– На колени, – раздался голос отца.

– Это не…

– Замолчи.

Отец был в бешенстве. Тот, кто его не знал, не заметил бы этого, но вот Корн имел счастье общаться с ним довольно долго, чтобы понимать, что сейчас ему лучше не перечить… Голубые глаза смотрели холодно, хотя на губах застыла улыбка. Корн опустил взгляд. Сердце бешено колотилось, в горле пересохло. Он прикусил губу и встал на колени.

– Корн, – голос отца дрогнул. Наверху зашуршало, Корн поднял голову и увидел, как отец разворачивал свиток.

В голове эхом отдавался стук сердца, Корн глубоко вдохнул, надеясь успокоиться. Но ничего не вышло. “Не может же отец…”

– Я, глава семьи, Стедд Массвэл, в присутствии всех наследников, лишаю тебя своей фамилии и изгоняю из семьи.

Сердце болезненно кольнуло. Слова отречения эхом звучали в голове Корна.

За полчаса до этого

– Сэн тебя опять доставал? – сочувственно спросила симпатичная девочка.

Мальчик, которому был адресован вопрос, смутился. Он не хотел, чтобы его сестра спрашивала о таком.

– Неважно. Кидай, – он передал ей три кинжала.

Она прищурила синие глаза, задержала дыхание… Мелькнули три серебряных молнии, и послышались глухие удары. Все кинжалы вошли по рукоять в ствол дерева, они вонзились близко друг к другу, но не коснулись красной точки.

– Да! – радостно воскликнула девочка, резко оборачиваясь.

Дети были очень похожи. У обоих были яркие синие глаза, длинные чёрные волосы, бледная кожа и худощавое телосложение. Сложно было бы определить их пол, если бы не одежда: девочка носила синее шёлковое платье до колен и того же цвета сапожки, мальчик – чёрные штаны и алую рубашку. Под ней угадывался кулон, из-за ворота виднелась широкая золотая цепь. На вид им было около десяти.

– Ты великолепна, сестрица, – хмыкнул мальчик.

– Ещё бы, – девочка приосанилась, и её улыбка стала шире.

– А я так пока не могу, – грустно вздохнул её брат.

– У тебя всё впереди, Корн!

– Спасибо, – он подошёл к дереву, взялся за рукоятку одного из кинжалов и попытался вытащить, но лезвие не выходило. Тогда он схватился двумя руками и упёрся ногой в ствол, поднатужился и…

– Давай я, – девочка подошла сзади и с лёгкостью вытянула два других кинжала.

Корн со вздохом оставил попытки и грустно смотрел на то, как Корнелия без труда достаёт последний.

– Держи, – она передала ему оружие. Корн молча взял кинжалы и вернулся к исходному месту.

Он прищурился. Серебристыми рыбками из тонких пальцев выскользнули лезвия и впились в ствол. Кинжалы задрожали, и один из них, скользнув по стволу, упал на землю. Оставшиеся два застряли на два пальца вглубь, близко к друг другу – они делили красную точку в самом центре ствола.

– Вау! – протянула Корнелия. Корн печально улыбнулся и пошёл забрать кинжалы.

Неожиданно налетел ледяной ветер.

– Бр-ра-та-та-та, – застучала зубами Корнелия. – Вот же холодрыга… Откуда такая непогода? – она подняла голову. Небо застилали тучи. – Будет дождь. Бежим!

– Ага, – кивнул Корн, не отрывая взгляда от Рэи*, окончательно скрывшейся в серой мгле.

(Рэя* – дневное светило мира).

Они побежали в сторону огромного белого дома, издалека виднеющегося на пригорке. Вскоре деревья закончились, они пересекли поле и попали в парк с фонтанами, лишь когда стал накрапывать дождь.

– А-а-а! – завопила Корнелия. Она очень не любила мокнуть под дождём, потому что ей потом приходилось долго распутывать волосы и сушить одежду. Хоть она ещё и не выросла в прекрасную девушку, она уже внимательно следила за своим внешним видом.

– Беги, не жди меня, – прокричал Корн, не поспевающий за сестрой.

Он был благодарен ей за то, что она бежала рядом, и в то же время ему было неловко. Ведь он мужчина и должен быть сильнее и выносливее её, а на деле всегда уступал сестре. Обидно.

– Но как же ты? – Корнелия обернулась, покусала губы и вновь встревоженно посмотрела на небо. Дождь усиливался.

– Я не боюсь вымокнуть, – хихикнул Корн. Сестра виновато улыбнулась, кивнула и умчалась вперёд.

Дыхание сбилось, холодный воздух врывался в горло, царапая его, волосы спутались и закрывали лицо. Корн согнулся, опираясь руками в колени и пытался отдышаться. Он не боялся промокнуть, просто не хотел отставать от сестры. Теперь же было незачем спешить. Никакого смысла.

Он увидел, что сестра уже скрылась за высокой позолоченной дверью. Корну же до неё было бежать ещё минуты две, но он решил просто дойти. Ветер ерошил волосы, которые, намокая, закрывали глаза, мешая видеть дорогу. Ледяные струи воды попадали за шиворот.

Корн мгновенно промёрз до костей. Зря он не поторопился, хотя… всё равно бы не успел.

Когда до заветного тепла оставалось шагов двадцать, из внезапно открывшегося окна выглянул старший брат Сэн. Ему исполнилось пятнадцать, и он был уже выше отца, хотя это скорее из-за слишком низкого роста последнего… У Сэна были голубые глаза и короткие светлые волосы. Он всегда казался немного вялым, как будто не выспался.

Встретившись взглядом с младшим братом, он зловеще улыбнулся. Сэн вытянул вперёд руку, выставив ладонь в сторону Корна.

Нет, только не это!

Корн сорвался на бег, но было поздно. Ветер многократно усилился, неожиданно сильный порыв ветра отшвырнул Корна от заветной двери. Холодные потоки воздуха пробирали до дрожи. Как ему теперь дойти до дома? Шаг за шагом он продвигался всё медленнее. Силы таяли.

Ветер стих так же внезапно, как и начался. Корн посмотрел в ещё открытое окно и увидел, что Сэн говорит с дворецким. Недовольно поджав губы, брат сверкнул глазами в сторону Корна, и окно будто бы само по себе захлопнулось. Обошлось.

Корн дошёл до дома,с его одежды и волос ручьями стекала вода. У дверей в просторный белоснежный холл его встретила сестра. Она провела руками, засветившимися голубыми искрами, вдоль тела брата, и вода на теле Корна собралась в небольшой водяной шар, зависший перед его носом. Одежда и волосы полностью высохли, по телу расползалось тепло. Корн улыбнулся. Похоже, она не заметила Сэна и то, что он делал, что не удивительно, ведь окно, в которое он выглянул, находилось далеко от холла.

– Извини, что пока не могу прикрыть от дождя… – пробормотала сестра, выкидывая шар в стоящий рядом горшок с длинным кактусом. Корн с улыбкой помотал головой. Корнелия воспряла. – Идём на кухню.

Он пошёл вперёд. Сестра последовала за ним. Через пять минут они сидели за столиком в небольшой гостиной и пили чай.

– Смотри, что мне отец купил, – Корнелия вытащила из кармана небольшую отполированную шкатулку и, повернув к брату, раскрыла её.

На чёрном бархате лежала небольшая, с мизинец размером, заколка. Серебряный вытянутый контур, три маленьких синих камня на равном расстоянии друг от друга. Она выглядела слишком просто, чтобы быть интересной Корнелии. Корн вопросительно поднял бровь и уставился на сестру. Та хитро улыбнулась.

– Сейчас покажу, – она собрала часть волос, откинула их назад и скрепила заколкой.

Как только щёлкнул замочек, причёска Корнелии стала меняться. Волосы росли, пока не достигли талии. Затем посветлели до золотистого цвета. Сестра встала и покружилась.

– Ну как тебе?

Корн взял очередное пирожное и расплылся в улыбке. Корнелия нахмурилась:

– Ты смотришь?!

Под её пристальным взглядом Корн прожевал кусочек пирожного, запил его чаем и сказал:

– Удивительная вещица. Дашь потрогать? – Корн потянулся к волосам сестры, она чуть подошла, чтобы ему было удобнее. Он ощупал их и воскликнул: – Они настоящие! Как это работает?

– Не знаю, – пожала плечами Корнелия, сняла заколку, и её волосы в то же мгновение изменили цвет и длину на прежние. Теперь они вновь стали чёрными, чуть ниже плеч. – Отец и его работники что-то придумали. Но, как видишь, настоящих волос это не касается. Наверное, иллюзия…

Глаза Корна зажглись интересом.

– Дашь мне? – он жадно посмотрел на заколку.

Корнелия положила украшение в шкатулку, закрыла её и прижала к груди, опасливо поглядывая на брата:

– Не дам! Ты её на кусочки разберёшь!

– Ах, как жаль… – понуро опустил голову Корн, а затем перевёл взгляд на малиновое пирожное, покрытое взбитыми сливками, и улыбнулся.

– Мало же тебе для счастья надо, – рассмеялась сестра.

Послышались шаги, и в гостиную вошёл Сэн. Их с Корном глаза встретились, и Корн тут же отвёл взгляд. Пока он не мог противостоять ему.

– Отец сказал собраться в главном зале, – Сэн одёрнул красный с жёлтым узором пиджак.

Недавно старший брат открыл вторую стихию, которая очень сочеталась с его первой. Теперь он мог пользоваться и огнём, и воздухом. В их семье, владение несколькими стихиями было нормой, но для остальных магов это было неслыханное чудо и большая редкость. Корнелия пока управляла только водой. Это было нормальным показателем для их возраста. Но вот Корн… он сильно отставал от принятой нормы, не имея магии вообще. Именно поэтому Сэн просто не мог выносить Корна, и с каждым днём его недовольство младшим братом становилось сильнее.

Корн никогда не обсуждал ни с кем вопрос отсутствия у себя магии, но он его тяготил. Почему у него до сих пор её нет? Что с ним не так? Он хотел быть сильным и надёжным. Но в итоге был слишком слаб.

Когда отец так внезапно позвал, у него возникло нехорошее предчувствие.

– Ты уверен? В Главном? – переспросила Корнелия. – Празднество же завтра, зачем нам туда сегодня?

– Приказ отца, – хмуро ответил Сэн и перевёл тяжёлый взгляд на Корна.

– Идём, – Корн взял Корнелию за руку и потянул в Главный зал. Сэн следовал за ними.

Главный зал был просторным, отличаясь от остальных помещений чёрно-золотой цветовой гаммой. Хотя в оформлении использовались, в основном, тёплые оттенки, всё же он казался холодным и мрачным.

Бежевые стены покрывала золотая лепнина в форме зверей и птиц, причудливо отражавшая свет. С потолка свисали тяжёлые бронзовые люстры.

По чёрному лакированному паркету посетители подошли к возвышению, на котором стояло кресло из тёмного дерева с высокой резной спинкой, очень похожее на трон. К нему вели обсидиановые ступени.

Отец в официальном красно-жёлтом костюме сидел с прямой спиной и холодно смотрел на подходивших к нему детей.

Сэн замер первым, поклонился. Корнелия повторила его движение. Когда Корн собрался последовать их примеру, вмешался отец:

– Замри.

Корн так и застыл со склонённой головой: “Что происходит? Почему отец прервал его?”

– Займите свои места.

Корнелия украдкой поймала взгляд Корна, вопросительно подняла бровь, мол, что ты учудил? Корн чуть заметно помотал головой. Он и сам не понимал, в чём провинился.

Сэн, поднявшись по обсидиановым ступеням, встал за правым плечом отца, Корнелия – за левым. В глазах брата читалась насмешка, в глазах сестры – испуг. Корн остался на месте, лишь выпрямился, стараясь не смотреть вверх.

– На колени, – раздался голос отца.

Корн нахмурился: “С чего бы ему стоять на коленях, даже перед отцом? Он точно ни в чём не виноват”. Поэтому он не собирался делать что-то настолько постыдное. Он хотел объясниться:

– Отец, это не…

– Замолчи, – оборвал его отец. Корн не понимал, что происходит, поэтому нарушил этикет, поднимая взгляд.

Отец был в бешенстве. Тот, кто его не знал, не заметил бы этого, но вот Корн имел счастье общаться с ним довольно долго, чтобы понимать, что сейчас ему лучше не перечить… Голубые глаза смотрели пристально и холодно, хотя на губах застыла улыбка. Корн опустил взгляд. Сердце бешено заколотилось, в горле пересохло. Он прикусил губу и встал на колени.

– Корн, – голос отца едва заметно дрогнул. Наверху зашуршало, Корн поднял голову и увидел, как отец разворачивает старинный свиток.

В голове эхом отдавался стук сердца, он глубоко вдохнул, надеясь успокоиться. Но ничего не вышло. “Не может же отец… Ведь не может же…”

– Я, нынешний глава семьи Массвэлов, Стедд Массвэл, в присутствии всех прямых наследников, лишаю тебя своей фамилии и изгоняю из семьи.

Сердце упало. Слова отречения эхом звучали в голове Корна. Он посмотрел на развернутый свиток с изображённым на нём семейным древом Массвэлов. Его имя, написанное рядом с именами Сэна и Корнелии, вспыхнуло и исчезло. Отец убрал свиток.

– Отныне у меня лишь один сын и дочь. Ребёнок, который в девять лет так и не стал магом, – величайший позор для нашей семьи. Ты волен идти, куда вздумается. У тебя есть пять минут на сборы, потом тебя выведут.

Отец спустился с возвышения и прошёл мимо Корна, как будто того уже не было в зале.

Корн поднялся с колен и взглянул на брата с сестрой. Сэн не смотрел на него, а словно сквозь, как будто на этом месте никого не было. Затем он спустился с возвышения и, почти пройдя мимо, остановился:

– Это было предсказуемо, – его рука легла на плечо Корна и чуть сжала, он понизил голос и со смешком добавил: – Спасибо тебе за столь лёгкое получение титула наследника. Признаться, я немного разочарован… Но всё же, благодарен, – он оглянулся на Корнелию: – Мне кажется глупостью, что я тебе напоминаю – но… чтобы ты не сделала ошибки, я скажу: нам запрещено общаться с этим простолюдином, – он особенно выделил последнее слово.

Сэн толкнул Корна в плечо так, что тот чуть не упал, и вышел из зала. Корн потерянно смотрел в пустоту, всё ещё не веря в произошедшее. Послышался лёгкий стук каблучков, шуршание юбки… Проходя мимо, Корнелия шмыгнула носом и что-то вложила в руку Корна. Её холодные пальчики аккуратно сжали его руку, заставляя удержать гладкую деревянную поверхность прямоугольного предмета.

Она ничего не сказала, а Корн не смог взглянуть ей в глаза. Корнелия ушла, и только тонкий аромат лилий напоминал о том, что она здесь только что находилась.

Корн выдохнул и потеряно взглянул на герб Массвэлов, изображённый на стене за троном. Золотой щит с огромной жемчужиной в центре, и летящие со всех сторон четыре разноцветные стрелы: красная, жёлтая, синяя и зелёная.

Он опустил глаза и увидел в руке знакомую шкатулку, ту, в которую Корнелия убирала новую заколку. Корн убрал её в карман и вышел из зала.

Он понял, что не успеет собрать вещи.

Дом словно вымер, у Корна возникало ощущение, будто здесь никогда никого не было. А он, на самом деле, давно и жил здесь один, словно призрак… Хотя память воскрешала недавние картины прошлого.

Вот здесь, на этом постаменте, раньше стояла дорогая ваза, до тех пор, пока он случайно не уронил её. Его даже не сильно ругали за это, правда, одного из слуг уволили.

Здесь Сэн создавал свой первый огненный шар, он тогда плохо контролировал силу, поэтому на полу до сих пор есть след от подпалины. Корн этого не помнил, потому что был слишком маленьким, но слуги часто рассказывали об этом. А Сэн смущался и требовал сменить тему.

Здесь Корнелия разбила коленку и ревела навзрыд. Корн взял её на руки и поднял до второго этажа, пока не прибежали слуги, а мать не отругала его за то, что он чуть не надорвался… Мать…

Корн уже дошёл до холла, но обернулся в нерешительности. Он так редко её видел. Отцу не нравилось, когда дети навещали мать. Но теперь его это не касалось!

Корн помнил, что ему дали всего пять минут, которые, скорее всего, уже почти истекли, поэтому он бросился к покоям матери, ворвался без стука.

Темноволосая женщина стояла у окна и смотрела на дождь, льющий стеной. В серой комнате всё казалось мрачным и душным. Единственное, что здесь было тёплым, это сама женщина и запах лесных ягод.

– Мама, – робко позвал Корн.

Она обернулась. На её безжизненном бледном лице появилась улыбка:

– Мальчик мой, Корн, ты пришёл… – она раскинула руки, ожидая, что тот кинется к ней.

Но Корн не делал так уже очень давно, с тех пор как ему исполнилось семь. Но сегодня он, всхлипывая, бросился в объятия женщины.

– Корн? – удивилась она. – Всё в порядке?

Он ничего не ответил, лишь сильнее обнял её. У входа послышалось покашливание слуги:

– Я должен вас проводить.

Корн отстранился от матери и натянуто улыбнулся:

– Не волнуйся. Я просто на время уеду. Но обещаю, я вернусь, – он стиснул зубы и решительно взглянул в синие глаза.

Мать тревожно посмотрела на него, потом мягко кивнула:

– Хорошо, – широко улыбнулась она. – Я буду ждать тебя.

Корн кивнул и, не оглядываясь, вышел из комнаты.

Слуга проводил его до выхода, накинул плащ и сунул в руки чемодан. Корн с удивлением поднял на него взгляд. Вряд ли отец разрешил такое… Слугой оказался молодой мужчина Мит, он часто помогал Корну и был ответственным за него. Он подмигнул своему бывшему господину и шепнул:

– Я тоже буду ждать, – и открыл дверь, ведущую прочь, в холодные струи дождя.

Корн гордо выпрямился и ответил, делая шаг за порог:

– Жди.