В Боевой академии Кенфинира учатся только парни. Девушкам сюда вход заказан. Но если не учиться бок о бок с будущими боевыми магами, как эффективно лечить их? Травмы можно получить самые разнообразные, а порой и вовсе уникальные. Без должного опыта оказать своевременную помощь почти невозможно.

Ректор Димар, старый друг моей бабушки, был согласен с моим мнением, но в силу почтенного возраста уже не имел ни сил, ни желания продвигать ее в высших кругах власти.

– Позвольте мне учиться в академии! – упрямо просила я его в очередной его визит в наш дом.

– Марьюшка, да как же я могу? По уставу даже учителями и работниками могут быть только мужчины, либо женщины преклонного возраста. Ты уж прости, но ни на одну из этих категорий не тянешь.

Я уставилась на своё приплюснутое изображении на боку сияющего самовара. Даже в таком виде я бы не дала себе больше тридцати, а в реальности мне и вовсе только стукнуло восемнадцать.

– Дядюшка Димар, – в голову закралась неожиданная мысль, показавшаяся мне совершенно гениальной, – но ведь я могу работать в академии, если выпью зелье трансформации! Превращусь в почтенную старушку и буду незаметно учиться, а для вида…

– Вот-вот, что делать-то станешь в академии? Ты ж еще молодая, мало что умеешь, хоть Глаша и научила тебя неплохо травничать.

– А что, с травами у вас совсем никто не работает? – почти потеряв надежду, спросила я.

– Ну почему же, работают. Яды изготавливают и все такое. Огородец раньше был возле леса, да слишком далеко от академии, забросили его давно.

– Вот! Огород! – снова воспряла я духом. – Что далеко, так и к лучшему, меньше случайных людей захаживать будет. А я вам и овощей выращу, и лекарскому ремеслу подучусь. Мне же только знать про травмы для начала надо. Буду потихоньку придумывать, что делать в той или иной ситуации.

– Как же узнаешь-то про них? – прищурился ректор.

– Так вы и станете рассказывать, и показать сможете, как вот сегодня нам церемонию поступления показывали.

На воспроизведенном воздухе изображении все было как вживую. Я залюбовалась на белые башни академии, на синие крыши, сливающиеся с небом, и мне просто до дрожи захотелось там оказаться, стать полезной.

– Что ж, – дядюшка Димар погладил длинную седую бороду, раздумывая над моими словами, – а давай попробуем! Давно я свежих щец не ел. Но зелье трансформации будешь принимать регулярно. Тебя никто не должен заметить в истинном облике.

Так я и попала в Боевую академию. И вот уже два месяца работаю в местном огороде, прикидываясь дряхлой старушкой. Вернее, просто старушкой, дряхлой, как я ни пыталась, стать не смогла.

– Слишком резво скачешь по грядкам, – как-то попенял мне дядюшка Димар. – Хорошо хоть никто тут не ходит, а то бы раскусили твою маскировку в два счета.

Тыквы в этом году удались на славу, дуясь рыжими боками и соревнуясь друг с другом в размере. Еще пару дней и можно начинать собирать первый урожай.

«Главное гусениц к ним не подпускать, тогда…»

Я замерла, увидев то, что осталось от моих тыкв. Пара самых мелких экземпляров сиротливо жалась к плетню, а остальные просто испарились. Еще вчера буйная зеленая ботва была буквально вытоптана.

– Что за ураган здесь пронёсся? – проговорила я, изумленно озираясь.

Проходя к выжившим, я запнулась обо что-то блестящее, торчавшее из-под земли.

Нагнувшись, достала запылившуюся пластину, переливавшуюся на солнце золотом и медью.

– Драконья чешуйка… – понимающе произнесла я. – Теперь ясно, кто на грядках порезвился.

В первые секунды меня охватил страх, ведь драконы были грозными и своенравными животными, но, внезапно, чешуйка рассыпалась в руках прахом, и негодование взяло верх над всеми другими эмоциями.

– Обмануть меня вздумали?! – сопя носом, шла я к дому. – Нашли простофилю! Зелье трансформации использовали, чтобы я испугалась, да не стала шум поднимать?! Ну уж нет!

«Я два месяца над тыквами корпела: удобряла куриным навозом, от гусениц спасала, силой напитывала, чтобы вовремя вызрели, а он? Взял и сожрал все мои труды в одну бесстыжую морду? Драконы хоть и звери, но прекрасно понимают, что делают. Поумнее многих людей будут, разве что не разговаривают по-человечьи. А он облик драконий принял, да зверушку несчастную подставить решил?! Или думает, что не отыщу?»

Я решительно протопала в горницу.

– Напою тебя слабительным, будешь знать, как воровать! Тем более у ведьм!

Я, бурча, собирала в сумку необходимые травки: крушина, жостер. Подумав, добавила к ним коровяку и шишки хмеля.

– Будет буянить: усыплю для начала.

Подумав еще и немного смягчившись, я отправила несколько травок от несварения.

– За один присест же целый огород умял, проблемы с желудком заработать мог запросто. Даже в драконьем облике.

Судя по размеру чешуйки, дракон получился у прохвоста преогромный. Где такой махине спрятаться? Гор в наличии поблизости не наблюдалось. Зато имелся Лысый холм, заросший на склонах ельником, при этом с абсолютно голой песчаной макушкой, издали действительно напоминавшей лысину. Самое место, чтобы переждать окончания действия магии, либо выпить противозелье.

Пусть с виду я и выглядела старушкой, сил имела, как и положено молодой девушке, поэтому к полудню вышла на уютную поляну близь вершины холма. Жалобные охи-вздохи дракона я услышала еще у подножия, поэтому нападения не опасалась. А вот не успеть спасти неразумное создание, кем бы оно ни было, боялась, поэтому спешила со всех ног.

Дракон лежал на траве пузом кверху. Короткие передние лапки он сложил на нем, готовясь, очевидно, помирать.

– О-о-ох, – простонал зверь, приоткрыв один глаз, уставившийся на меня с мольбой.

Неподалеку от дракона аккуратной горкой лежали мои тыквы.

Не всё сожрал, тогда с чего так мучается?  – озадаченно потерла я подбородок.

Взгляд упал на ряд эмалированный бидонов, стоявших рядом с тыквами. Приоткрыв один из них, я почувствовала кислый запах молока.

– Теперь понятно.

Подойдя к дракону, возвышавшемуся надо мной на добрых пару метров даже в лежачем положении, я спросила:

– Что, плохо тебе, воришка?

– Ррр–мяв, – жалобно прозвучало в ответ.

– Помогу, коли больше на чужое не позаришься, – предупредила я зверя, зная, что он меня прекрасно понимает.

Дракон с зародившейся надеждой в янтарном глазе слабо кивнул.

Споро разведя костер, я покидала припасенные травки в небольшой котелок и сварила лечебное зелье. Благодаря валериане оно отдаленно напоминало запах потных носков, что должно было по моему мнению надежно закрепить в памяти обманщика нынешний урок.

Остудив напиток до теплого состояния, я протянула котелок в сторону больного.

Дракон с сомнением покосился на варево. Вопрос не убьет ли оно его быстрее скисшего молока явственно читался на клыкастой морде.

– Пей, если жить хочешь, – поторопила я его. – Вкус не такой приятный, как запах, зато запомнишь, что воровать нельзя.

Про обман с зельем трансформации говорить не стала. Во-первых, не хотела наводить на себя подозрения, во-вторых, что-то не сходилось. Эффект от одной дозы зелья уже должен был спасть, но передо мной все еще возвышался страдающий дракон. Нужно было разобраться.

Дракон зажмурился, раскрыл пасть и позволил влить зелье внутрь.

Проглотив отвар, он посмотрел на меня по-человечески укоризненным взглядом. Да, про вкус-то я слукавила. Отвар весьма приятным вышел, травки-то хорошие.

Сурово глянув на зверя, проговорила:

– Молоко откуда взял завтра верни, и тыквы тоже. Да смотри, чтобы все в целости было! Если справишься – накормлю тыквенным пирогом. Он тебе поможет восстановиться окончательно. Тыквы они знаешь какие полезные! Если есть их не со скисшим молоком.

«Да и облик истинный вернешь, если подозрения мои оправдаются».

– Только смотри, сделай все тихо. А то у нас тут маги боевые, увидят дракона – могут и хвост подпалить, и без чешуи оставить. А к моему дому вечером приходи.

На утро тыквы возвышались горкой уже на моем огороде, поэтому, улыбнувшись, приготовила обещанный пирог. Хоть и не доспевшие, ни вкуса, ни целебных свойств тыквы не потеряли. А смесь трав, которую я добавила в начинку помимо тыкв, должна была вернуть воришке прежний облик. Если я была права, не сам он в дракона превратился, а воровать от безысходности начал, оголодал.

Дракон заглотил угощение в один присест и довольно заурчал. А спустя минуту по ту сторону калитки вместо него стоял молодой красивый парень с густой золотоволосой шевелюрой, ошарашенно разглядывающий свои вновь приобретенные человеческие конечности.

– Руки! – воскликнул он потрясенно.

– Ноги! – в притворном ужасе ткнула я в него пальцем, едва скрывая смех.

Парень вдруг успокоился, усмехнулся, оценив шутку, и произнес:

– Звать-то тебя как, спасительница? Меня – Мирослав.

– Баба Маша я, внучек, – ответила я, отчего-то засмущавшись.

«Ну и что, что по горам резво скакала, да дракона не испугалась. Продукты натуральные, воздух свежий, а в старости вообще терять нечего, а тем более бояться».

– Спасибо вам, баба Маша, спасли, – улыбнулся парень. – А теперь возвращаться мне пора, три дня учебы пропустил! Постараться придется, чтобы наверстать.

– Иди, иди, учись, касатик, – помахала я вслед удаляющемуся парню.

Сердце гулко стучало в груди, будто я раз десять на Лысый холм забежала. Парень был красив, вежлив и к знаниям тянется. Но…

«Он ведь и впрямь боевой маг. А мне себя раскрывать никак нельзя». 

– Ладно, мне лекарскому делу учиться нужно, а не глупостями заниматься! – одернула я себя. – Вон как сердце расшалилось. Колотится, будто и впрямь старушечье. Непорядок!

Я вымыла тарелку, оставшуюся от пирога, и принялась за книгу, принесенную дядюшкой Димаром, но образ светловолосого парня нет-нет, да всплывал перед глазами, будоража сердце и душу.

«А может еще и свидимся?» – подумала я, мечтательно глядя на круглую, как мои тыквы, луну.