Глава 1

Спаси меня, если я попаду

Во власть демонов

Starset

Люди — высшая ступень эволюции. Мы засевали поля. Захватывали земли. Строили города. Смешно. Мы возомнили себя повелителями мира, но это никогда не было и не будет так — ведь среди нас демоны.

ǂ ǂ ǂ

Последний раз затягиваюсь и безжалостно выкидываю бычок на сырую землю, не забыв несколько раз поводить по нему острым носком  лакированных сапог.  Застегнув коричневую кожанку по самое горло, ускоряю шаг. Даже не пытаюсь обходить бесконечные лужи. Чертова слякоть вечный спутник хмурого Бергена на западе Норвегии. Даже россыпь разноцветных домиков, вкрапленных в серые постройки многоэтажек, не может побороть унылость постоянных дождей и сделать город ярче. 

И вот, идя по крохотной улице, с обшарпанными постройками, я как можно быстрее перебираю ногами, старясь не смотреть по сторонам.  Дойдя до нужного дома,  задерживаюсь на пару секунд, обдумывая, не закурить ли еще одну, прежде чем вновь окунуться во все это дерьмо. 

На всю улицу раздался  пронзительный крик, лишь отдаленно напоминавший человеческий. Что ж, видимо не судьба. Убираю пачку обратно в карман и стучу ровно три раза. Я терпеливо ждала, пока явно взволнованные жильцы откроют дверь.

—Женщина?? — изумление так явно отразилось на пожилом  лице мужчины, что я едва подавила ухмылку.

Реакция всегда одна и та же.

—Кассандра Уэйт, — не спрашивая разрешения, уверенно шагаю внутрь. Туда, где писклявый голос выказывает огромные успехи в сквернословии.

Неплохо. Парочку можно взять на заметку.

—Извините, но мы  ждали экзорциста, — он явно  полон скепсиса относительно меня.

—Серьезно? — немного  выгибаю бровь. — Ваша дочь наносит себе увечья, говорит чужим голосом и ходит по потолку, словно у нее выросли крылья, а вас удивляет, что экзорцист — женщина?

—Но… церковь ведь запрещает, — продолжает настаивать он.

—Не моя, — резко отвечаю я  и кидаю несколько взглядов на дверь, за которой крики начинают плавно перетекать  в ультразвук. — Вы хотите, чтобы ей помогли или нет? Еще десять минут, и она может умереть!

Может, конечно, и через двадцать, но у меня нет желания и дальше продолжать эти пустые разговоры.  Видимо не выдержав звуков из соседней комнаты, мужчина сдается и пропускает меня.

—Принесите таз с водой, — обращаюсь к невысокой женщине: матери, очевидно, — Ну же! — с нажимов повторяю я, не сводя глаз с девочки, сидящей в самом углу и скалящей зубы.

Ярко-фиолетовые ссадины и синяки украшали все ее тело. Из под тонкой голубой ночнушки выпирали кости. Тварь морила подростка голодом и заставляла наносить увечья самой себе. Каштановые волосы клочками свисали с ее головы. Она вырывала их и складывала на узкий подоконник в ровный ряд.

Делаю шаг. Искусанные губы начинают жалобно шептать, обращаясь к отцу и вернувшейся матери:

—Мамочка, папочка, прошу вас, не позволяйте ей делать со мной плохие вещи. Прошу вас, не подпускайте ее ко мне.

Грязный трюк. Хотя о чем это я? У бесов нет таких понятий.

Ее мама нерешительно замирает, держа в руках таз, а отец, явно собирается вывести меня прочь. Но я выставляю руку вперед, заставляя его остановиться.

—Поставьте тазик на пол и выходите из комнаты, — мой голос был непреклонным, впрочем, как и мои намерения.

 Девочка продолжает биться в истерике, до крови прокусывая пальцы, а родители продолжают бездействовать.

—Проваливайте! — гаркаю я. Взяв единственный стул в комнате, ставлю его напротив одержимой.

Закинув ногу на ногу, я выжидающе смотрю на девочку. Как только дверь захлопывается за спиной, бес в полной мере показывает себя. Мэри резко вскидывает голову и высовывает язык. Ее зрачок становится похожим на кошачий, а глаза меняют цвет на желтый, почти янтарный. Она перестает плакать, вместо этого начинает улыбаться и отстукивать по деревянному полу только ей понятный ритм.

 —Ну, здравствуй, нежданный гость.

—Боиш-ш-шься, — шипит тварь внутри нее.

Мое лицо остается спокойным. Нельзя показывать страх. Бесы и демоны орудуют им так же ловко, как стриптизерши вертятся на шесте.

—Не боишься! — девочка становится на четвереньки и начинает водить носом, словно собака, вынюхивающая добычу. — Не боишься - не боишься! — продолжала радостно вопить она: — Почему? Почему ты нас не боишься? На тебе нет сутаны и даже белого воротничка… хи-хи-хи, нет крестов и святой воды. Точно-точно нет хи-хи-хи. Ты нас не прогонишь! Нет, не прогонишь!

Кресты и молитвы  срабатывают только в фильмах и показных выступлениях священников. Конечно, они могут помочь: ослабить и дезориентировать демона, но не изгнать. Однако конкретно в этом случае можно обойтись и без них.  Для изгнания   необходимо узнать имя сущности и выявить её слабость.   Здесь же не нужно и имени. Тварь, сидящая в девочке мелкий бес, а не сильный демон. Высшие демоны совсем другие и действуют иначе. Уж я-то знаю…

Неприятные воспоминания замелькали перед глазами. Пансионат. Страх. Джон. Боль. Много боли. И кровь. Реки крови.

Мэри протяжно завыла, заставив меня вздрогнуть и вернуться обратно. Девочка радостно прыгала, пуская слюну на пол. Переминалась с ноги на ногу, не сводила с меня глаз, словно почувствовала кошмарные картинки, проскочившие в моей голове.

—Ты… хи-хи, такая же. Такая же, как и мы, — продолжает гоготать она.

Этот бес начинает действовать мне на нервы.

Достав из набедренной сумки тонкую свечу и эфирное масло Пачули, уверенно направляюсь к тазу с водой. Мэри заинтересованно ползет за мной, но стоило добавить пару капель в воду, как бес злобно щетинится и забивается обратно в угол.

—Что это?! Что это?! Пожалуйста, не делайте мне больно, пожалуйста, — тварь вновь заговаривает голосом девочки, пытаясь разжалобить.

Взяв таз в руки, я ставлю его перед Мэри и опускаюсь рядом.  Бес внутри нее начинает истошно верещать и пытаться отодвинуться от воды как можно дальше. Я могла бы начать читать молитву, ну знаете: — « … immundissime spiritus…», но, как и говорила, существуют и другие способы. Масло Пачули одно из таких. Мелкие бесы очень чувствительны к запахам, а этот они особенно ненавидят.  Обычно, даже когда одержимые наносят себе вред: ломают пальца, выкалывают глаза и прочие неприятные вещи, на бесах это никак не отражается. Они продолжают наслаждаться жизнью в истерзанном теле, питаясь энергией и эмоциями жертвы. Но стоит правильному запаху попасть в организм, как тварь начинает задыхаться. Она будет задыхаться, и биться в агонии до тех пор, пока не покинет человеческое тело и не вернется обратно в свой дом.

—Настало время ванны, бес, — я намеревалась окунуть Мэри головой в таз, но тварь ехидно зашипела:

—Мы знаем, все знаем про тебя. К—А—С—С—А—Н—Д—Р—А, — бес по одной букве пропел мое имя. — Грязная девчонка. Убийца. Твои руки по локоть в крови хи-хи-хи, и он найдет тебя, да—да, найдет.

Руки задрожали от ярости, переполняющей меня.

—Пускай, только я найду его быстрее, — зарычав, я одним движением хватаю ее за волосы и опускаю в воду.

Бес начинает вырваться, махать руками, пытаться меня пнуть. Но моя хватка остается крепкой, а Пачули уже начинает действовать, отравляя тварь изнутри.

—Давай Мэри, приходи в себя! — пот градом стекает по лицу. Седая прядь закрывает глаза, но я не обращаю внимания, пытаясь достучаться до девочки. — Борись, не позволяй ему командовать тобой!

Как только хрупкое тело перестает сопротивляться, я резким движением выдергивают голову Мэри. Она начинает громко кашлять, пытаясь избавиться от воды в легких, а заодно и твари.

А вот и самая неприятная часть.

Девочку рвет красно—коричневой жижей. Грязной лужей она растекается по полу, пачкая мои сапоги. Морщусь.  Конечно, они уже и так были заляпаны грязью, но все равно неприятно.

Обессиленная и вымотанная Мэри теряет сознание, а из ее рта вырывается серый дым. Отлично, бес покинул ее тело, и она вновь может стать нормальной (насколько это возможно после всего).

Родители продолжали рассыпаться в благодарности и бесконечно извиняться за то, что не поверили в мои способности.   Но если честно, я их почти не слушала, мечтая  о парочке бокалов Don Julio сорок второго года.

Оставив пару масел и рекомендаций по уходу за бывшей одержимой, я отправилась в свою временную квартиру, желая только одного: принять ванну и смыть все это с себя.

Глава 2

Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш дьявол ходит,

как рыкающий лев, ища, кого поглотить

Растянутая футболка легко скользит на мокрое тело, ощущение мягкой ткани заставляет меня улыбнуться. Видимо становлюсь слишком сентиментальной. Подхожу к маленькому зеркалу над широкой раковиной, приходится несколько раз провести рукой по запотевшей поверхности. Собственное отражение  выглядело вполне сносно, не считая темных синяков под глазами, ярко контрастирующих на бледной, с серым оттенком, коже.  Мне всего двадцать четыре, но усталый взгляд и легкие морщины явно прибавляют  пару лишних годков. Посреди черных волос  красуется  тонкая седая прядь. Забавно. Многие современные девушки платят огромные суммы за столь модное окрашивание, мне же оно досталось абсолютно бесплатно. Поседевшие волосы каждый день напоминают о далеком прошлом и не дают забыть о настоящем.

ǂ ǂ ǂ

Родители умерли, когда мне было шесть, а моему  брату Джонатану  восемнадцать. Я стояла около закрытых гробов и  наблюдала, как их медленно опускают в яму и горсть за горстью  засыпают землей. Я грустила тогда, но, не потому что скорбела по родителям, а потому что все грустили вокруг.

 Будучи ребенком, я  ничего не смыслила в смерти. Не знала, что это — навсегда. Но, кажется, именно в тот момент, Джон сумел разглядеть в этом печальном таинстве нечто такое, что заставило его пойти в священнослужители.  На время своего обучения, как мой опекун, он отправил меня в закрытый пансионат, обещая обязательно забрать.

«Обитель Святой Агнессы» —  каменное трехэтажное здание в Чехии, с множеством кабинетов и спален для девочек.  В школе всегда стоял жуткий холод, угля вечно не хватало, а дерево не могло достаточно обогреть, поэтому воспитанницам приходилось все время ходить в шерстяных кофтах и теплых полусапожках. Но за вкусную еду в столовой, можно было закрыть глаза на все. Какой же там варили какао! До сих пор не могу его забыть (собственно говоря, как и многое другое).

Первый год обучения пролетел незаметно. Я все еще тосковала по родителям  и скучала по брату, но водоворот новых событий и знаний вытеснял грустные мысли.  Нас обучали этикету (в котором я полностью провалилась), математике, музыке и всем остальным основным дисциплинам. Особенно, я любила астрономию. Мисс Маргарет с большим энтузиазмом рассказывала про звезды, и вдобавок, она была очень славной, но в меру строгой: думаю, пост директрисы просто обязывал ее быть такой.

Прошел еще год. Джон регулярно присылал мне письма, в которых делился успехами на выбранном пути. Он решил стать непросто священником — а экзорцистом. Отец Кристофер, известный на то время изгнатель демонов, взял его в ученики. На тот момент я не имела никаких представлений  об экзорцистах, но была искренне рада, что у брата все так хорошо складывается.

Если бы я знала, к чему это приведет, то непременно  сбежала бы из пансионата, притворилась, что ничего не вижу, сделала бы все, чтобы Джон никогда не приезжал в это проклятое место!

Но видеть будущее мне не под силу, а потому я спокойно жила: ходила на занятия, пила вкусный какао и общалась с другими девочками. Так минуло еще два года. Мне исполнилось десять. Своеобразный вышел юбилей.

В ту ночь я проснулась от странного шума. Сначала, никак не получалось понять, откуда же доносились все эти звуки? Но потом, когда глаза немного привыкли к темноте, я увидела, как соседка слабо ворочается, бормоча непонятные слова. Я осторожно подобралась к кровати напротив, и тихо позвала её по имени:

 —Сюзи, тебе нехорошо?

Она продолжала бормотать жуткие вещи, мотая головой из стороны в сторону.

—Сюзи, проснись, — я потрясла соседку за плечо, но ее глаза по-прежнему оставались закрытыми.

Было видно, как под одеялом Сюзи дергала ногами, будто их охватила судорога или она пыталась что-то отпихнуть. Откинув одеяло, чтобы посмотреть я завопила во все горло. Белая простынь  на глазах пропитывалась кровью.

Мой крик перебудил всех в округе. Учителя тут же ворвались в спальню, пытаясь успокоить меня и привести в чувство Сюзи.  Мисс Маргарет объяснила тогда, что у Сюзи начались критические дни, это рано или поздно случается со всеми девочками, и в этом нет ничего страшного. Но я еще долго не могла унять дрожь в ногах. Учитель смогла объяснить появление крови, но не странное бормотание и красный туман, который я видела  рядом с Сюзи.

С того дня, я перестала спать. Еще у трех девочек из моей спальни начались эти дни. И каждый раз это событие сопровождалось конвульсиями, несвязным бормотанием и красным сгустком воздуха, который все больше напоминал человеческую фигуру. 

Истощенная страхом и отсутствием сна, я засыпала прямо на уроках. Учитель истории, крайне недовольный этим фактом, отправил меня к себе в комнату, пообещав рассказать о проступке директрисе.

Но меня это мало заботило, я не переставала зевать, мечтая о кровати, и даже торчащие пружинки из матраса не показались бы мне такими уж острыми. Но стоило открыть дверь, я на секунду позабыла, как дышать. Сюзи и Клэр,  эти маленькие девочки, придавались взаимному обмену слюной и жадно касались тел друг друга, оставляя красные полосы от ногтей.

 Я смотрела на происходящее с неприкрытым ужасом, и может быть с небольшой толикой любопытства. Они быстро заметили меня. С безумным выражением лица, девочки предложили присоединиться, на что я протестующее замахала руками. Потеряв ко мне всякий интерес, они с удвоенной силой предались порочному занятию.

Холодок прошелся от шеи к самому копчику, а нервы натянулись, как струна. Я вновь увидела эту странную фигуру. Я даже могла разглядеть костлявые руки, которые невесомо касались девичьих волос. И чем сильнее они гладили Сюзи и Клэр по голове, тем грязнее становились их ласки.

С грохотом захлопнув дверь, я как можно дальше убежала от собственной комнаты, чувствуя, как бешено колотящееся сердце вот-вот пробьет грудную клетку.

Я думала, что  сходила сума, медленно погружалась в пучину безумства. Но это было не так. В нее погружались  все, кроме меня.  

«Обитель Святой Агнессы»   превращалась в обитель кошмара и безысходности. Девочки словно по чужой воли  вытворяли такое, что можно увидеть не во всяком фильме для взрослых.

 Некто дергал за ниточки невинных душ. Играл на дудочке, как крыс, заманивая в ловушку разврата.  Но вскоре, этому влиянию начали поддаваться и учителя.

Я не знала, что делать. Я отчаянно нуждалась в помощи, и единственной моей надеждой была мисс Маргарет. Уже поздним вечером,  без разрешения, я ворвалась в ее кабинет, но поняла, что опоздала. Красный сгусток уже был там. Он кружил вокруг женщины, тянул к ней руки, и словно нашептывал на ухо.

 Растерянная и напуганная, я совершила самую главную и чертовски глупую ошибку в своей жизни.

—Не подходи! Не смей ее трогать!

—Милая, что с тобой? — директриса явно не понимала, почему я ни с того ни сего закричала.

Но меня было не остановить.

—Уходи отсюда! Уходи из нашей школы! — схватив стоявшую на столе статуэтку, я со злостью швырнула ее в неизвестного.

Мисс Маргарет вскрикнула и поспешила вырвать из моей руки еще одну статуэтку:

—Успокойся Кассандра, все хорошо. 

—Это оно, оно виновато во всем! Оно заставляет их делать эти ужасные вещи!

—Здесь никого нет, тебе явно надо поспать, — женщина мягко гладила меня по голове, а я не сводила глаз с красного сгустка, медленно растворяющегося в воздухе.

Она не поверила мне, заставила выпить успокоительное и отправила спать. Даже сквозь сон, я ощущала теплое дыхание возле моего лица, чувствовала, как кто-то водит пальцами по шеи, спускаясь ниже. Страшно открыть глаза, но не открывать их еще страшнее.

Два черных бездонных глаза смотрели на меня, а я не могла даже пальцем пошевелить. Тело внезапно  приподнялось над кроватью, изогнулось дугой и рухнуло обратно.  Хруст позвоночника нарушил гнетущую тишину. Слезы душили меня.  Я хватала  ртом воздух,  пытаясь позвать на помощь. Но голос не слушался. Нечто исчезло, и я пролежала, спрятавшись под одеялом, до самого утра.

Удивительно, но в течение следующих трех дней все вели себя, как ни в чем не бывало. Не происходило ничего плохого или странного. Не происходило ничего. Крошечная  надежда, на то, что это был всего лишь кошмар, поселилась в моем сердце.

Я успокоилась. Потеряла бдительность.

 Болезнь настигла меня на четвертый день.  В одно мгновение жар ломал кости, а в другое — зубы стучали от озноба. Слабость одолела меня. В тот же вечер меня перевели в лазарет, где  отпаивали  травяными настоями и кучей таблеток. Но все тщетно. Лишь к ночи ко мне пришло озарение: то существо не исчезало, оно все время сидело во мне.

Оно было демоном. Он сам мне это сказал. Его вязкий голос все время звучал в голове.

 Ему нравилась моя душа. Сладкая. Непорочная. Понравилась бы она ему сейчас?

 Он говорил, что его забавляет моя способность.  Другие могут видеть бесов и демонов, лишь тогда, когда они вселяются в тело, когда сами показывают свое присутствие. И лишь некоторые  из людей могут видеть их бестелесную форму. Было  и еще кое-что: не каждый может выдержать вселение сильного демона. Обычно люди сходят сума уже на третий день или умирают. А я была до сих пор жива. Повезло, так повезло.

На пятый день мое тело содрогалось в судорогах. Казалось,  будто тысячи игл вонзили в каждый нерв и медленно прокручивали. Демон не переставал разговаривать мо мной . Со сладкой любезностью он интересовался самочувствием и предлагал помощь. Всего одно  слово и он мог бы избавить меня от боли. Но где-то на подкорке сознания, я чувствовала, что он лжет. 

Его речи источали яд.

Это случилось на шестой день, после того, как в меня вселился демон. С огромным усилием я заставила себя открыть тяжелые веки, когда почувствовала, как кто-то трепетно взял меня за руку.

Джон.

Черная сутана очень подходила ему, а белоснежный воротничок резал глаз, но я  так была рада его видеть.

Его густые брови угрюмо сошлись на переносице, когда я завопила, стоило деревянному кресту коснуться моего лба. Он понял. Понял, что творилось со мной, и пообещал, что спасет.

Джон запер дверь. Расставил свечи. И пару раз перекрестился.

«Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio….»

Чем дольше он говорил, тем сильнее хотелось прикрыть уши. Каждое слово вибрировало внутри меня. Святая вода жгла мою кожу.

«Склонись под всемогущей Десницею Божией; трепещи и беги, когда призываем мы святое и страшное имя…»

Горло саднило от криков. Я умоляла брата прекратить. Умоляла убить меня. И в какой-то момент, мне захотелось убить его. Навязчивая идея не выходила из головы.

Убей.

Убей.

Убей.

Продолжал шептать ублюдок в моем теле.

В следующий раз, когда я открыла глаза, в моих руках был окровавленный крест, который я воткнула Джону в сердце. Я кричала. Звала на помощь. Прижимала брата к груди.  Просила прощения. Умоляла демона спасти Джона.

Но из его голубых глаз уходила жизнь.

ǂ ǂ ǂ

Я подскочила на кровати, чувствуя мокрые дорожки на лице. Тело пробивала крупная дрожь, а чувство вины держало сердце в тисках. Не было ни дня, чтобы я не вспоминала, как кровь брата стекает по моим рукам.

Все еще дрожа, я потянулась к сигарете, заметив, что на экране ноутбука уведомление. Сделав несколько затяжек, я щелкнула мышкой и пробежалась глазами по письму. 

Ванесса Адамсон писала из Манчестора, утверждала, что в частной школе для девочек, в которой она работала, стали происходить странные вещи. Прилежные ученицы будто переменились, будто кто-то стал ими управлять. 

Выпустив кольцо дыма, я бросила взгляд на часы.

Ровно три часа ночи.

Что ж самое подходящее время, для того, чтобы надрать демону зад.

Глава 3

Нет ни небес в сиянии вечном, ни ада, где жарятся грешники.

Здесь и сейчас день наших мук…

Антон ЛаВей

Из сырой Норвегии в сырую Великобританию.

Везет же мне на подобные места.  

Голая земля. Почерневшие сухие деревья. Развалившаяся ограда. Скрип старых качелей и маленькие статуи ангелов, следящих за каждым шагом. Мисс Адамсон была права: у частной школы имени Габриэллы действительно проблемы. И я искренне надеюсь, что потолок не обрушится мне на голову, как только я переступлю порог. 

Выбросив бычок в одиноко стоящую урну, подхожу к массивной входной двери с яркой надписью:  «WELCOME».   

Мило.

Директриса встретила меня с восторгом. Уверенна, узнай она о моем прошлом, ее восторг стал бы в разы сильнее. Нет.

Бывшая пациентка психиатрической больницы едва ли подходит на роль учителя.  Это случилось сразу после того… после того, как погиб Джон. Я пыталась объяснить, что произошло в том роковом лазарете, и меня сочли сумасшедшей. Впрочем, это было давно. Сейчас мое досье такое же чистое, как мир в первые дни поле того как Бог его создал.

—Вас послал Бог, не иначе! — говорит она, знакомя меня с будущим кабинетом.

Усмехаюсь. Вот уж точно.

—Миссис  Беннет — предыдущий учитель — покинула нас внезапно, но сами понимаете, история такой важный предмет, юные леди непременно должны знать его в совершенстве.

—Почему ушла миссис  Беннет? — провожу пальцами по деревянной поверхности. Здесь уже давно не убирали.

—Возникли проблемы со здоровьем, — сдержанно отвечает она. — Но вам не о чем волноваться, это никак не связанно с работой.

 Если Ванесса Адамсон права, и здесь действительно замешаны бесы, то волноваться очень даже стоило.

После утомительного обмена любезностями, я была вынуждена начать подготовку к своему первому уроку. Заглянув в план-сетку с темами, не могу сдержать смешка.

«23 ноября. Крестовые походы. Католическая церковь»

М-м-м, религиозные темы? Мои любимые.

Интересно, сильно ли дети будут возражать, если я пару раз закурю?

За дверью послышался топот и гул. Внимательно осматриваю каждую вошедшую девочку, пытаясь уловить хоть что-то странное, чтобы выявить потенциального одержимого. Но ничего не было.

 Обычные подростки: немного худые и бледные, что не удивительно.  Школа выглядела плачевно, если честно. Не понимаю, почему это трухлявое здание до сих пор не снесено.  Их лица совсем не светились желанием узнать обо всех подробностях крестовых походах. Им бы играть и веселиться, гулять на свежем воздухе, но только не рядом с теми жуткими качелями: это может быть опасно.

Выведя размашистым подчерком собственное имя, с громким звуком возвращаю крошечный кусочек мела на место.  Круто развернувшись на носках тяжелых ботфорт, набираю как можно больше воздуха — мне предстоит длинный монолог. Все же в религиозной теме есть несомненный плюс. Я могу использовать молитву в качестве вступления и при этом не навести подозрений. Если бес сейчас в кабинете, он, так или иначе,  явит себя:

«Pater noster, qui es in caelis,

sanctificēturnomentuum.»

Бесполезно. Все ученицы спокойно слушали Отче наш  с абсолютно спокойными лицами. Ни у кого монолог не вызвал дискомфорта.  Да и в целом, я не чувствовала в этой школе что-либо плохое. Разве что стойкий запах плесени.

Необходимо переговорить с Ванессой, мне нужны подробности.

ǂ ǂ ǂ

Мы встретились с ней на улице, возле статуи Амура, совсем рядом с качелями. Теми самыми. Ничего не могу с собой поделать. Их вид нагонял жути. А ведь я видела не мало жути в своей жизни.  Прямо за статуей раскинулась узкая тропка, ведущая к старой неказистой часовне. И почему в таких местах всегда есть подобные постройки?

—Мисс Уэйт, спасибо, что так быстро отреагировали на мое письмо. Нашей школе нужна помощь, — Ванесса Адамсон оказалась  белокурой молодой девушкой с розовым румянцем и блестящими синими глазами. Ее голос был тихим и звонким одновременно.

И что такая девушка могла забыть в медленно  затухающей школе? Причина явно не в деньгах. Видимо он из тех, кто искренне любит детей. И бедность.

—Честно говоря, до сих пор, я не увидела, что кто-либо здесь нуждается в моей помощи, — сухо замечаю я, наблюдая, как стремительно багровеют ее щеки.

—Я не соврала вам! Сегодня и впрямь тихо, но что-то злое поселилось в этих стенах. Сначала, мне казалось, что я схожу сума, вижу странное там, где его нет, но все эти случаи стали повторяться вновь и вновь!

—Опишите, что видели.

Что-то внутри часовни падает. Бросаю короткий взгляд в ее сторону, но вновь возвращаю его к Ванессе.

— Понимаете, я не должна этого рассказывать,— девушка понизила голос до едва различимого шепота, —  но  за последние четыре месяца уже три девочки пытались покончить с собой. Я знаю каждую, и ни одной из них не было на это причин. Они рассказали, что жуткий голос заставлял их это сделать.  Школьный психолог счел это попыткой привлечь внимание, однако я с этим не согласна.

—Это все?

Я внимательно слушала ее рассказ, но поневоле то и дело поглядывала на старую часовню.

—Нет, не все, — смущенно лепечет она, — несколько недель назад я стала свидетелем недопустимой картины. Во время очередного обхода, я заметила горящий свет в кабинете музыки, а когда заглянула, то увидела Люси на коленях, прямо между ног Бэтти. Боже. Даже не хочу описывать, чем они занимались.  Не поймите неправильно, любовь прекрасна в любом ее проявлении, но эти девочки совсем юны, им не должно вытворять все эти вещи! Вскоре после этого, я стала находить записки в столе. Их содержимое — грубая вульгарность. Я не могу поверить, что кто-то из этих светлых девочек может писать подобное.

Пока Ванесса сокрушалась над неприличным текстом записок, из часовни показался высокий широкоплечий мужчина  и низенькая худощавая девочка. Пока он возился с замком, крепко держа одной рукой кейс, девочка неотрывно смотрела в нашу сторону. Робкая улыбка, адресованная мне, заставила нахмуриться. Этот невинный жест отозвался странным волнением внутри.

Когда эти двое подошли ближе, я смогла как следует их рассмотреть. Мужчина по имени Крис оказался учителем музыки и отцом Александры, рыжеволосой двенадцатилетней девочки. Александра выглядело болезненно, возможно, именно по этой причине, она отсутствовала на занятии сегодня.

Ее отец вел себя максимально дружелюбно, и это весьма меня настораживает. Его выпуклые глаза ощупывали каждый кусочек тела, а губы то и дело искажались в улыбке.

Скользкий, однако, тип.

—Вы  учитель истории? — хрипло спрашивает Александра, с интересом склонив голу.

Я была новым лицом в школе, ее любопытство объяснимо. Взгляд Александры  был слишком взрослым для ее лет, и это наталкивало на пару темных предположений. Жизнь девочки не сладкий мед.

—Да, меня зовут Кассандра.

—С нетерпением жду вашего урока.

Мне резко захотелось покурить.

ǂ ǂ ǂ

Первый день подошел к концу. Сделав несколько пометок в ноутбуке, я откидываюсь на спинку стула. Стрелка часов близилась к полуночи. Неплохо бы сделать обход ведь  ночь - их время.

Достав из сумки несколько флакончиков с маслами и закрученный кнут, выхожу из комнаты. Обследование первого этажа ничего не дало. Уже поднимаясь на второй, замечаю шевеление под ногой — сороконожка.

Она скользила  от одной ступени к другой, быстро перебирая лапками. Возможно, я и не стала бы заострять на этом внимание, но подняв фонарь немного вверх, замечаю еще одно ползущее насекомое. И еще одно. И еще. Пол буквально усеян ядовитыми существами. Словно по зову, они стремились наверх и скрывались за поворотом.

Стоит поспешить. Многоногая семья привела меня к неприметной двери, коих здесь было с десяток. Слабый свет от свеч лился сквозь щель. Холодное липкое чувство окутывало с ног до головы.  Низкое бормотание отдавалось дрожью в ногах. За закрытой дверью что-то происходило. Что-то плохое и смутно знакомое.

Я потянулась к тонкой железке, чтобы вскрыть замок, но громкий визг с первого этажа не дает это сделать.

Черт.

Ориентируясь на слух, я стремительно забегаю в комнату.  Учительница отчаянно  пыталась отнять деревянный гребень у ученицы. Полненькая девочка с высоким хохотом выкручивала руки  Ванессы пытаясь выколоть себе глаз.

—Дай нам это сделать! Дай-дай!  — девочка отпрыгнула от девушки и стала бить себя по голове. — Боль, мы хотим почувствовать боль!

Бес с манией к самоубийству. Именно этого мне и не хватало.

Кровь отлила от лица мисс Адамсон. Она мелко дрожала, не зная, как вразумить подростка.

Подношу два пальца ко рту и громко свищу.

Девочка резко выворачивает голову на сто восемьдесят градусов. Испуганный вскрик Ванессы вновь наполняет комнату. Могу понять, не каждый день можно увидеть подобную картину. Учительница едва не плачет, но неплохо держится.

Янтарные глаза мажут по мне, а ее лицо искажается в гримасе веселья.

—Мы слышали о тебе. Да-да, слышали, — довольно облизнувшись, она с вывернутой шеей, вприпрыжку направляется ко мне.

То —  что нужно. Медленно, чтобы не спугнуть беса, касаюсь деревянной рукояти особого кнута, прикрепленного к бедру. Я уже упоминала, как люблю это оружие? Длинный плетеный ремень пропитан эфирными маслами, а на самом его конце прикреплен острый наконечник из серебра.

Резкий  щелчок разрезает воздух. В одно мгновение ремень оплетает детскую шею. Бес тут же заходится в крике, пытаясь сорвать злосчастный для него предмет.

—Что вы делаете?! — шокированная Ванесса подскакивает к ревущей девочке. — Она же задохнется!

Тварь извергала ругательства в перерывах между жалкими попытками хватать ртом кислород.  Мисс Адамсан подскочила ко мне с намерением выбить рукоять,  но сжав зубы, я лишь крепче натягивала кнут на себя.

—Гадкая! Какая же гадкая! — хрипело существо внутри, — мы уйдем, но хозяин накажет тебя.

Хозяин? Неужели он говорил о том ублюдке, что сидел когда-то во мне?

—Кто он?!

— Он найдет тебя. Он уже в шаге, — лицо девочки синело, а глаза закатились, демонстрируя белок.

Бес больше ничего не сказал, выйдя из тела  серым туманом.

—Успокойтесь, — обращаюсь к девушке. Вытираю пот со лба, склоняясь над бессознательным телом ребенка, — она жива и теперь с ней все будет в порядке.

—В порядке?! Вы шутите?! — истерика  поглощала Ванессу, она едва сдерживала слезы. — Вы чуть не убили ее!

—Чуть не считается.

—Да вы…

—Послушайте, вы оказались правы: в школе и правда творится, черт знает что. И я намеренна  это выяснить. Душить девочек не мое хобби, но по-другому бес не ушел бы.

Надо отдать ей должное. Она быстро взяла себя в руки и попросила помочь ей отнести ученицу в лазарет.

Вернуться к тому кабинету не получилось. Оставшаяся часть ночи прошла в персональной  лекции о демонах для мисс Адамсон и размышлениях, как объяснить директрисе, что произошло с ребенком.

ǂ ǂ ǂ

Огромная люстра раскачивалась с противным скрипом. Она висела так низко, будь я хоть немного выше, то непременно задела бы ее головой. Я сидела за центральным столом и уже полчаса пыталась заставить себя допить компот, в котором  вкуса воды было гораздо больше, чем вкуса  фруктов, из которых он варился.  

Остальные деревянные столы с длинными жесткими лавочками пустовали, поэтому я в полном спокойствии могла обдумать, все что случилось. Мысли все время возвращались к словам беса. Неужели его хозяин, именно тот, кто мне нужен? Я прекрасно знаю, почему ищу его, но вот зачем ему искать меня? Вновь завладеть телом? Бессмыслица какая-то, тогда он мог бы просто не покидать его тринадцать лет назад.  В тот день, демон вышел из меня не из-за ритуала, а по собственному желанию.  Теперь – то я знаю, что как бы Джон не старался, не зная имени, у него ничего не получилось бы.

С тех пор я изучила  уйму книг и запретных писаний. Ради этой информации мне даже пришлось проникнуть в музей Папы Римского.  В его личной сокровищнице хранилось множество древних вещей связанных  с Богом, и как оказалось не только с ним. Среди прочего, я обнаружила демоническую скрижаль. Священникам так и не удалось ее перевести, но, похоже, благодаря своей способности видеть нечисть, мне каким-то образом подвластно читать и их письмена.  На скрижали высечена подробная иерархия высших демонов, с их отличительными признаками и обязанностями.

—Вот вы где! —  слегка заржавевший поднос опускается на мой стол.

Окидываю Ванессу беглым взглядом, подмечая, как непринужденно она выглядит, будто и не было прошлой ночи. Будто бы я не душила ребенка у нее на глазах, будто этот самый ребенок не пытался выколоть себе глаз. Однако, такая реакция куда лучше истерики. Одобряю.

—Можете не переживать, с девочкой все в порядке, — сообщает она, размазывая крошечный кусок масла по ржаному хлебу.

Стоит ли говорить, что я не особо то и переживала? 

Оставляю ее фразу без внимания.

—А ты не очень разговорчивая. Ничего страшного, если я перейду на ты?  — в пустой столовой вопрос прозвучал излишне громко. — После того, что мы пережили вчера, глупо выкать друг другу.

—Я не против, — забавно, но мисс Адамсон была единственной за последнее время, кто не раздражал своим присутствием.

—Почему ты решила заняться всем этим? Не пойми не правильно, но ты не создаешь впечатление глубоко набожно человека, а разве вера в Бога —  не главное в экзорцизме? 

—Crede firmiter et pecca fortier.

—Что это значит?

—Верь тверже, греши сильнее, — весело подмигиваю я, когда она смешно морщит нос.

—Как тебе удается изгонять бесов без молитв и обрядов?

—Есть и другие способы, просто церковь не любит о них распространяться, дабы не подорвать авторитет Бога.

—Звучит весьма кощунственно, — замечает она, на что я безразлично пожимаю плечами и бессовестно краду последнюю картошину с ее тарелки.

—И все же, должна быть причина, по которой ты вступила на этот путь. Я не знаю, например — помощь людям? Вера в добрые силы?

Она что, всю жизнь провела в розовом домике в Альпах и кормила фиолетовых коров мармеладками? Иначе как можно оставаться такой наивной в ее возрасте? Помощь людям? Вера в добрые силы? Ха. Единственные силы, в которые я верю, это мои собственные. Я и только я заставлю демона страдать так же, как страдал Джон.

Температура в столовой резко понизилась, и внезапные мурашки стали доказательством того, что мне не кажется. Воздух стал спертым, будто бы на дворе был разгар лета, а здесь не проветривали несколько недель.

Ванесса тоже почувствовала странные метаморфозы.  Она обхватила себя руками, пытаясь согреть, и бросила на меня взгляд, полный искреннего недоумения.

Посмотрев ей за спину и по сторонам , быстро оцениваю ситуацию.   

—Что-то не так? — шепотом спрашивает она.

« Мы в яме, полной дерма» — должна сказать я, но вместо этого нащупываю кнут, и спрашиваю как можно спокойней:

—У тебя с собой есть маркер, мел, что угодно, чем можно начертить знак?

—Что? Нет. Хотя погоди, — девушка увлеченно капается в сумочке, совсем не замечая, как к нам медленно подбираются со всех сторон, — у меня есть помада, подойдет?

—Да-да, а теперь, бери ее и черти вокруг себя круг, только смотри, чтобы не было пробелов.

—Зачем? — Ванесса испускает короткий визг, когда тяжелые шторы сами по себе спадают на окна, погружая нас в полумрак.  — В чем дело?!

Раз. Два. Три. Четыре. Четыре беса сразу! Что, твою мать, здесь происходит?!

Какофония звуков наполнила помещение. Бесы рычали, хрюкали, визжали, как сумасшедшие и шли в нашу сторону. Благо столовая достаточна большая, и у нас еще есть время.

— Черти круг! — девушка больше не задавала вопросов и быстро выполнила приказ.

—Что теперь?

Я взмахнула кнутом, предупреждая тварей, что не сдамся так просто. Они замирают на некоторое время, изучая нас взглядом.

—Ты ведь знаешь молитвы?

—Конечно, я ведь ходила в воскресную школу в детстве, — с нотками гордости отвечает она.

—Тогда, продемонстрируй силу своей веры, — бесов не изгонит, но значительно отвлечет.

—Они тоже будут пытаться навредить себе?

—Скорее, будут пытаться навредить нам, — янтарные глаза одержимых отливали едким зеленым, и это не сулило ничего хорошего. — А теперь, начинай молиться, Ванесса. И не забудь про особую интонацию.

Девушка закатила глаза, уловив сарказм в моих последних словах, и незамедлительно приступила к делу.

А она начинает мне нравиться.

Их лица искажаются, превращая маленьких девочек в злобных существ. Все четверо закрывают уши, но продолжают идти. Примерно двадцать шагов разделяют нас.

—Заткнись - заткнись! !

—Мы вырвем тебе язык, грязная девка!

Ванесса испуганно дрожит, не узнавая в этих низких нечеловеческих звуках голоса учениц.

Точным движением накидываю удавку на самую высокую из них и тяну на себя. Она падает и начинает кататься по полу, пытаясь ее снять. Двое других бесов резко срываются с места. Приходится бросить в них небольшой флакон особой смеси. Кожа девочек начинает полыхать, а стойкий запах розмарина щекочет ноздри.

Интересно, как Ванесса объяснит директрисе наличие ожогов у детей?

Пока двое пытались унять жжение, а один корчился от моего кнута, я упустила четвертого из виду.

—Сверху! — кричит Ванесса.

Проклятая люстра. Я не успеваю отреагировать, тварь с безумным хохотом спрыгивает с люстры и валит меня с ног.  Одержимая хватает меня за волосы и ударяет об каменный пол. Белые пятна расплываются перед глазами. Пытаюсь скинуть ее, но бес сделал подростка гораздо сильнее меня.

—Мы вышибем тебе мозги хи-хи! А потом вырвем язык этой девке и засунем в глотку! — из ее рта шла пена, но она не обращала внимания.

Она продолжала бить меня головой об жесткую поверхность.

Усмехаюсь, чувствуя металлический вкус во рту. Извернувшись со всего маха отвешиваю ей пощечину. Мне все равно, что передо мной ребенок, пока в теле находится бес, я не буду никого жалеть.

Тварь мешкается , но уже через секунду, верещит и кидается вновь. Однако, я успеваю вынуть серебряный кинжал из батфорд  и прижать его ко лбу девочки.   Она кричит, а от ее кожи идет дым.  Я достаю еще один флакон масел, и выливаю его ей на голову.  Она истошно вопит и успокаивается. Остальные тоже замолкают. Серый дым покидает столовую.

Все закончилось.

Пока Ванесса осматривает каждую ученицу, я с наслаждением докуриваю сигарету.

ǂ ǂ ǂ

Пять бесов за два дня. Что-то грядет. И, похоже, погода полностью разделяла мое мнение. Раскаты грома сотрясали хилые окна, а дождь, не переставая, барабанил по крыше. Я отстукивала ему в такт по столу, изредка бросая взгляды на учениц пишущих текст.

Александра первой сдает тетрадку,  коснувшись моей руки, она смущенно опускает глаза и вновь улыбается. Это что еще такое? Ее реакция на меня была странной. Как и ее странный след на ладошке.

Пробегаюсь по написанному, вновь смотрю на нее.  Казалось, ее здоровье только ухудшилось. Глаза лихорадочно блестят, а из груди  слышны хрипы.  Но девочка, не обращала  внимания на собственное состояние. Затаив дыхание, она ждала от меня вердикта.

Редко это делаю, но она и правда заслужила.

—Молодец, ни одной ошибки. Можешь идти.

Александра едва шепчет довольное спасибо и покидает кабинет.

Проверять тетради оказалось весьма скучным занятием. Отодвигаю от себя очередную.  Вдруг, замечаю клочок бумаги, лежащий рядом со столом. Видимо выпал из чьей-то тетради. Так-так, посмотрим, о чем секретничает нынешняя молодежь.

«Но не всегда будет мрак там, где теперь он огустел».

В голове слегка загудело. Отшвыриваю от себя записку и с силой ударяю по столу. Это была любимая цитата Джона. И черта с два я поверю, что кто-то из этих детишек увлекается библией. Со мной играют. Пытаются выбить из колеи. Запугать. Но кому нечего терять — нечего бояться.

Поднимаюсь на ноги. Я должна проверить кабинет, в который не смогла попасть в прошлый раз.

После двух минут безуспешных попыток взломать замок, я со злостью дергаю ручку двери.

 —Могу вам чем-нибудь помочь? — слышится за спиной.

Меня почти поймали с поличным. Главное в этом деле не подавать виду. К тому же, раз предлагают помощь, не стоит отказываться. Как гласит народная мудрость: «дают – бери, пинай— беги».

—Да, не подскажите, что за этой дверью, — как можно непринужденнее поворачиваюсь лицом к человеку, — мистер Крис.

—Если попросите, даже могу провести экскурсию по моему кабинету.

Какой интересный сюжетный поворот.

Зажимая кейс подмышкой, он добродушно улыбался, будто не понял, что я пыталась пробраться в его кабинет.

—И часто вы работаете по ночам? — спрашиваю в лоб, внимательно следя за его реакцией.

Его глаза щурятся, но тут же принимают прежний вид.

—Понятие не имею о чем вы, — он проходит мимо меня и вставляет ключ с гравировкой змеи. — Проходите.

Учитель музыки явно занимался чем-то нечистым, но проблема в том, что я совсем не ощущала в нем ничего демонического.

За дверью оказался обычный кабинет со старым фортепиано возле окна и тремя рядами парт.  Пахло пылью, и воском кажется.

Мужчина прошел за стол, так и не выпустив из рук кейс.

—Как здоровье Александры?

—Спасибо, что интересуетесь, но все хорошо. Причин для беспокойства нет.

Хмыкаю. Нет —  значит? Я совсем иного мнения. С каждым днем жизнь будто покидала ее хрупкое тело. Синяки под глазами все росли, а глаза тускнели. Девочке срочно нужно лечение. Неужели отец этого не видит?

ǂ ǂ ǂ

Вечер. Дождь так и не перестал лить. Что же он оплакивал?

Трясу головой, прогоняя лишние мысли.

—Что ты можешь рассказать об учителе музыки?

—Да ничего особенного, — пробормотала Ванесса, выводя жирную пятерку на белом листе, — всегда приветлив, в меру скромен, не богат. Уже много лет в одиночку воспитывает дочь.

Образец идеального мужчины и учителя. Но я нутром чую, что это не так. Вспомнив,  как он оберегал свой кейс, в голове возникла кое-какая идея.

—У меня будет для тебя одно особое задание.

Ванесса заинтересованно подалась вперед.

Тик-так.

Тик-так.

До конца урока оставалось тридцать минут. Самое время. Киваю Ванессе и скрываюсь за соседней колонной.

—Пожар! Горим! — девушка фурией влетела в кабинет музыки сея панику. —Всем срочно покинуть школу!

Дети тут же вскочили с мест, а обескураженный Крис неосознанно потянулся к своим вещам.

Заметив это, Ванесса не дает мужчине времени на раздумья и настойчиво хватает того за руку и тянет к выходу:

—Мы должны срочно уходить! Ваши вещи будут бесполезны, если вы погибнете в огне!

Какая игра. У нее определенно талант.

Дождавшись, когда все выйдут, я тихой тенью проскакиваю внутрь. Вскрытие  заняло у меня секунд двадцать, не больше. 

Удивленно вскидываю брови.

Два ржавых гвоздя, детское нижнее белье, баночка с землей и пеплом и два пожухших листа бумаги — все это не тянет на набор типичного джентльмена.  Давайте-ка узнаем, зачем учителю музыки данные предметы.

«Руководство для вызова демона

Четко следуйте написанному ниже, и любое ваше желание исполнится.

Утром между девятью и десятью и ровно в полночь, вы должны выполнить особый ритуал.

Чтобы демон услышал зов, необходимо использовать подходящий сосуд.

Тело с чистой душой.

Ребенок, не вкусивший взрослой жизни, будет самым идеальным вариантом.

Землей, перемешанной с пеплом, начертите звезду с девятью лучами, заключенную в круг.

Поместите сосуд в центр знака. Он должен быть обнаженным, а его руки подняты над головой.

Вбейте по гвоздю в центр ладоней сосуда.

Затем, начните читать молитву, держа в руках его белье.

Пройдите вокруг знака три раза по часовой стрелке и три раза против.

Когда демон придет, не мешкая, загадайте желание.

Чтобы он ушел, вновь прочитайте молитву и назовите его имя.

Это очень важно!

Если имя не прозвучит, демон не уйдет, а останется в сосуде и медленно его истощит.

Имя демона….»

Край листа был оторван, скрывая имя. Как же я раньше не поняла. Все факты сложились единое целое: состояние Александры, звуки за дверью в полночь, и тогда, когда я увидела их возле часовни.

Почувствовав огромную усталость, опускаюсь на стул. Большую часть жизни, я борюсь с бесами, олицетворяющими все плохое в этом мире, но сегодня, я ясно вижу: нет большего зла, чем человек. Разве отец, использующий собственное дитя , как вместилище, не хуже всех тех, кого я изгоняю?

Как же я раньше не поняла.

—Что вы здесь делаете?! — Крис стал бледным, как снег, увидев, что его секрет раскрыт.

Он подбегает к столу, чтобы захлопнуть портмоне, но я перехватываю его руку и из-за всех сил вонзаю скрюченный гвоздь.

—Сума сошла! — вопит он, с расширившимися от ужаса глазами. 

—Больно? — с усердием прокручиваю предмет, пытаясь доставить как можно больше неприятных ощущений. — Твоей дочери в сто раз хуже. Ты даже в половину не чувствуешь того, что делает с ней демон.

Он пытается вырваться, и я не церемонясь, бью  по лицу его же кейсом.

—Как зовут демона?

—Я не знаю, — скулит он. Мужчина жмурится, когда я замахиваюсь  вновь, и слезливо бормочет: — я правда не знаю, лист уже был порван, когда я его нашел.

—Даже спрашивать не буду, что ты у него попросил. Где твоя дочь сейчас?

Он и этого не знал. Ничтожество. Бросив его, я поспешила на поиски Александры. Прошло три дня. Возможно, еще одного девочка не переживет. Мне необходимо подготовиться,  взять оружие, именно поэтому я отправилась в свою комнату.

Уже возле двери я поняла: она — внутри. Я чувствовала то темное и гнетущее, что витало в воздухе.

Дверь медленно открылась и я зашла.

На улице стоял день, но из комнаты будто выкачали весь свет. Лишь слабое пламя свечи разгоняло мрак. Легкая улыбка играла на худом лице Александры, пока она держала пальцы над огнем.

Я почувствовала тошноту, когда вместо глаз девочки, увидела другие. Черные, бездонные и знакомые мне.

Как же так? Почему? Почему, я не смогла увидеть демона внутри нее. И не просто демона. А того, за кем я безуспешно гналась все это время.

—Вы сделали моему папе плохо, — щебечет она, продолжая улыбаться, — но он это заслужил, не так ли?

—Он заслужил гораздо большего, — чеканю я, едва сдерживаясь. Но нельзя терять голову.  Нельзя.

—М-м-м, — демон принюхивается и довольно щурится, — хороший табак с налетом цинизма  — мой любимый аромат.

Мои руки дрожат, но не от страха, а от чистого адреналина.

—Почему ты убила меня сестренка, —  произносит он голосом Джона, — я ведь хотел тебя спасти, а ты вонзила в мое сердце крест. 

Замираю. Картинки случившегося проносятся в голове. Боль пронзает тело. Я чувствую, как не хватает воздуха. Хочется постучать себе по груди, но я сдерживаюсь, смотря демону в глаза.

Свечка тухнет. В комнате вновь становится светло.

—Какой дешевый трюк, я ожидала чего-то большего.

Приступ удушья пропадает, а демон сладко произносит:

—А ты изменилась, Кассандра.

—А вот ты нет, — хватаю кнут и направляю в его сторону.

Хриплый смех демона отражается от стен и вибрирует где-то внутри меня.

—Ты отлично с ним управляешься. Моим песикам было очень больно. Но ты ведь умная девочка и знаешь, что эти игрушки не сработают на мне.

И он прав. Бросаю кнут на пол. Он и правда, совсем не поможет.

—Отличная мысль. Мы так давно не виделись, неужели ты не хочешь поболтать по душам?

Да он издевается?!

—Может ты забыл, но у демонов нет души,— мысли лихорадочно крутились в голове. Удивительный парадокс: я ждала этой встречи, но сейчас не была к ней готова. — Почему я не почувствовала тебя?

Как должно быть мы странно выглядим со стороны. Беседуем, как старые знакомые, когда внутри меня все горит от желания поквитаться.

—Я так долго был в тебе, — демон нарочно сделала акцент на этой фразе, —  у нас особая связь, поэтому мне не оставило труда скрыть свое присутствие от твоего дара.

Вот оно что.  Александра подрагивала, а кончики её пальцев начали чернеть. Заметив мой пристальный взгляд на руках, демон понятливо покачал головой:

—Тело не способно выдержать меня, совсем скоро девочка умрет.

Видимо, у меня нет выбора. Из оружия был только кинжал, но серебро мало действует на высших, как бы мне не хотелось, остается только молиться.

— Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион…

В одно мгновение Александра оказывается передо мной и бьет меня. Схватившись за живот, я опускаюсь на колени. Детская рука с огромной силой смыкается на моей шее.

—Ну-ну, Кэсси, давай не будем усложнять друг другу жизнь, — ее влажный язык чертит дорожку от виска и касается уха, — мое настроение сильно портится, когда я слышу эти низкие слова.

Из меня вырываются жалкие хрипы, он не пытался меня убить, лишь помучить. Посмотреть, как мое лицо будет менять цвет. Как посинеют мои губы. Как я начну умолять его глазами.

—Ты, правда, верила, что сможешь победить? Ты так усердно искала меня, было интересно наблюдать. Вот он я .Что собираешься делать? Планируешь провести ритуал, но мы же знаем, чем это может закончиться, — он  издевательски гладит меня по волосам.

 Черта с два это случится!  Отчаянно пытаюсь сбросить его руки, но они почти не слушаются меня. Глаза закрываются против воли.

Но видимо  сегодня, Бог решил побыть на моей стороне.

—Кассандра! — дверь распахивается с оглушительным хлопком.

Ванесса громким голосом читает Отче наш и что-то швыряет в демона. Кажется, мой пузырек со святой водой.

Демон  шипит и отступает на несколько шагов. Вода не убила его, но доставила жуткий дискомфорт. Девушка ни на секунду не перестает читать молитву, пока я, ползая на четвереньках, пытаюсь придти в себя.

—Какие назойливые у тебя друзья, — морщится демон, — хорошо, Кэсси, так и быть. Буду ждать тебя на чердаке, но приходи одна, иначе Александра случайно выбросится из окна.

Невидимая сила отбрасывает нас с Ванессой к стене, а Александра плавной походкой выходит из комнаты.

—Как ты? — обеспокоенно спрашивает Ванесса, помогая мне встать. — Кто это был? Он не похож на тех, кого мы видели раньше.

—Это был демон, — откашливаюсь кровью, — ты была просто на высоте, вела себя, как настоящий экзорцист, — ненароком произношу я, пытаясь собраться с силами.

—Да брось, не время для похвалы. Что нам делать?

—То, к чему я так долго готовилась, — открыв шкаф, тянусь к идеально выглаженной форме экзорциста с белоснежным воротничком.

—Ты ведь сможешь его изгнать и тогда, он больше  не причинит ни кому зла?

—Боюсь, что  не все так просто, — трепетно прикасаюсь к черной ткани. Казалось, она все еще хранила запах Джона.  — Изгнать беса это одно, а заставить уйти демона совсем другое. К тому же, бесы не возвращаются в наш мир, но не демоны. В зависимости от силы, они могут появиться уже через несколько часов.  И, конечно же, необходимо знать имя.

— Как же так? Неужели, ничего нельзя сделать?!

Захлопываю дверцу шкафа и резко оборачиваюсь:

—Тебе не стоит об этом переживать.

—Твоя улыбка такая грустная, — бормочет она, подходя ближе.

Улыбка? Я уже и позабыла, что умею это делать. В последний раз я улыбалась брату.

—Спасибо.

—За что?

Качаю головой, показывая, что это не важно.

—Скажи всем, чтобы сидели по комнатам. Сама тоже не выходи, чтобы не происходило.

ǂ ǂ ǂ

С каждой ступенькой я приближалась к финишу.

Дорога, по которой я прошла, была тернистой. Полной сожалений, чувства вины и одиночества. Но сейчас, я, наконец, смогу освободиться. Стать птицей, которой удалось вырваться из клетки собственных страхов.

И что б вы знали, я совсем не планирую умирать. 

Последняя ступенька.

Сердце  отбивает такой ритм, которому мог бы позавидовать любой  исполнитель чечетки.

Чердак был большим, но почти полностью  захламленным поломанными и ненужными вещами. В самом дальнем углу, красовалось витражное окно. Заходящие лучи солнца проникали сквозь него, заполняя помещение разными цветами.

 Не сразу, но я смогла  отыскать среди всего этого тощую фигурку девочки.

Не повторяя прежних ошибок, я не медля, приступила к чтению молитвы. В одной руке я перекатывала специальные четки из пятидесяти металлических зерен, а в другой держала засушенную лилию.

«Oremus. Deus coeli, Deus terrae, Deus Angelorum, Deus Archangelorum».

 Вкладываю в голос как можно больше силы. Демон недовольно шипит, его глаза дергаются. Хорошо. Он не равнодушен к происходящему.

«…прекрати обманывать людей и изливать на них яд вечного проклятия».

Он взмахивает рукой. Сильный поток воздуха отодвигает меня назад, но я упрямо продолжаю ритуал.

С невероятной скоростью Александра перемещается из одного угла чердака в другой. За секунду, она оказывается за моей спиной.

—Существует столько прекрасных слов: пощади, пожалей, доставь мне удовольствие, возьми меня.  А ты используешь эти, — его грязный шепот лился по моим венам.

Как и прежде приятный уху голос дурманил рассудок и вместе с тем приводил в ужас.

—Господи, услышь молитву мою. И вопль мой да придет к Тебе, — уже тише произношу я, чувствуя, как угасает воля.

Он прижимается к моей спине. Опускаю взгляд вниз, полностью черная рука тянется к моему животу.  Не сегодня! Хватаю эту самую руку и надеваю на нее четки.

Демон дергает как от удара. Резко разворачиваюсь к нему и окропляю святой водой. Демон заходится в судорогах.

Его глаза полыхают. Он злится.

—Хорошо, раз тебе так хочется,  как великодушный князь, я позволю тебе поиграть в экзорциста.

Александру ломает. Чем дольше я говорю молитву, тем больше наношу ей увечий. Снисходительное выражение красуется на его лице. Ужасную муку испытывает  девочка, а не он. Демон чувствует свою неуязвимость.

Заметив мою усмешку, он с интересом всматривается в мои глаза.

Выкуси, тварь.

—Et aspergatur locus aqua benedicta.

Велиал.

Гулкий свист наполняет комнату. Стекла крошатся на мелкие куски. А тело девочки  тяжело падает вниз. Красный дым вырывается из оболочки и густеет, приобретая истинную форму.

Он предстает передо мной в образе беловолосого мужчины с двумя серыми рогами, выразительными чертами лица и мерцающими черными глазами. Его  тело было облачено в алый шелковый халат с переплетением неизвестных мне знаков.  Его будто окружал светлый ореол, как бывает у святых на иконах. Не знай я, кто он, подумала бы, что передо мной — ангел.

Но это не так. Один из верховных князей. Отец лжи. Искусный обольститель.  Он подталкивает людей к похоти,  заставляет желать разрушений и хаоса. Могущественный демон – извращенец, если  вкратце. Все это я узнала из скрижали.

Увидев ритуал, используя свой личный опыт, я смогла понять, кто управлял девочками. Кто отравлял мою душу.

—Как же давно я не слышал своего имени. Из твоих уст мне еще приятнее.

В этой форме он стал  опаснее. Надо спешить.

—Признаться, я удивлен. Ты спасла девочку. Но, что теперь? Я могу вселиться в другую.

В комнате стало жарко. Пот ручейками стекал по спине. Одним изящным взмахом, Велиал заставил кусочки разбитого стекла подняться в воздух.

—Однако перед этим, я вдоволь развлекусь с тобой. 

Два невидимых глазу осколка неприятно царапнули кожу лица. И еще. И еще. Раны саднили и щипали. А демон с маниакальным взглядом наблюдал, как капли крови марают белоснежный воротник.

Снимаю с себя сутану, и кофту под ней. На моем животе был вырезан знак спирали, заключенной в квадрат.

— Скрепляя душу  древней печатью,  не ведомой смертным. Как лучи звезды соединяются в центре, так и я соединяю нас в одном теле. Велиал — прославленный владыка…

—Что ты делаешь, — проворчал он. Демон не подавал виду, но точно заволновался.

Все вокруг затряслось.  Сила демона крушила все подряд.  Предметы проносились перед моим лицом. Печать горела адским пламенем, но сцепив зубы я терпела, договаривая молитву заточения.

Велиал вновь стал дымом.  Он пытался вылететь в окно, но сети призывы не пускали его, вынуждая приближаться ко мне.

Сильный взрыв рушит крышу здания. 

  —Призываю тебя, дабы свет слился с тенью и навсегда остался с ней.

ǂ ǂ ǂ

Стук колес и легкое покачивание  приятно расслабляло. Я проспала не меньше четырех часов, когда голос проводницы оповестил меня о короткой остановке.

С не охотой открываю глаза.

—Проснулась, наконец, — Ванесса откладывает сканворд и с улыбкой заглядывает мне в глаза.

Прошло три дня с событий в школе.

Учитель музыки был взят под стражу, а Александра была срочно госпитализирована в ближайшую больницу. Школа имени Габриэллы закрылась  на реконструкцию. Персоналу и ученицам пришлось разъехаться. Собственно поэтому, Ванесса Адамсон ехала со мной в одном поезде.

—Чем планируешь заняться после победы над демоном?

Победы. Это сложно назвать победой. Я связала свою душу с Велиалом. Заключила его в свое тело, чтобы  сдерживать, ослаблять его демоническую силу. Но вместе с тем, я обрекла себя на ежедневную борьбу  за собственный разум.  Ибо князь Ада не смерится со своим положением.

Но есть и плюсы, я приобрела еще более модное окрашивание. Половина моей головы поседела от пережитого стресса.

—Эй, ты со мной? — девушка помахала перед моим лицом, привлекая внимание.

— Чем планирую заняться, спрашиваешь? Думаю, возьму небольшой отпуск, давно пора.

Я думала о родном городе. И о невесте Джона. Кажется, настало время с ней увидеться.

—А что же дальше?

Задумываюсь на мгновение, после чего произношу:

—А дальше возьмусь за старое,  — опираюсь лбом о прохладную поверхность окна.  Черные глаза смотрят на меня через отражение. Злорадно усмехаюсь в ответ, — в этом мире полно бесов и демонов, которые ждут , чтобы им надрали зад.

  Эпилог

Раздумывая над своей жизнью, я смогла извлечь несколько уроков.

Во-первых, как и говорила —  « дают — бери».

Вместо того,  чтобы ломать голову, почему именно мне досталась способность видеть демонов, и искать виноватых, стоит просто принять этот факт.  В конце концов, именно она сделала меня собой.

Во-вторых  — «всегда имей в запасе пачку сигарет и бутылочку качественного алкоголя».

Помогает расслабиться,  и выглядит неплохо.

В-третьих, —  « настоящие демоны у нас в голове».  Как бы я ненавидела Велиала, как бы ни желала его страданий, в этом мире есть вещи и похуже. Предательство близких людей. Смерть невинных. Невкусный какао.

Но если  злобные бесы отравляют вашу жизнь и доставляют кучу проблем —  Кассандра Уэйт покажет,  кто здесь главный.