Статья с сайта Каспаров.RU

Когда я взялся рецензировать роман Владислава Блонье “На волне”, я понял, что самой трудной задачей будет определить жанр произведения.

Любовный роман, как и было сказано? Бесспорно. Юная Лиза Нистратова, главная героиня романа, подобно всем девушкам ее возраста, ищет Настоящую Любовь. И находит ее — в лице Макса, романтического рокера и полукриминального бизнесмена, и... его жены Марины. Трое авантюристов составляют на удивление крепкую и гармоничную полиаморную семью. Правда, эта семейка больше напоминает не идиллию хиппи, а пиратский союз Джека Рэкхема и его боевых подружек, Энн Бонни и Мэри Рэд.

Детектив, триллер, боевик? Да. На страницах романа царит отнюдь не идиллическая атмосфера: читателя ждут драки, ограбления, торговля наркотиками, изнасилования, убийства, рейдерские операции и тому подобные милые развлечения персонажей. И главная героиня далеко не всегда выступает в роли перепуганной свидетельницы или несчастной овечки-потерпевшей. Впрочем, несмотря на очевидные симпатии автора к "разбойному элементу" (по Бакунину), роман нельзя назвать бандитской сагой. И главной героине удается, заглянув в пропасть и встретив ответный взгляд, удержаться на грани.

"Современная проза"? Да. Это одна из тех книг, по которым будут изучать "десятые". Детали современной жизни, отмеченные автором, в совокупности составляют то, что называется "портрет эпохи". Время "АУЕ" и войны в Донбассе, время, когда все смотрели "Игру престолов" и слушали матерные гимны Шнура, время хайповых видеотрансляций и входящего в моду сап-серфинга, время "духовных скреп" и "закладок" с наркотой, время, когда прямые продажи уступили место SEO-технологиям, а промискуитет сменила полиамория.

Роман о взрослении? Разумеется. В начале романа мы встречаем девушку-подростка: взбалмошную, категоричную в суждениях, жестокую (той детской жестокостью, что замешана на любопытстве и неумении примерить на себя чужие переживания) и способную на внезапные самоотверженные порывы, умную и обезоруживающе наивную... В конце произведения перед нами предстает взрослая женщина, много испытавшая, пережившая взлеты и падения, познавшая горечь потерь — но, несмотря ни на что, не разучившаяся радоваться жизни и бороться за свое счастье.

Две ипостаси главной героини разделяют четыре года.

Политический памфлет? В определенной степени. Уже в первой главе у Лизы происходит столкновение с преподавателем обществознания: "твердокаменный консерватор", гонитель "либеральной заразы" и поборник "традиционных ценностей" — персонаж скорее комический, чем отрицательный. Там же дается весьма нелицеприятная характеристика современной российской школе:

"Здесь отбывали одиннадцатилетний срок будущие работяги без квалификации, будущие "менеджеры по продажам", будущие мелкотравчатые уголовники, будущие домохозяйки и будущие матери-одиночки, будущие потребители, телезрители, электорат — словом, те, кого власть имущие пафосно именуют простыми трудящимися, моральным большинством и опорой страны".

В эпизоде съемок судебного реалити-шоу заходит речь о российской пенитенциарной системе:

"Ты знаешь, как возят на суд из следственного изолятора? Тебя поднимают в пять утра. Ведут на сборку — это такая большая камера, откуда зеков распределяют, кого в суд, кого на этап. Там потусуешься часа два. Потом часа три-четыре едешь в автозаке. Это такая стальная коробка на колесах. Без окон, с одной дверью. Туда набивают народу как селедок в бочку. Потом в суде несколько часов сидишь в конвойной камере. Прежде, чем попасть на суд, ты полдня проведешь в духоте, в табачном тумане, среди озлобленных и напуганных людей. Там и быдло, которое до ста считать не умеет, и клинические олигофрены, и поехавшие, и туберкулезники, и наркоманы на ломке, и спидовые, и кого только нет. Когда поднимают в зал заседания, уже никаких сил не остается. Одна мысль — делайте, что хотите, только отпустите душу на покаяние..."

А, оказавшись однажды под арестом за драку, Лиза знакомится с девушкой из "революционной" тусовки. Очень узнаваемые сектанты-"революционеры" страстно ненавидят Запад и "буржуазных обывателей" (тот самый "народ", который они хотят осчастливить, загнав в тоталитарный рай). Они отправляются удобрять своими трупами донбасские черноземы, а на родине приторговывают наркотиками, подворовывают в магазинах и за мелкий прайс подрабатывают пехотой в рейдерских "схемках"...

Вот только сама главная героиня подчеркнуто аполитична. Пафосные речи "революционерки" Веры, с которой она познакомилась в камере и неожиданно сдружилась, вызывают у нее не желание возразить, а скуку. Она любит романтические рок-баллады, а "песни протеста" определяет как "тоскливую хренотень". Ей "чужды страстишки российской "околополитики". Единственная идея, которую Лиза и ее "семья" воспринимают всерьез — идея ничем не ограниченной Свободы. Неспроста подруга Лизы Марина (а ее устами — автор книги) хвалит "лихие девяностые", это пугало современных пропагандистов:

"Не слушай всяких придурков, кто ноет про "страшные девяностые". Честное было время. Каждому по способностям. Кто-то привык стоять в стойле, мычать и ждать, чтобы хозяин насыпал в кормушку отрубей — да на здоровье! Только не обижайся, к быдлу отношение соответствующее. А для таких, как мы, это было время возможностей".

"На волне" — абсолютно неполиткорректная книга. Автор берет не натурализмом, коим в наше время никого не удивишь, а спокойным, даже безразличным пренебрежением "общепринятыми" нормами. Известно, что серьезная русская литература не любит ницшеанских бестий. Исключения нечасты. Одно из таких исключений — роман Блонье. Элитаризм центральных персонажей — не российского пошиба, не отягощенный самокопанием a la Dostojevsky и не приправленный тайной слабостью. Главные герои — умные, сильные, красивые и уверенные в себе люди. Они берут от жизни все — благодаря собственному уму и решимости (а не потому, что еще в школе вступили в Правильную Партию или их отцы в юности посещали правильную секцию самбо, где познакомились С Кем Надо). Они без колебаний устраняют тех, кто препятствует их свободе и счастью. Они не ограничивают себя чужими предрассудками — и роковой любовный треугольник преобразуется в "тройственный союз": немного непривычно, но... как сказала одна из героинь романа, "мы достойны получить такое удовольствие, которое недоступно серой массе".

Вот только цена, которую приходится заплатить за неограниченную Свободу, оказывается слишком высока...