Два письма «героя»

                                             Рассказ

Наша улица носит название "Энгельс ф.", почему так написано на всех домах, насамодельных табличках, никто и не знает. Наверное, местный "художник" увековечил себя на многие времена. Все ребята, живущие на нашей  улице, мечтаю  выучиться на летчика или врача, быть геологом или астрономом, стать нужным своей большой и могучей стране. В то время двери всех учебных заведений были открыты для мечты.

     Колька Коровин, по кличке "Корова", хотел быть только военным, не меньше, чем генералом. Мечта его не угасала ни на один день. Он делал деревянные автоматы, копал в своем огороде землянки и блиндажи, рыл траншеи вдоль огородной межи, оборудовал командный пункт. Колька придумал свои гранаты. В пустые консервные банки он насыпал муку, кидал банку в цель, белое облако из муки, создавало подобие  взрыва, что со стороны было видно, идет бой настоящий. Мать его только и говорила:  -    Опять всю муку Коля  извел  на  гранаты.

На зов матери «Коля иди хоть чаю с молоком попей»,  отвечал:

-Сначала служба, а потом чаи...

Приходили старшие ребята со службы, в отпуск или на дембель, шапка набекрень, сапоги в гармошку, грудь в орденах. Колька долго ходил за дембелями, слушал их байки, геройские рассказы. Водку с ними не пил, он знал от отца, что водка мешает любой карьере. Колька также любил смотреть  по телевизору  программу ,"Служу Советскому Союзу", которую вёл Михаил Лещинский. Если программа выпадала на школьный урок, Колька отпрашивался у учителя и его отпускали.

       Шло время,    Колька окончил  среднюю школу - десятилетку, но поступать, никуда не захотел.

«Сначала армия, - сказал он родителям и добавил: хороший генерал пороху сначала понюхает, солдатскую  лямку потянет, из солдатского котелка каши поест».

Как только ни уговаривали родители Кольку поступать в институт или в военное училище, он стоял на своем.

-В армию и точка.

Пришла долгожданная осень. Жёлтая  листва срывалась с тополей, потемнели воды Байкала. Наконец, когда нагуляла  крыло северная утка и дикие гуси поднялись с веселым гоготаньем с воды Байкала в теплые страны,  Кольке пришла повестка.

Повестка была из Райвоенкомата и гласила что он, Коровин Николай Родионович, призывается на срочную военную службу в ряды Советской Армии.

-Ура! – прокричал Колька, и этот день гордо ходил по знакомым, показывая всем повестку, воин был готов к службе.

Родители у Николая были простые рабочие люди, они работали на местном рыбозаводе - рабочими. Но как уже повелось на Руси, проводы в армию святое дело...

       Лидия Петровна Коровина была круглолицая синеглазая женщина. Черные её волосы время чуть-чуть начало серебрить. Как у всех женщин, занимающихся физическим трудом, у нее были мощные руки, круглые плечи. Кольку она родила поздно, засиделась в девках.

Отец же был щуплый и длинный, как фитиль, но жилистый мужик. Звали его Родион Меркулеевич Коровин. Носил он постоянно усы и чем - то походил на М. А. Горького.

Колька лицом походил на мать, но усы стал опускать как отец; был жилист, высок и силён, природа была справедлива и дала ему лучшее от матери и отца.

Но вот накрыты столы... Промчалось время «наливай и угощай, родная мама». На проводы народу пришло много: одноклассники, друзья, родственники, а у Коровиных их было много. Самый близкий друг Толик Шалонин, по кличке "Шалун", сидел рядом с Колькой и как тамада вёл застолье.

-Товарищи, выпьем за солдата!

-Друзья, повторим за защитника Отечества!

То и дело, что гостей не надо было слишком уговаривать. Толика рука с поднятым стаканом, была как линия старта на беговой дорожке. Толик "Шалун" и сам хотел в армию, он ходил в военкомат и просил военкома призвать его на военную службу, но тот ему сказал, сославшись, что на нем бронь, так как на рыбозаводе не хватает слесарей. Толик решил поговорить после  с начальником цеха, где он работал.

Наконец закричали:

-Скинемся солдату на дорожку! И железные головастые рубли, зелёные  трешки, синие пятерки полетели в приготовленную посуду, которую после обноса передали Колькиной матери.

Курить выходили - многократно. Все Кольку хлопали по плечу.

-Ты пиши, Коля, не забывай.

-Сразу напиши, как до места службы довезут.

Дед   Адрон совсем опьянел, просил ребят подраться, когда он служил, в конной разведке у них, был такой обычай. Но старика увели снова за стол и объяснили: драку на свадьбе надо организовывать, а это проводы Коляна в армию. Песни пели разные: "Как родная меня мать провожала", "У солдата выходной", "Варяга", "Лучинушку" и т.д. Гуляли всю ночь... Утром, кто мог стоять, ползти и двигаться, пришли к военкомату, где был и сельсовет.

Вот тут и полились материнские слёзы. Мать гладила Кольку по голове, прижимая  к своему сердцу. Что - то говорила ему, но сын мычал только и давал матери целовать его.

-Становись! - прозвучала команда военкома.- Перекличка, пять минут на прощание и в путь.

Когда всех призванных  завели, занесли, затянули в автобус, еще громче запричитали  матери. Водитель дал по газам, он был опытен в таких делах.

Вот и прошёл ровно месяц. От Кольки нет ничего, нет весточки для родителей, успокоить материнское сердце и думы в бессонные ночи.

Как - то под вечер зашел к ним дед  Адрон.  Он потоптался у порога, попросил табурет, покряхтел и начал:

-Сон,  Лидушка,  вчера видел, будто Колян  ваш попал в нашу полковую конную разведку и коня ему, ну в тычь  как мне, выдали, масть в яблоко, в двадцать шестом  это  было.

 Лида грустно посмотрела на хитрого деда, она понимала, что деду надо. Молча пошла в кладовку, взяла там от проводин оставшуюся  чекушку водки и отдала деду.

-Я знаю твою конную разведку, - сказала она,  – нынче  коней в армии нет, ракеты чай в космос летают.

-Да,- сказал  дед  Адрон ,   почёсывая  затылок, удалился.

Наконец... Двадцать второго ноября Таня Глебская, что работала почтальоном  на почте и разносила корреспонденцию по улице "Энгельса ф:" принесла сразу два письма. Письма были без марок, с буквами С/А. Одно письмо Коровиным, другое  Толику Шалонину, "Шалуну", который жил через дорогу  наискосок.

Вот и матери глоток воздуха - весточка долгожданная от сына. Мать с волнением взяла долгожданное письмо, еще раз прочла на конверте: Коровиным Л.П. и Р.М., с письмом в руках вошла в дом.  Вошла, волнуясь, волнение не унять окликнула мужа:

-Родион, радость-то, какая, письмо от Колюшки!

 Родион за перегородкой перебирал и чинил сети. Он отложил в сторону сетевую иглу, откулыжил  полотно сетей, освобождая место, усадил супругу на табурет и сказал:

-Читай.

Жена вскрыла конверт и начала читать: «Здравствуй, мой друг Толик!

В первых строках моего письма сообщаю, Слава Богу, еще не убили…».

Колькина мать грохнулась с табурета. Отец поднял её, молча,   накапал валерьянки  в стакан с водой, дал ей выпить лекарства  успокоительного.

- Читай дальше.

«В гробу  я Толян, видел эту заманиху. Я раздавлен, Я помер,  что пришлось испытать тут за месяц  "курса молодого бойца". Только посадили в поезд - началось... Прапорщик Ватюк и два с ним сержанта пьяные кричат нам: «Самцы, вешайтесь,  служить с прапорщиком Ватюком, это не щи у мамки хлебать. Позолотите  ручку, что мамки вам в трусы на дорогу зашили, я вас бесплатно кормить и поить буду, лучше, чем ваши мамки. Пришлось доставать всем по пятерке и отдавать прапорщику Ватюку. Обидно, что процедуру они эту делали через каждые два часа, в течение двух суток, пока не прибыли в город Читу. В баню загнали как баранов, там сосульки висят, вода холодная: за три минуты помыться, побриться и в строй. И пошла  Толян, карусель.

Подъем, отбой - сорок пять секунд, раздеться и одеться. Упор лёжа принять, пятьдесят раз отжаться, и полоса препятствия каждый день. Кросс три километра каждую неделю, а строевая по шесть часов в день. Старшина орет: «Ногу держать двадцать сантиметров от земли...». Кошмар, ведь по телевизору такого не показывали».    Мать плакала, утирая слезы кончиком платка, отец был серен в лице, как земля на дороге.

«Я совсем отощал, мозоли на ногах, завелись вши. Вчера после отбоя дембелям ставили концерт. Танец "Маленьких лебедей" мы исполнили в кальсонах, а "Во поле березка стояла" исполняли с портянками вместо платочков. Горе тому, кто на гитаре играет и песни поет, до утра дембеля не дают продыху. На политзанятиях замполит капитан Лабода - зверюга хитрющий, в середине занятия как заорет: «Встать кто спит!» - сам понимаешь, вскочишь после таких ночей. И этот замполит дает три наряда вне очереди на кухню картошку  чистить, а там её три ванны надо начистить... На неделе мы хоронили бычок, который ротный нашел возле курилки. Копали яму, два на три, метра весь день. Принесли окурок на носилках и с почестями, салютом из лопат полдня закапывали бычок. Ужас, Толян, врёт наше телевиденье? Нет мочи у меня нести такую службу, а старшина Храпко говорит: «Шланг ты, Коровин, да не простой, а гофрированный, человека из тебя не сделали,  дек я из тебя солдата сделаю!»

«Ты, Толян, послушай меня, в армию не рвись, коси под дурака, ссысь/энурез/ говори, лучше женись на разведенке, чтобы у нее двое детишек было - усыновишь, можно и в психушку, но этот вариант может отразиться на карьере, когда в депутаты пойдешь. Я обо всем тут думал. Прощай, братэла - увидимся ли?»

         Мать Колькина еще долго плакала у отца на руках и всё повторяла: «Увидимся ли?»

А вечером Толик - "Шалун", пришёл с работы домой. Он заглянул в почтовый ящик и обнаружил письмо от друга Кольки Коровина, обрадовался, вошел в дом и начал читать: «Здравствуйте, мои горячо любимые родители! Низкий поклон вам, мои дорогие! Поклон земле Русской. Привет родному порогу, батюшке Байкалу тоже поклон низкий. Шлю вам весточку из далёких краёв Забайкалья. Вот я и солдат земли Русской - воин. Это письмо пишу на спине убитого мной в неравном бою диверсанта…» Толик по своему воспитанию хотел прекратить чтение, он понял, что письмо адресовано родителям и надо бы, отнести его к ним, но интерес и любопытство пересилили воспитание, он тоже хотел служить Родине.

«…Диверсанты прут как тараканы из-под печки, но наша разведка работает на опережение. Немного о себе.В войска попал в очень, очень серьезные – "Спецназ - крабовые котики", одна элита. Но как говорится, "Тяжело в учении, да легко в бою". Учеба каждый день, в основном учимся поражать цели из-под воды в космическом пространстве, по одной интуиции наводящего. Сразу скажу, это новая наука нашего вооружения. Изучаем приемы рукопашного боя…». Шалун подпрыгнул на подоконник, приняв стойку ниндзя. «Укладка  парашюта и акваланга в вещевой мешок - доведена до совершенства. Отрабатываем удары, ластами на отруб головы противнику, с одного удара…».Шалун всё больше округлял глаза.

А больше ничего сообщить не могу, дал подписку. Скажу по секрету, скоро опять на задание, может орден дадут вашему сыну.

Кормят хорошо, как на курорте. На ночь дают стакан кефира, для мягкого стула. Вот и всё, что я вам скажу - есть профессия Родину и ваш покой защищать. Целую всех, за газетами следите, если что, узнаете  онаграде. Письмо сожгите сразу и помалкивайте в кулачок. "Шалуну" привет пусть займется йогой и голоданием, пригодится в армии».   Шалун пал на пол, принял позу "Лотоса", он твердо решил завтра идти к военкому просится в войска нашей Советской Армии.

Наутро, прохожие видели странную картину:

На крыльце поселкового военкомата, тут же находился поссовет, отставной майор, исполняя обязанности главного по сборам и отправке призывников, местный житель Корякин М. И., был, атакован жительницей Коровиной Л. П. С головы военкома была сбита шапка образца сорок третьего года и растоптана в блин. Кокарда офицера С. А.  оторвана и брошена в канаву. Петлицы на серой шинели с танками, были тоже оторваны гражданкой Коровиной Л. П., а также оторван рукав у шинели, который свисал у локтя военкома. Со словами переходящим на крик:  «Возвращай, паразит, сына, - Коровина Л.П. наносила удары штакетиной, которая была вырвана из палисадника поссовета. Военкома Карякина М. И. прикрывал от ударов Толик - "Шалун", он пришел проситься в армию. Отбивая удары, Толик, кричал:

-Тётя Лида, что вы делаете, вам гордиться сыном надо, его скоро наградят. 

Чуть поодаль стоял Кольки - "Коровы" отец, Родион, он был с ружьем двустволкой Тульского завода, он на всю улицу орал:

-Перестреляю, суки, не пожалею после...

Трудно представить, чем бы все кончилось, но пока не начали  стрелять, был по телефону срочно вызван  участковый милиционер  Копылов Александр Ильич. Хорошо, что был дома, а не на рыбалке. Участковый приходился племянником военкому, а также троюродным дядей Кольке Коровину, в общем - родня. Он развел воюющие стороны, усадил их в поссовете и начал допрос. Когда он прочел письмо Коровиных, он улыбнулся. Толик - Шалун сбегал за своим письмом. Участковый прочел и его, он погрустнел и покачал головой. Дал "Шалуну" задание, сжечь письма и конверты тут же в печке.

-Наш «герой» перепутал конверты, бывает такое по первому году службы.

И велел расходиться по домам. Он закрыл это дело, родня все же.

Конец

2003г.