Поздняя осень. На мутных стеклах мелкими каплями застыла изморось, а в стылом воздухе витал насыщенный аромат прелых листьев. Пронизывающие порывы ветра с шумом трепали ветви столетних сосен, что надежно скрывали от глаз чужаков стены бывшего поместья семьи дю Шеро — древнего чаровничьего клана, отпрыски которого еще пару веков назад перебрались на материк. Ныне же красивое здание из красного кирпича обветшало, утратив свой первозданный лоск, ведь стало служить секретной академией для обучения сверхъестественных существ: ведьм и ведьмаков, вампиров, оборотней и прочих уцелевших видов. Удивительно, но директором столь необычного заведения являлся простой смертный человек.

Доктор Николас Хотман вот уже пятый год стремился удержать на плаву этот безумный проект. Много-много лет назад, еще до его рождения, Кристиан дю Шеро собрал под крышей своего дома глав самых крупных кланов, стай и ковенов, которых в мире осталось столь мало, что можно было пересчитать по пальцам. Незримая война истощила магическую популяцию, поставив ее на порог вымирания. Чтобы избежать полного истребления людьми, бывшие враги были вынуждены спрятать клыки и заключить мир. Не ради себя, а ради будущего — ради своих детей. Академия «Солинари» стала воплощением их надежды. Надо признать, эксперимент вышел не слишком удачный, хотя и смог продержаться целых семьдесят лет и до сегодняшних дней с относительно малым количеством смертей.

В целом, если вспомнить, то за те годы, которые Николас провел в почетной роли пастыря, на закрытой территории поместья не произошло ничего ужасного и непоправимого. Студенты, конечно, доставляли друг другу море неудобств, пока обучались владеть своими силами, но волей-неволей старались соблюдать правила безопасности и избегали излишне близкого знакомства с жителями Сэнди Лэйк — маленького людского городка неподалеку. Каждый, оказавшийся в стенах Солинари, отлично понимал: скрытность — залог выживания.

Дни Николаса пролетали в бесконечной суете, и одновременно удивительно мирно и предсказуемо. Перед сном он подумал лишь о постоянных жалобах на старые окна. Рассохшиеся от времени ставни жутко скрипели и трещали под порывами ноябрьского ветра, и сильно мешали всем спать.

Ничего больше не тревожило его мысли.

За последние дни не случилось никаких внезапных разрушений от неверно произнесенного заклинания, никаких укусов и гипнозов, никаких поединков за право стать альфой и прочих сверхъестественных неприятностей. Даже проклятое полнолуние было еще не скоро…

Николас Хотман блаженно сопел, как младенец, пока тишину глубокой ночи вдруг не разорвал пронзительный звук гудка.

— Черт! — выругался он, резво подскочив с подушки, и уставился на часы. — Три часа ночи?! Какой придурок такой умный?! — Продрав глаза, он с протяжным стоном потянулся к экрану, ослепительно светящемуся в темноте. — Хотман слушает…

— Ник, ты сейчас в академии? — спросила какая-то женщина.

— Да! — басовито рявкнул он в ответ и лишь потом осознал, что услышал голос бывшей жены, с которой не разговаривал уже два года. — Кэтрин?..

— И тебе здравствуй, Ник! Я в Солинари. Стою в холле. Спускайся…

— Что с Кэсс?! — хрипло выкрикнул он. Голос от страха сорвался, руки вмиг похолодели, а сердце ухнуло к пяткам.

— Успокойся! Я здесь не из-за Кэсси… Но приехала по важному делу. Жду тебя внизу. Сейчас, — произнесла она и быстро повесила трубку.

— Какого?! Что опять?.. — Николас в бешенстве вскочил с кровати, натянул первые попавшиеся брюки, накинул на плечи рубашку, вылетел из спальни, торопливо застегивая на ходу пуговицы, и, лишь спускаясь по лестнице, понял, что в спешке позабыл ботинки.

— Проклятье! — он замер, уставившись на кончики своих полосатых черно-белых носков, но обратно решил не возвращаться. Мало ли что там стряслось?..

Явиться посреди ночи без предупреждения и каких-либо объяснений? В этом была вся суть Кэтрин.

Сделать что-то единолично, совершенно с ним не посоветовавшись, а затем поставить перед свершившимся фактом?.. Это тоже в духе Кэт.

Умолять помочь уладить проблемы, произошедшие из-за нее? И… вновь непревзойденная Кэтрин Кэнделберн!

В прошлом — очаровательная ведьма, а в настоящем — не менее очаровательная вампирша, а также мать его семилетней дочери Кэсси. А еще очаровательное воплощение всех ошибок его молодости. Так порой считал Ник, который сейчас в быстром темпе маршировал по пустым коридорам притихшей на время сна академии и мысленно себя препарировал, перебирая болезненные воспоминания минувших дней. Нет, он совсем не ненавидел Кэтрин, но больше не мог заставить себя ее любить, терпеть ее выходки и идти у нее на поводу. Даже ради дочери…

Когда он наконец добрался до холла, то сразу увидел блондинку в элегантном бордовом пальто с парой дорожных сумок у ног. В полоске ярко-голубого света, спадавшего из широкого окна, она, столь же молодая, как и десять лет назад, казалась наваждением… ночным мороком, но… Ник зажмурился на миг, тряхнув головой, и кратко выдохнул. Нет, это не больной сон. Ни глаза, ни уши его не обманули — Кэтрин собственной персоной заявилась к нему в академию посреди ночи, да еще и вещички прихватила.

— Какого дьявола, Кэт? — воскликнул он, минуя вежливые приветствия, и почти бегом преодолел последний лестничный пролет. — Три часа ночи! Я понимаю, ты спишь, когда пожелаешь, но это не означает, что остальные живут так же! Могла бы проявить хоть каплю такта и уважения!

— Я тоже тебя рада видеть, Николас, — бархатисто проворковала Кэтрин, мило улыбнулась и, быстро шагнув к нему, кратко обняла, будто совсем не она со скандалом уехала два года назад на другой континент к своему любовничку. Оборотню, стоит заметить. Женатому и с ребенком… Впрочем, Ник уже давно потерял последние крупицы желания понять ее логику.

— Ты думаешь у меня настолько короткая память?! — вспылил он, выскользнув из ее цепких пальцев. — Что?.. Ренато отшил тебя, и теперь ты решила вспомнить о своей семье?

— Будь добр, умерь паранойю, — понизив голос, холодно отрезала Кэт, а после нервно пригладила волосы и оправила полы пальто. — Нет, я вернулась совершенно не поэтому… Ренато он… Впрочем, не сейчас.

— А когда?.. — не выдержал Ник. — Когда я, по-твоему, должен все узнать?! Когда станет поздно, как произошло тогда… с нашей Кэсс?!

— Прекрати! — ответно взъярилась Кэтрин и, шагнув ближе, почти прошипела: — Держи себя в руках. Мы не одни. Милая, подойди к нам, пожалуйста!

Вдруг из темноты в дальнем конце холла, словно свечной огонек, выступила рыжеволосая девушка, которую Ник вначале абсолютно не приметил. Простое черное платье и джинсовая куртка совершенно сливались с контрастными ночными тенями. Высокая и слегка нескладная… Она чем-то напомнила ему знакомую ведьму из далекого прошлого. Те же четко очерченные линии скул, прямой нос и пухлые губы, только вот разрез глаз, как у…

Ник невольно отшатнулся после осознания, шумно втянув ноздрями воздух. Снежно-синие глаза в густой окантовке черных ресниц, чуть скошенные уголками к носу. В неясном свете луны взгляд незнакомки казался нечеловеческим. Волчьим… Девушка смотрела на него глазами его давнего врага! Такое возможно разве что…

— Ник, это Эсперанса Нэро, — подтвердила его худшие догадки Кэт. — Ты должен принять ее в академию.

— Нэро?! — злобно прошипел он в ответ и, резко отвернувшись, размашисто прошагал по холлу, а затем с грохотом распахнул прогнившие створки окна. Потрескавшаяся краска облетела, старое дерево тоскливо скрипнуло, но поддалось, и ему в лицо ударил порыв морозного воздуха, пропитанного густой влагой. Вдохнув полной грудью, Ник попытался уложить ручейки кружащих мыслей в единый стройный поток. Но намерение обрести контроль жалко потонуло на самом старте. Каждое событие, касающееся проклятой семейки Нэро, бесило неимоверно, несравненно и неподражаемо. Выводило из равновесия так, как не были способны все худшие студенты академии вместе взятые.

— Только не говори, — тихо и по слогам произнес он, из последних сил борясь с желанием заорать во весь голос. — Только не говори мне, Кэт… что ты притащила сюда дочь этого серийного маньяка?! Совсем с ума сошла? Хочешь, чтобы ее ебнутый папаша перегрыз здесь всем глотки? Ты совсем забыла, кто он, пока раздвигала перед ним ноги? Так я напомню! Твой Ренато Нэро — убийца! Ему не нужен даже повод… Что будет, как думаешь, если его драгоценного рыжего щененка вдруг кто-то обидит?!

— Николас!.. — сквозь зубы прорычала Кэтрин и, угрожающе вздернув бровь, в мгновение оказалась рядом. — Ты…

— Папа уже никого не убьет, — сухо перебила Эспер, остановившись в паре шагов от них. Вновь резанула кристаллами глаз и высоким голосом добавила, горделиво вздернув подбородок: — Он мертв, как и весь клан «Вааца»… Мертв! Доволен?!

Новости свалились подобно отрезвляющему ведру свежей воды. Ник дрогнул всем телом и оперся ладонью на подоконник, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами.

Нэро больше нет… Черный волк мертв!

Блуждающим взглядом он наткнулся на линию лунного света, тянущуюся по гранитному полу. Слепяще-яркая и ровная, как голубое лезвие, рассекающее тьму. Грань, будто разделяющая весь его мир на «до» и «после»…

Ненавистный волчий выродок наконец мертв. Виновного в смерти его родителей больше не существует. Сбылась давняя мечта.

Доволен?..

Почему-то, Ник ничего не чувствовал. Ни радости, ни триумфа отмщения, ни облегчения и долгожданного успокоения… Совершенно ничего. Растерянно открыв рот, он поднял взгляд и на несколько секунд провалился в холодную глубину глаз Эспер, где бушевал целый ураган невысказанного.

Доволен ли он?.. Нет.

Но ведь этого он жаждал долгие годы, не так ли?.. Нет, не он хотел отмщения. Этого хотел тот парень из прошлого, одержимый слепой местью, которым он уже не станет никогда…

С трудом вынырнув обратно в реальность, Ник с немым вопросом обернулся к Кэтрин. Ее вечно молодое лицо выглядело неестественно бледным в призрачном свете луны. Еще бесцветнее, чем обычно. Мертвецки белым…

— Охотники Вальктора расстреляли всех оборотней, — глухо подтвердила она его самые мрачные мысли. — Всех без исключения, даже беременных волчиц и щенков-младенцев.

Николас сглотнул, внутренне поежившись от безжизненной пустоты, сквозившей из глаз Кэт, а после рассеяно взглянул на рыжеволосую девушку, стоявшую рядом с опущенной головой. Каким бы паршивым существом не был Ренато Нэро, он все же был ее отцом. Ее семьей… Которой больше нет. Охотники не пощадили никого. Получается… мертва и Элен… Замечательная Элен, которая совершенно не заслуживала такой судьбы. Эспер осталась абсолютной сиротой… Ни матери, ни отца. Теперь весь клан черных волков стерт с лица земли.

— Мне жаль… — усилием воли заставил себя вымолвить Ник.

— Мне не нужны чьи-то фальшивые сожаления! — грубо процедила Эспер, вскинув голову. — Я прикончила всех охотников! Мне не нужна чья-то жалость! Я отомстила… Отомстила за них всех!

— Эспер! — шикнула Кэтрин, ухватив ее за предплечье. — Помолчи!

— И я горжусь этим! — крикнула Эспер, вырвавшись, и отступила на шаг. Волчьи глаза, полные ненависти и боли, обожгли арктическим льдом. — Я бы прикончила этих тварей трижды, если бы такое было возможно!

Ник сжал зубы и поиграл желваками, скрестив руки на груди. На языке ядовито вертелось: «Значит, ты такая же жестокая, как твой папаша!» Лишь огромным усилием воли он все-таки сдержал свой закостенелый гнев, заметив, что хоть Эспер и пытается казаться сильной, но в уголках снежных глаз скопилась влага, а звонкий голос хрипло подрагивает от едва сдерживаемых слез.

— Их смерть — не ее вина, — вступилась Кэтрин. — Когда она увидела, что Вальктор сотворил с ее кланом… С ее близкими, то испытала неимоверную боль. Шок. Она ничего не могла поделать, когда ее магия разом вырвалась наружу…

— Нет! Я хотела этого! Я прикончила бы их в любом случае! — зло выплюнула Эспер, гордо расправив плечи и сжав руки в кулаки. — Никто из моего клана не заслуживал смерти!

— Кроме твоего папаши… Линчевателя со стажем, — все-таки не сдержался Ник, за что получил болезненный щипок от Кэтрин. — Знаешь, скольких людей он обратил, не считаясь с их желанием?..

— Как ты можешь?! Сейчас не время! Она только что лишилась всего…

— В Солинари нет места таким, как она! — сквозь зубы процедил Ник, махнув ладонью в сторону юной волчицы. — Здесь находят приют те, кто готов сдерживать свои животные инстинкты и природную силу, а не те, кто гордится властью и возможностью безнаказанно лишать жизни.

Ник заметил, как горошины слез все-таки скатились по бледным щекам девушки. Схватив сумку, она резко развернулась, взметнув густой копной рыжих волос, и быстрым шагом направилась к выходу.

— Стой, Эспер! Подожди, милая, — попыталась остановить ее Кэт.

— Оставь, — зло выплюнул Ник, сверля хмурым взглядом рыжий огонек волос. — Пусть идет, куда пожелает. Далеко ей все равно не уйти. Охотники найдут ее и тогда…

— Не смей! — отчаянно воскликнула Кэт, до боли стиснув пальцами его запястье: — Успокойся и прослушай меня, Николас… Прошу тебя! Поверь мне на слово… Она не Ренато! Никогда не была и не станет такой, как ее отец! И… разве ты сам не хотел бы расправиться с виновными, узнав, что вся твоя семья мертва? Когда-то ты тоже был одержим местью! Уже позабыл?

Ник скрипнул зубами, нехотя признавая поражение.

Да, клятая Кэт права. Как он может винить Эспер, ведь в ее возрасте сам был ровно таким же? С той лишь разницей, что он простой смертный, и не мог одним взмахом руки разрушить половину города в тот день, когда узнал о гибели родителей. Сейчас он почти не помнил то время… Отрывки воспоминаний казались кадрами дурного кино, которое хочется поскорее забыть. Жажда мести и глупая надежда вернуть прошлое, что-либо исправить наказанием виновного ненадолго сделали из него безумца. Он натворил много ошибок, прежде чем осознал горчащую обманчивость своих ожиданий. Не был готов двигаться дальше, пылая неутихающей ненавистью. Уже не ребенок, но еще не мужчина. Минули годы, боль потери отступила, притупилась и затерлась под весом новых впечатлений. События тех дней перестали иметь значение и больше не отравляли мысли, но навечно клеймили память. Николас помнил, каково это — лишиться дорогих людей. Отлично понимал чувства, которыми объято сердце одинокой девушки, стоящей напротив. Чувства, столь сильные, что оставили кровь на ее руках… До скончания дней Эспер будет жить, ощущая ее грязную тяжесть. Но не обязана нести на своих плечах вину и за преступления отца.

— Эспер… Эсперанса. Остановитесь! Вы можете остаться.

— Подожди, Эспер! — вновь окликнула ее Кэт. — Тебе нельзя сейчас возвращаться. Ты должна побыть немного здесь. Сбить след. Прошу… Я обязана позаботиться о тебе. Пожалуйста, милая… Ради своего отца и мамы, останься тут. Пожалуйста, волчок…

Рыжая девица стремительно шла к двери и, казалось, совершенно не собиралась никого и ничего слышать. С шумом распахнув тяжелую створку, она вдруг на несколько долгих секунд замерла на пороге, словно не решаясь переступить незримую черту.

— Хорошо. Я останусь! — твердо заявила она и, наконец, обернулась, удостоив их кратким взглядом. — Ты права, Кэт. Мне нужно где-то переждать. Но как только я узнаю, что меня перестали искать, то вернусь домой, и вам больше не придется иметь дело с… убийцей!

— Как пожелаете, мисс Нэро, — Ник язвительно хмыкнул, едва не закатив глаза. — Берите сумку, поднимайтесь по лестнице на второй этаж и ждите меня там. Я покажу комнату, где вы будете жить.

— Спасибо, Ник, — едва слышно прошептала Кэтрин, легко пожав его предплечье. — Если хоть кто-то из выродков Вальктора выжил — на нее откроют охоту. Теперь ей нельзя возвращаться. Да и абсолютно некуда… Весь лагерь волков и половина леса выгорели дотла, — в тихом голосе Кэтрин сквозила неприкрытая боль и сожаление. — Пригляди за ней… Заставь задержаться в академии хотя бы до последнего курса обучения, иначе ее точно найдут и убьют. Пожалуйста… ради Элен?.. Она искренне хотела помочь нам с Кэсс, а тебе не сделала тебе ничего плохого. Пожалуйста, Ник?..

— Ничего не могу гарантировать, — также тихо ответил Николас, наблюдая, как Эспер спешно марширует по ступеням. — Ты же видишь, что это не мы, а она, якобы, сделала нам одолжение. Что бы ты ни говорила, Кэт, от отца в ней больше, чем я бы хотел видеть. Если девица Нэро навредит кому-то из студентов, я без лишних сантиментов выгоню ее прочь, так и знай.

— Такого не произойдет, — уверенно выдохнула Кэтрин.

— Не давай обещаний, исполнение которых от тебя не зависит, — угрюмо процедил Николас, нахмурив брови. — Вообще лучше не давай никаких обещаний. Твои слова — пустой звук. Где ты пропадала два года?.. Кэсси несколько раз меня спрашивала, не умерла ли ты окончательно.

— Ты сам не желал меня видеть, Ник, — ответила Кэтрин. На ее бледных щеках проступили красные пятна. — Я занималась тем же, чем обычно… Каждый день ищу способ помочь нашей дочери. Кэсси будет лучше, если она не узнает, сколько ее мать тратит сил, чтобы не расплакаться при одном ее виде.

— А о ее желаниях ты подумала? — зло выплюнул Ник. — Эгоистка!

— Пусть я буду плохой… Пусть! — вспылила Кэтрин. — Но зато буду знать, что моя дочка проживет счастливую жизнь, пускай и вдали от меня! — схватив свой чемодан, она стремительно исчезла, а затем в мгновение ока появилась у двери. — Я остановлюсь у МакСойла, но завтра ее навещу. Обещаю…

В следующую секунду Кэт словно испарилась. Ник тяжело вздохнул, наблюдая, как медленно закрывается створка парадного входа.

«Да… Завтра у Кэсси наступит самый счастливый день, — подумал он, — а на рассвете следующего… Ее мать уже исчезнет. Оставит, как обычно, свою дочку одну. Хотя нет… Ведь ее отец по-прежнему будет рядом».

— Вы там в своих носках примерзли к полу, что ли? — донесся с вершины лестницы голос Эспер, нарушив поток его депрессивных мыслей.

— С этой секунды, мисс Нэро, будьте добры обращаться ко мне «доктор Хотман», — ответил ей Ник, слегка смутившись от того, что Эспер заметила отсутствие ботинок на его ногах. — Я ректор, а также преподаю историю магических существ.

Поднявшись по лестнице, он взял ее сумку, чтобы помочь донести вещи до комнаты.

«Легкая. Судя по всему, все ее пожитки сгорели вместе с лагерем».

— Мне плевать, — ответила Эспер, закатив глаза. — Я надеюсь как можно реже вас видеть и вообще не планирую к вам обращаться! …Мистер Хотман, — все-таки добавила она, забирая вещи обратно себе, когда они подошли к двери в конце коридора.

— Доктор… Доктор Хотман. Степень по истории оккультизма.

Эспер тяжко вздохнула, запрокинув голову к потолку.

— Надеюсь, что и я не буду вас видеть, синьорина Нэро, — столь же недружелюбно буркнул Ник. — Завтра утром к вам зайдет Сара Чейз, наш психолог, и расскажет все, что необходимо знать о жизни в академии.

— Я запомню.

— Вот единственная свободная комната, — распахнув створку, произнес Николас, а затем привычно добавил стандартную для всех студентов фразу: — Будьте, как дома, но не забывайте, что вы в гостях.

— Не забуду, уж поверьте! — всхлипнула Эспер и захлопнула перед его носом дверь.

«Идиот!» — выругался на себя Ник, ощутив внезапный укол вины. Вряд ли когда-нибудь наступит день, когда Эспер забудет, почему она осталась жить в Солинари.