,[2] Брухини на сносях, Тонков же лишь познаёт свои возможности...

– А Кратон? Его силы... Они же почти равны нашим.

Мужчина опустил голову.

– После того, как с ним обошлись, надо бы оставить его в покое. У него сын...

– Он не сможет отойти в сторону, это не в его принципах, – возразил на глазах преобразившийся в мужчину Лейт.

– Ангел однажды уже сдался, – произнёс кто-то.

– Потому что его оставили без моральной поддержки и загнали, как лошадь, – спорил Рангун. – Поговорить с ним, конечно, надо. Но если он не захочет вмешиваться – это его право.

– Нет у него прав, – фыркнула расположившаяся в кресле яркая брюнетка, – у карателей есть только обязанности. Ему вернули жизнь не просто так. И вести с ним душеспасительные беседы мы не должны.

– Из-за таких, как ты, Гала, – взглянул на неё Рангун, – нас и считают бездушными тварями. Впрочем, я готов к компромиссу: пусть Кратон разбирается во всём сам, но какое бы решение он ни принял, никто из вас и пальцем его не тронет. Мы призовём других...

Недовольные лица напротив показали предводителю, что такой вариант устраивает не всех.

– Я сказал, – добавил он жёстко, – и это моё последнее слово.